Читать книгу - "Красная угроза - Вадим Панов"

– Согласно правилам Ордена, обвиняемым полагается защита, даже если их вина очевидна, – продолжил комиссар.

– Вы хотите представлять наёмника Головина? – деланно удивился де Лаэрт.

– Да.

– Почему?

– Чтобы соблюсти правила Ордена.

Шум в зале заметно усилился. Даже смешки послышались, и Гуго не оставалось ничего другого, как согласиться.

– Мы не против.

– Так даже интереснее! – выкрикнула Ванда.

– Благодарю, – Сантьяга встал возле прозрачного куба, небрежно заложив руки в карманы брюк и распорядился: – Продолжайте.

Именно распорядился, и де Лаэрту, чтобы соблюсти лицо, пришлось выдержать паузу. После которой капитан гвардии сообщил:

– Предварительно установлено, что в ночь на восьмое июля наёмник Головин подготовил и устроил диверсию во время уличных гонок между присутствующими здесь Кольдером де Бером, Мартином Ледо, феей Богданой и её друзьями. В результате действий наёмника Головина фея Богдана трагически погибла…

– Давайте не будем забегать вперёд, – предложил Сантьяга, разглядывая покрытые бесцветным лаком ногти. – Предварительно установлено только то, что наёмник Головин был в указанное время в районе Ярославского шоссе. Кольдер, прошу вас, расскажите, когда вы договорились с феей Богданой о проведении гонок?

Зал затих. Неожиданно прозвучавший вопрос сбил с толку всех, и никто не сообразил посоветовать Горностаю промолчать.

– Я не думаю, что должен отвечать, – громко произнёс юноша.

Гуго, который ожидал от молодого чуда большего ума, поморщился.

– Поздно думать, рыцарь де Бер, – скучающим тоном произнёс комиссар. – Я официально признан Орденом защитником наёмника Головина, мы проводим открытое расследование, и вы обязаны отвечать на мои вопросы. Отсутствие ответа трактуется не в вашу пользу.

Кольдер сообразил, что угодил в ловушку, бросил быстрый взгляд на де Лаэрта, но тот был вынужден кивнуть, признавая правоту Сантьяги.

– Мы договорились… – юноша умолк.

– Заранее? – «помог» ему тёмный.

Несколько секунд де Бер пристально смотрел на Сантьягу, после чего покачал головой:

– Нет, решение принять участие в гонке было принято спонтанно.

– Под влиянием эмоций? – уточнил нав.

– Да.

– Как же получилось, что наёмник Головин заранее узнал о том, что вы собираетесь состязаться?

– У наёмника Головина был сообщник, который сообщал ему о происходящем, – вклинился в допрос Гуго. – Комиссар, прошу вас, давайте придерживаться регламента, нам ведь нужно докопаться до истины…

– Я всегда считал перекрёстный допрос лучшим способом установления истины, – усмехнулся нав. – После пыток, разумеется.

Ванда рассмеялась. Чуды встретили заявление с мрачной настороженностью.

– Но вернёмся к моему подзащитному, – продолжил нав. – Господа, кто из вас может назвать имя его гипотетического сообщника?

Все заметили, что, услышав вопрос, Артём вздрогнул и хотел было обратиться к Сантьяге, но его опередил де Лаэрт. Капитан гвардии выслушал подошедшего помощника, кивнул, шёпотом отдал какое-то распоряжение и с улыбкой посмотрел на тёмного:

– Вы на удивление вовремя задали вопрос, комиссар, и сейчас на него ответит сам сообщник, – зал вновь зашумел, зелёные даже начали потрясать кулаками, но опомнились, услышав шипение разгневанной Ванды, и довольный собой Гуго распорядился: – Введите!

Двери распахнулись и присутствующие уставились на хрупкую чуду, рыжую девушку, почти девочку, которая остановилась на пороге и растерянно оглядела собравшихся.

– Проходите, дитя, не волнуйтесь, – улыбнулся Гуго, после чего подошел к смущённой девушке, взял её за руку и помог пройти к стеклянному кубу. Увидев сидящего внутри наёмника, чуда судорожно вздохнула, но ухитрилась взять себя в руки.

– Какие необычные украшения, – протянул Сантьяга, холодно разглядывая золотые кольца девушки.

Но его слова услышал только Артём. И понурился.

– Как вас зовут, дитя? – начал допрос Гуго.

– Дагни, – тихо ответила рыжая.

– Вы признаете себя сообщницей наёмника Головина, Дагни?

– Я признаю, что принимала участие в гонках, – медленно ответила чуда, повернувшись к Францу. – Я признаю, что хотела победить. И я признаю, что оказалась лучшей колдуньей, чем фея Богдана.

Ответ вызвал ожидаемый взрыв зелёных эмоций… Нет, не только зелёных.

– Как ты могла оказаться лучше? – не сдержался Кольдер.

– О чём она говорит?! – рявкнул дядя погибшей феи.

– Что за чушь! – поддержал его брат Богданы.

– Не надо врать, девочка, – жёстко резанула Ванда. – Ты ведь чуда, как ты могла превзойти Богдану?

– Просмотрите записи, – спокойно предложила Дагни. – И вы увидите, как я её превзошла.

– И убила!

– Это был несчастный случай.

– До сих пор на «Ярославских гонках» не было ни одного инцидента.

– Всё когда-нибудь случается впервые.

– Мы обвиняем эту девушку в убийстве! – Ванда жёстко посмотрела на чудов.

Сначала на де Лаэрта, затем – на де Гира. Но прежде, чем они ответили, рыжая успела сама поставить воеводу «секретного» полка на место:

– Я не заставляла Богдану выходить на старт и уж тем более – создавать портал, из которого она не сумела выйти.

Дагни выглядела почти ребёнком, умело изображала растерянность и наивность, но её ответы были точны и в меру дерзки.

– Ты её убила!

– Вы признаёте себя сообщницей наёмника Головина? – повторил вопрос Гуго.

– Я позвонила Артёму и попросила забрать меня после гонки, – ответила девушка.

– Почему?

– Потому что она закончилась, – пожала плечами Дагни.

Кто-то в зале нервно хохотнул.

– К тому же Мартин был совершенно растерян, а Кольдер плакал возле машины Богданы.

– Что? – дружно взревели родственники Горностая.

– Ты её убила! – закричал де Бер, понимая, как выглядит в глазах соплеменников. – Ты! Ты!!

– Он там был, он знает! – поддержала Кольдера Ванда. – Зелёный Дом требует справедливости.

Молчал только Сантьяга, но по его мрачному взгляду Артём понял, что всё гораздо хуже, чем могло показаться. Взятая комиссаром пауза была затишьем перед бурей.

Но не обязательно, что буря грянет именно здесь и сейчас.

– Как я уже сказала: давайте смотреть видео, – жёстко ответила Дагни. – Я вышла на старт против восьми зелёных и приехала первой. Без помощи Горностая. И если кто-то там погиб, это значит, что ему не следовало со мной связываться.