Читать книгу - "Наследница Теней - Энн Бишоп"

Деймон снова повернулся к брату:

– Какое еще предложение?

– Хорошо, возможно, сделка – более удачное слово. Твоя свобода в обмен на жизнь Джанелль.

– Я не принимал этого предложения!

Люцивар сжал кулаки:

– В таком случае ты убил ее ради удовольствия? Или не понимал, что она умирает под тобой, пока не стало слишком поздно?

Они уставились друг на друга.

– О чем ты говоришь? – тихо спросил Деймон.

– Об Алтаре Кассандры! – так же тихо ответил Люцивар, хотя гнев, с каждой минутой разгоравшийся все сильнее, угрожал смести стены, возведенные разумом. – В этот раз ты проявил беспечность. Ты оставил простыню – и всю эту кровь.

Покачнувшись, Деймон уставился на руки.

– Столько крови… – прошептал он. – Все руки были в крови…

Слезы обожгли глаза Люцивара.

– Почему, Деймон? Что она сделала, чтобы пришлось подвергнуть ее таким страданиям? – Он говорил все громче и громче и ничего не мог с собой поделать. – Она была Королевой, о которой мы давно мечтали. Мы так долго ждали ее! Ты, шлюха с сердцем мясника, зачем тебе понадобилось ее убивать?!

В глазах Деймона мелькнула угроза, предупреждающая об опасности.

– Она не умерла.

Люцивар задержал дыхание, всей душой желая поверить в это.

– Тогда где она?

Деймон озадаченно нахмурился и ответил не сразу.

– Не знаю. Не могу сказать наверняка.

Жестокая, отчаянная боль пронзила Люцивара, точно так же, как после прикосновения ментальным импульсом к окровавленной ткани.

– Ты не можешь сказать наверняка! – вызверился он. – Ты, Садист, не помнишь, где похоронил жертву? Придумай ложь поискуснее!

– Она не умерла! – взревел Деймон.

Поблизости раздался крик, за которым последовал быстрый топот.

Деймон поднял правую руку. Черный камень блеснул. За стенами хлева, где держали работников, кто-то издал мучительный стон. Затем повисла мрачная тишина.

Зная, что стражникам потребуется очень немного времени, чтобы набраться храбрости и войти в хлев, Люцивар оскалил зубы и ударил по неожиданно открывшемуся уязвимому месту:

– Ну скажи, ты просто швырнул Джанелль на землю и тут же овладел ею? Или совратил, солгал, заверил в том, что любишь ее?

– Я на самом деле люблю ее. – В глазах Деймона отразилась тень сомнения, намек на страх. – Я должен был солгать. Она не желала слушать. У меня не осталось выбора.

– А затем ты совратил ее, подманил поближе, чтобы нанести верный удар.

Деймон неожиданно сорвался с места и стал мерить шагами комнатушку, яростно качая головой.

– Нет, – выдавил он сквозь стиснутые зубы. – Нет, нет, нет! – развернулся, схватил Люцивара за плечи и швырнул к стене. – Кто сказал тебе, что она мертва? Кто?!

Люцивар резким движением вскинул руки, освобождаясь от стальной хватки.

– Доротея.

Боль исказила черты Деймона. Он отступил, потрясенный.

– С каких пор ты слушаешь Доротею? – с горечью спросил он. – С каких пор ты веришь этой лживой суке?

– Я ей не поверил.

– Тогда почему…

– Слова могут лгать. Кровь – никогда. – Люцивар сделал паузу, давая брату возможность уловить скрытый смысл сказанного. – Ты оставил простыню, Ублюдок, – с яростью напомнил он. – Всю эту кровь. Всю эту боль.

– Перестань, – прошептал Деймон дрожащим голосом. – Люцивар, я прошу тебя, перестань. Ты не понимаешь. Ей уже причинили зло, ей было больно, и я…

– Совратил ее, солгал и изнасиловал двенадцатилетнюю девочку!

– Нет!

– Тебе понравилось, Ублюдок?

– Я не…

– Тебе понравилось прикасаться к ней?

– Люцивар, прошу тебя…

– Понравилось?

– Да!

Взревев от ярости, Люцивар бросился на Деймона с силой, которой хватило, чтобы разорвать цепи, но, увы, недостаточно быстро. Он рухнул на пол, ободрав кожу на ладонях и коленях. Потребовалось не меньше минуты, чтобы отдышаться. И еще одна ушла на то, чтобы понять, почему он дрожит. Люцивар пристально уставился на толстый слой льда, покрывший каменные стены каморки. Затем он медленно поднялся, покачиваясь на дрожащих ногах, ощущая глубокую горечь, исполосовавшую душу.

Деймон стоял рядом, убрав руки в карманы брюк. Его лицо превратилось в бесстрастную маску, золотистые глаза остекленели и приобрели сонное выражение.

– Я ненавижу тебя, – хрипло прошептал Люцивар.

– В данный момент, братец, это чувство взаимно, – слишком спокойно и мягко отозвался Деймон. – Я найду ее, Люцивар. Я найду ее, просто чтобы доказать, что она не умерла. А после того как найду ее, я вернусь и вырву твой лживый язык.

Деймон исчез. Стена с запертой дверью взорвалась.

Люцивар рухнул на пол, крепко прижав крылья к спине и прикрывая руками голову. Мелкие камни и песок обрушились на него дождем.

Новые крики. Приближающийся топот.

Люцивар вскочил, когда в пролом вбежали охранники. Он оскалил зубы и зарычал, в золотистых глазах плескался гнев. Стражники бросили на него один-единственный взгляд и выскочили из каморки. До самого рассвета они караулили выход из камеры, не осмеливаясь войти.

Люцивар наблюдал за ними, дыхание с шипением вырывалось сквозь стиснутые зубы.

Он мог бы применить силу, пройти мимо стражей и последовать за братом. И если бы Зуультах попыталась остановить его, отправив волну боли через Кольцо Повиновения, по-прежнему висевшее на его члене, Деймон обрушил бы на нее силу Черного. Как бы сильно братья ни были злы друг на друга, они всегда объединялись перед лицом третьего врага.

Он мог бы последовать за Деймоном и навязать ему схватку, которая неизбежно уничтожила бы одного из них – или обоих. Вместо этого Люцивар остался в своей каморке.

Он поклялся, что убьет Деймона, и сдержит слово. Но эйрианец не мог заставить себя уничтожить брата. Не сейчас.