Читать книгу - "Первая экспедиция - Антон Первушин"

— По-моему, вывод напрашивается. Если принять теорию Бома за основу, то что получаем? Кто-то уже стал равен богам — конструирует миры. И кто это может быть, если среда идеально подогнана под наши нормы?… Ну?

— Человек?

— Догадался, надо же! Значит, здесь периодически бывают человеки. Такие же, как твой Ёж из «Свободы». Входят сюда. И выходят. Значит, есть вход и есть выход. И указатель соответствующий должен быть. Что у вас там за городище? — Лёлек ткнул пальцем в сторону «мегалитического сооружения».

— Мы ещё не изучали его толком, — признался Серебряков. — Мы не археологи. Но очень похоже на британский Стоунхендж, хотя и попроще. Тридцать вертикальных обтесанных камней в круг, сверху положены камни-перемычки. В геометрическом центре лежит большой камень.

— Ну раз ничего лучше нет, будем изучать Стоунхендж.

На том и порешили.

Космонавт Фестун вернулся за руль и направил «Емелю» к каменным глыбам. Остальные двинулись пешком.

Артур и Алина шли вместе, обсуждая какие-то пустяки и чуть ли не держась за руки, — похоже, отношения стремительно развивались. Лёлек, потеряв благодарного слушателя, решил переключиться на Серебрякова:

— Искусственный мир! А ведь я это понял сразу и всю дорогу говорил об этом, но меня не слушали! И это потрясающее открытие, господин доктор! Заметьте, похожая гипотеза активно обсуждалась в паранаучных кругах. Говорилось, что всё аномальные явления — это сбой в некоей высшей программе мира. Почти по Дэвиду Бому, хе-хе. Но никто наших парафизиков всерьёз не воспринимал. Ну вот же вам Зона, которая нарушает законы, и всё равно. Удивительная слепота!…

— Да, — кивал Серебряков. — Нам придётся пересмотреть многие базовые положения современной физики. Однако и перспективы захватывают дух…

— Интересно было бы проникнуть в замысел тех, кто построил этот мир, — продолжал Лёлек, не обращая внимания на комментарии доктора. — Ведь всё здесь наверняка подчинено какой-то гиперидее. Вот эта башня? Что она такое? Для чего? Ось мира? Или просто символическое сооружение? Вам удалось до неё добраться? Нет? Очень жаль… Или железный лес — что он означает? Русалка в нём. Ракопауки. Сказка! Но жестокая сказка!

— Да, я вас понимаю. Проникнуть в замысел демиургов было бы необычайно интересно и чрезвычайно важно…

Камни местного Стоунхенджа выглядели как обычные глыбы, довольно грубо вытесанные из скальной породы, — ничего аномального. Приблизившись к ним, учёные разделились, осматривая и ощупывая. Космонавт Фестун вылез из вездехода, замерил расстояние между вертикально стоящими камнями, удовлетворенно хмыкнул и попросил Шурика-С-Цитатой помочь ему провести «Емелю» внутрь кольца — механик встал в проеме и жестами руководил действиями космонавта. Медленно, впритирку, но машина прошла.

— Здесь какие-то знаки! — крикнул Артур, созывая всех.

Они с Алиной осматривали центральный камень, который представлял собой правильный куб высотой в половину человеческого роста, и сразу же сделали маленькое открытие. Участники двух экспедиций собрались вокруг и действительно увидели, что верхняя грань куба испещрена неглубокими лунками.

Плюмбум попробовал посчитать. Шестьдесят четыре лунки по вертикали, шестьдесят четыре — по горизонтали. Перемножая, получаем… четыре тысячи девяносто шесть. Много!

На всякий случай он проверил детектор аномалий, но экранчик горел ровным зелёным светом.

— Какие будут идеи? — спросил бывший сталкер. — Что всё это означает?

— Эти… э-э-э… петроглифы могут означать что угодно, — заявил Серебряков. — Терпеть не могу культовые сооружения. Любая интерпретация при их описании заведомо ложна, а истинным пониманием обладали только строители, которых уже нет. Вся археология — это гадание на кофейной гуще, лженаука.

— Не стоит быть столь категоричным, — сказал Лёлек. — Если исследователь помнит, что его работа — лишь интерпретация, он будет рассматривать варианты и в конце концов на основе косвенных данных отберёт тот, который наиболее близок к истине. И ещё это замечательное упражнение для ума.

— Ха-ха! Упражнение для ума? Не слишком ли много денег мы выбрасываем на упражнения?

— Вы слишком меркантильны, Олег Павлович! А ведь история науки демонстрирует нам множество примеров того, как вроде бы бесполезные на первый взгляд исследования приводили к революционным прорывам.

— И что это за примеры? Попрошу озвучить!

— Да хотя бы взять вашу Лабораторию трансформации континуума.

— Я вас попрошу! С самого начала наша Лаборатория ориентировалась на получение практических результатов!…

В общем, Лёлек обрел достойного оппонента, и всё шло к тому, что их спор затянется надолго, но тут вмешался Привалов.

— Знаете, — сказал он, — не сочтите меня невеждой, но эти значки на камне напоминают интерфейс системы управления, грубо говоря — клавиатуру.

Учёные остановились и посмотрели друг на друга.

— Идея безумная, — задумчиво произнес Серебряков. — Но что-то в ней, несомненно, есть.

— Согласен, — сказал Лёлек.

— Может быть, если взять «Звезду Полынь», — продолжал развивать мысль Привалов, — поставить её на камень, инициировать, то в одном из этих проемов, — он обвел рукой стоящие в круг вертикальные камни, — откроется портал. У статуи в химерической Припяти сработало. Может, и здесь сработает?

— Давайте попробуем, — сказал Серебряков. — Что мы, в сущности, теряем? Хотя должен заметить, что статуя в Припяти-два — это всё-таки аномалия, а здесь никаких признаков аномалий нет. Впрочем, я, кажется, повторяюсь… Наш артефактный комплекс лучше сохранился, поэтому предлагаю воспользоваться им.

Космонавт Фестун с готовностью кивнул и залез в «Емелю» — через минуту он вернулся с артефактом. Плюмбум обратил внимание, что Серебряков куда лучше подготовился к путешествию в субпространство Зоны, чем они с Артуром: управляющий унибук был непосредственно вмонтирован в блок со «Звездой Полынь»; учёные предусмотрели и возможность замены импульсного микроразрядника на основе «вспышки». Впрочем, времени у физиков на подготовку было куда больше.

Сделали, как предлагал Привалов. Поставили комплекс на верхнюю грань камня, включили унибук, загрузили программное обеспечение.

— «Звезда» не видит аномалий, — сообщил Серебряков разочарованно.

Но программист не сдавался:

— Попробуйте просто навести её на один из проемов и запустите.

Серебряков навел и запустил. Без результата.

Плюмбум задумчиво огляделся. Конечно, он видит это сооружение впервые, но здесь есть ещё двое, кто имеет богатый опыт путешествий по запретным местам.

— Алекс, Боря, подойдите сюда, пожалуйста.

Юные сталкеры, наблюдавшие за действиями физиков со стороны, послушно приблизились.