Читать книгу - "Если смерть проснется - Андрей Валентинов"

— Навко… Разве Велга могла приказать такое? Алана встала, нерешительно шагнула вперед, но он покачал головой:

— Нет. Пока — не верь. Просто вспомни мои слова, когда узнаешь, что Рыжий Волчонок…

Договаривать Навко не стал. Алана запомнит, а потом, когда он вернется…

— Прощай.

Он вышел, не оглядываясь, и осторожно прикрыл за собой скрипящую дверь. Лоб был мокрым, в висках словно били невидимые молоточки, но, странное дело, Навко почувствовал, что доволен разговором. Теперь Алана начнет сомневаться, потом решит, что зря его обидела… И ведь он не солгал ей! Это не ложь, просто правда бывает разной…

Вернувшись в Савмат, он заперся в веже, приказав никого не пускать — даже Улада. Хотелось отдохнуть, спокойно подумать об Алане, о том, как они уедут в неведомый Дубень — не сейчас, но уедут… Но думалось почему-то совсем о другом. Скоро поход, надо успеть вооружить хотя бы еще две сотни «коловратов». Пять сотен взять с собой, пять — оставить в Савмате, еще две сотни — в Грайвороне. Не удержавшись, Навко развернул мапу и начал в очередной раз разглядывать знакомые значки: леса вокруг Самвата, дороги, Денор… Вот она, Утья переправа! Вначале Навко думал, что в том месте зимуют утки, но всезнающий Кошик пояснил: имя осталось от утов, древнего народа, когда-то пришедшего с восхода. Через эту переправу переходило их войско во главе с Кеем Атли.

За переправой начинались холмы, где, если Кошик не ошибается, они и встретятся с ограми. Тут он построит своих «коловратов» длинной цепью — в три ряда. Правда, Кошик советует поступить иначе — разделить стрелков на отряды, каждый построить четырехугольником…

Навко начал прикидывать, в чем соль Кошикова замысла, и вдруг понял, что ему совсем не хочется уезжать из Савмата. Ни в Коростень, ни в Дубень. Кем он будет у Велги? Тысячником? Но разве у волотичей войско?! Да и Государыня Велга — не Кей Улад. А в далеком Дубене вообще нечего делать! Разве что потом, через несколько лет… А как же Алана? Разве она согласится остаться в Савмате?

Внезапно Навко почувствовал злость. Согласится! Она — его жена, а жена должна слушаться мужа! Он сумеет убедить Алану, а если нет… Тем хуже для нее!

Рядом послышалось осторожное покашливание. Навко резко поднял голову — сторожевой кмет с «коловратом» на груди стоял рядом, виновато глядя на хозяина. Поклонившись, он кивнул на дверь. Навко хотел рыкнуть, но потом опомнился. Воин не виноват. Если он решился потревожить тысяцкого, значит что-то стряслось. Навко вопросительно поглядел на кмета, тот вновь поклонился и прошептал на ухо…

— Впусти! — видеть никого не хотелось, но прогонять ту, что стояла за дверью, было нельзя. Просто невозможно.

На Милене была длинная меховая накидка с капюшоном, скрывавшим лицо. Предосторожность не лишняя — на дворе стоял день.

— Чолом! — Навко заставил себя улыбнуться, встал и кивнул на кресло. — Что случилось?

Девушка ответила не сразу. Садиться не стала, подошла к окну, осторожно выглянула…

— Я… Я не должна была приходить, Ивор! Но мне некуда идти. И не к кому…

Голос был странным — тихим, неживым. Голову закрывала накидка, и Навко подумал, что это не только дань осторожности. Дочь Бовчерода не хочет, чтобы он видел ее лицо.

— Отец прогнал меня… Даже хуже — послал меня к нему… К Уладу. Понимаешь?

Да, что-то стряслось. Милена никогда не была такой…

— Ты, конечно, ничем не поможешь, Ивор. Но мне очень плохо…

Девушка отошла от окна, опустилась на скамью, руки бессильно повисли…

— У меня будет ребенок. От Улада… Навко чуть не ляпнул: «Поздравляю», но вовремя прикусил язык. Ребенок? Но ведь…

— Упад сказал, что не женится на мне. Савматские дедичи против — я ведь чужачка. Ребенка он тоже не может признать — никому не нужен Кей из Валина.

— А отец? — осторожно поинтересовался Улад, начиная понимать.

— Отец сказал, что не пустит меня домой.

Я опозорю весь наш род. Он думает, что Улад все же…

Странно, Навко не чувствовал к этой девушке ненависти. Да, Милена любит Рыжего Волчонка, но ведь она не виновата! Для нее Улад — не кровавый палач, а Кей из детской сказки. Милена встала, капюшон упал на плечи:

— Зашла попрощаться… В Савмате мне нечего делать, дома тоже… Мы были друзьями, тысяцкий Ивор!

— Мы и сейчас друзья, — Навко подошел ближе, осторожно положил руку на плечо. — Я могу чем-нибудь помочь, Милена?

— Нет, — на заплаканном лице мелькнула улыбка. — Во всем виновата я сама, и мне отвечать. Но ты посочувствовал мне — единственный. И мне легче. Пойду…

— Постой! — Навко схватил ее за руку, усадил на скамью, — Куда ты?

Милена покачала головой:

— Я не хочу навязываться Уладу. Я — дочь великого дедича, а не селянка, переспавшая с Кеем! И я не хочу позорить отца. Смерть смоет позор, Ивор!

Навко посмотрел ей в глаза и понял — она уже все решила.

— Погоди…

Что можно сделать? Навко попытался прикинуть: поговорить с Уладом? С ее отцом? Не поможет.

— У меня есть село под Валином, Милена. Даже несколько — не помню точно. Поезжай туда…

— И рожай ублюдка? — Милена грустно усмехнулась. — У нас таких, как я, называют «покрытками». Им мажут ворота дегтем и не пускают на священные праздники. Есть даже обычай, что каждый мужчина имеет право зайти к ней, и «покрытка» не смеет отказать. Зачем жить, Ивор?

Навко ответил не сразу. Конечно, можно просто распрощаться — и забыть о ней. Нет, не забыть — запомнить, чтобы счет, предъявленный Рыжему Волчонку, стал полнее! Но Милены было жаль. И не просто жаль. Она — дочь Бовчерода, единственная, любимая. Наследница…

— Мы с тобой мало знакомы, Милена. Ты знаешь, кем я был полгода назад?

— Ты… Ты дедич из-под Коростеня? — в ее голосе звучало удивление.

— Да, — Навко чуть не сказал правду, но вовремя опомнился. — Я сын дедича. Мой отец погиб. Все, что имела наша семья — пропало. Я приехал в Валин — и стал палатином. Ты думаешь, это было легко?

— Наверное, нет! — ее удивление росло, и Навко невольно улыбнулся:

— Наверное! Теперь я — тысяцкий Савмата. Я — выше любого Кеева мужа, любого дедича, даже твоего отца. Я — правая рука Светлого.

— Все тебе завидуют, Ивор, — кивнула Милена. — Очень завидуют! Отец сам хотел стать савматским тысяцким, даже просил меня. Меня, представляешь? Наверное, только я не завидовала тебе, Ивор! Может, потому что была рядом с Уладом…

Навко вздохнул:

— Завидуют… Пусть завидуют, Милена! Недавно Светлый подарил мне Дубень. У меня скоро будет две тысячи кметов — самых лучших. Уже сейчас я — второй человек во всей Ории.

— Зачем ты говоришь об этом…— начала девушка, но Навко резко махнул рукой: