Читать книгу - "Первый Мир - Андрей Ливадный"

Первый Мир. Зона интенсивного излучения...

Урман вывел БМК к древнему логрианскому городу спустя три часа после того, как покинул базу гарнизона.

Связи не было, но он и не стремился отчитываться за свои действия.

Остановив боевую машину космодесанта в тени полуразрушенной временем постройки, он прошел по проходу к грузовому отсеку, где хранилось снаряжение высшей защиты.

Открыв массивный люк, Урман остолбенел.

– Иван, какого фрайга?! – простонал он, увидев Столетова.

– Извини, Урман. Гюнтер мой друг. Я...

– Ладно. Можешь не продолжать. – Охотник безнадежно махнул рукой. – Но что мне с тобой делать, скажи?

– Ничего. Мы будем вместе искать Шрейба.

Урман лишь сокрушенно покачал головой, затем достал два комплекта экипировки высшей защиты.

– Надевай. Из БМК без моей команды – ни шагу.

– А ты?

– Я пойду прогуляюсь.

Урман вернулся только через час.

– Гюнтер был здесь. Похоже, его действительно подстрелили, но он каким-то чудом покинул город.

– И где теперь его искать?

– Я видел следы норлов. Они ведут в ущелье. Думаю, Шрейб направился вслед за ними.

– Зачем?

– Не знаю, – покачал головой Урман. – Придется догонять.

Корпоративная Окраина...

Система Дарвин являлась одной из немногих молодых колоний Окраины.

За счет средств планеты-метрополии, которой являлся Грюнверк, здесь возвели современный космический порт, произвели первичное терраформирование ограниченных территорий, построили корпуса Института биокибернетических технологий, дав достаточно мощный импульс для дальнейшего самостоятельного развития колонии.

За двадцать лет система Дарвин обрела экономическую независимость, встала в ряд самодостаточных миров, полностью обеспечивая дальнейшее продвижение колониальных проектов.

Сергей Петрович Романов, ведущий специалист, можно сказать, отец-основатель ИБКТ[48], постоянно проживал за городом, в своем особняке, выстроенном на пяти гектарах терраформированных земель.

Свой первый миллион он заработал на создании искусственной нервной системы, давшей киборгам возможность чувственного восприятия.

Уникальная разработка, поначалу представлявшая чисто научный, исследовательский интерес, внезапно оказалась востребованной на галактическом рынке робототехники, и Романов, неравнодушный к деньгам, комфорту и власти, недолго раздумывал над заманчивым предложением, полученным несколько лет назад от корпорации «Нейл Индастри Компани».

Почувствовав вкус больших денег, он не смог отказаться и от другого предложения, поступившего чуть позже.

Нельзя сказать, чтобы Сергея Петровича мучила совесть. Он успокоил ее достаточно быстро весьма обтекаемым утверждением о неизбежности прогресса, который все равно не остановить.

Этим вечером он возвращался с работы в приподнятом настроении.

Жизнь определенно складывалась, и вид собственной усадьбы, возвышавшейся в тени исполинских деревьев – разновидности модифицированных на Грюнверке вечнозеленых, широколиственных агналий, откровенно радовал взгляд.

Автоматически открылись ворота, пропуская последнюю модель претенциозного «Гесселя» в приусадебное пространство, где в живописном беспорядке были разбросаны сотни небольших садиков с карликовыми породами вывезенных с разных планет декоративных деревьев и кустарников.

Между тщательно ухоженными островками инопланетной флоры вились широкие дорожки, били фонтаны, прятались беседки для приватных встреч.

«Гессель» плавно подкатил к парадному крыльцу дому.

Вопреки обыкновению, киборги из числа обслуги не бросились встречать своего господина.

Странно... – Мысль промелькнула нотками неудовольствия.

Романов открыл дверь флайбота, медленно, вальяжно выбрался из салона и удивленно застыл, глядя на фигуру миловидной девушки, поджидавшей его на ступенях крыльца.

Нужно сказать, что профессор вел холостяцкий образ жизни и всех киборгов женского пола знал достаточно хорошо, как рачительный хозяин знает свою собственность, эта же была ему абсолютно незнакома.

Сюрпризов он не любил.

Нервно оглянувшись по сторонам, но не заметив ничего необычного, кроме странного, знойного марева дрожащего воздуха, струящегося по правую руку от входа, он шагнул вперед и недовольно спросил: