Читать книгу - "Мефодий Буслаев. Карта Хаоса - Дмитрий Емец"

– Она не должна знать! Никогда! Ты поняла?

Варвара стояла, непонимающе оглядываясь наУлиту. Добряка, застывшего у ее ног, больше интересовал Депресняк, расслабленнолежавший на плече у Дафны и обливавший пса несказанным презрением. Казалось, онпрезирает не только Добряка, но и его папу, маму, бабушку – вообще всю собачьюпороду в целом и каждого пса по отдельности.

Добряка нюансы кошачьего отношенияинтересовали мало. Взгляд маленьких внимательных глазок был спокоен докрайности. Пес, любящий душить котов, и кот, любящий драться с собаками, нашлидруг друга.

– Ну чего тебе? – крикнула Варвара, так ине получив объяснений, зачем ее окликнули.

– Ничего! – опомнившись, громко ответилаУлита. – Я просто хотела сказать, что рада была познакомиться!

Варвара хмыкнула. К заезженной вежливости онабыла равнодушна, особенно когда усматривала в ней натяжку.

– С кем? Со мной, что ли? Издеваешься? Дальшечто? Намылим от радости веревку?

Воздержавшись от конкретных рекомендаций,Улита ограничилась тем, что помахала Варваре рукой. «Как же мне нравятся этипапа и дочка! Прям патронов никаких не хватит – так нравятся!» – проворчалаона.

Всё то время, пока Варвара уходила, Арейупорно смотрел ей вслед. Когда же она скрылась, он отвернулся и, ни с кем непрощаясь, побрел в противоположную сторону. Так он и шел – огромный, немногосутулый, раскачивающийся при ходьбе, больше похожий на усталого грузчика сосклада бытовой техники в Перово, чем на лучшего бойца мрака.

– Мне кажется, сейчас его бы прихлопнул любойпрактикант, впервые получивший флейту! – подал голос Корнелий, однакоиспытывать судьбу не стал.

Улита взяла Эссиорха за руку.

– Жалко, конечно, у пчелки, но, скажи, Ареймог бы исправиться? Ведь он явно не такой, как, скажем, Лигул! –проворковала она.

Эссиорх удивленно уставился на нее.

– А про умножение на ноль ты не хочешьспросить?

– А что тут такого?

Эссиорх пошевелил пальцами, пытаясь лучшесформулировать.

– Учи матчасть! Исправиться может человек,если захочет, причем не сам, но прося помощи у света и получая ее, но не темныйстраж. Это вне его природы. Волку можно вырвать все зубы, но всё равно ненаучишь его жужжать и пить нектар.

– Но Арей же неплохой! – упрямо возразилаУлита.

Эссиорх строго посмотрел на нее.

– Не усложняй Усложнение – это мыслительныйтуман, а туман никогда не бывает от света. О страже как о человеке суди просто– по его поступкам. Что делает Арей? Продлевает регистрации комиссионерам исуккубам. Убивает своих и чужих, отправляет тысячи русских эйдосов в Тартар.Это дела. А всё остальное – романтическая пыль.

– Но со мной он честен!

– Честность – что-то такое, что бывает всегдаи во всем, а не иногда и время от времени. Всё, что имеет исключения, этоситуативное лукавство. Представь, что Меф и дальше оставался бы у Арея и подего влиянием. Прошло бы лет десять, и он стал бы таким же «благородным»убийцей, который вначале с лицом, выражающим тотальное неприятие зла,выкашивает из пулемета детский сад, а потом заботливо вытаскивает занозу излапки котенка.