Читать книгу - "Наследница Ордена - Анна Этери"

—Я не думаю, что…— отмахнулась я, не принимая его слова всерьёз, но Дарен поймал меня за руку. Без перчатки его ладонь оказалась ледяной. Он легонько сжал мою руку, словно за что-то извиняясь.

—Никогда не отчаивайся. Твоя вера внутри тебя.

—О чём ты говоришь?

—Возможно, скоро наступит время, когда меня не будет рядом.

—А куда ты денешься?

Дарен не ответил, лишь его губы дрогнули в извиняющейся улыбке. Он пошатнулся и тяжело опёрся на стену коридора.

—Что с тобой?— взволновалась не на шутку, пытаясь его удержать.

—Всё в порядке,— совладав с собой, он выпрямился, только мертвенная бледность залила его лицо.— Мне надо отдохнуть. Увидимся позже.

Наблюдая, как он скрывается за поворотом, я не услышала приближающихся шагов.

—Известно, что с ним.

Вздрогнув, я обернулась.

Глэн неприятно улыбался, разглядывая меня с развязным хамством.

—Ты знаешь, что с Дареном?— Разговаривать с ловчим не хотелось, но он мог всё прояснить.

—Всё же очевидно. Если бы ты поразмыслила, сама бы догадалась. Его не пускают в Зал Душ. А после бойни в заброшенном квартале, ему нужно пополнить силы. Обломок его души нуждается в восстановлении, но генерал Роин не даёт разрешения. Вот беда-то!

—Отец запретил Дарену спускаться в зал сфер?— поражённо застыла я.

—Я догадывался, что Харсед проболтался тебе о зале…

Я прикусила язык, жалея, что сболтнула лишнего.

—Но ничего,— продолжал ловчий, обходя меня по кругу,— я не расскажу. Я умею хранить тайны, сохраню и твою.

—Ты тоже знаешь о Зале Душ, разве это большая тайна?

—Милая, я много чего знаю, и если бы ты была ко мне более благосклонна, тоже бы узнала,— провел он рукой в дюйме от моего лица; я отпрянула.— Жаль. Ты, верно, никогда не поумнеешь. А я бы мог защитить тебя не хуже, чем твои два болвана. И даже лучше.

—Что тебе нужно? Зачем пришёл?— не стала скрывать плохого расположения духа, плохого именно из-за него, Глэна.

—Такая нетерпеливая,— расплылись его губы в отвратительной улыбке.— Но я терпеливый. Подожду.— Он перестал ухмыляться и серьёзно продолжил: — Твой отец хочет тебя видеть. Поторопись.

У меня перехватило дыхание. Отец? Что ему понадобилось? С момента возвращения с поисков эл’сафида, он ни разу не звал меня к себе, только навещал несколько раз во время болезни, но теперь было совсем другое. Я это чувствовала.

Шла за ловчим не спеша, словно, оттягивая время встречи, надеялась придумать правильные ответы на еще незаданные вопросы.

—Может, тебя на ручках понести, принцесса?— насмешливо осведомился Глэн, заметив мою нерасторопность.

Снова издевается? Я выпрямилась и зашагала твердым шагом, настолько быстро, насколько позволяло идти с достоинством. Не обращая внимания на смешки ловчего.

Отец ждал в кабинете.

—Спасибо, Глэн, что проводил Триллиан,— поблагодарил генерал.— Можешь идти.

Но ловчий уйти не спешил.

—Я застал наследницу с Харседом. Они мило беседовали, а ведь вы приказали Харседу к ней не приближаться…

—Учту твоё замечание,— перебил его генерал с несвойственным ему нетерпением.— Свободен.

Глэн изобразил на лице раскаяние, но, повернувшись ко мне, ухмыльнулся. Выходит, он нарочно проболтался? Даёт понять, что отец со мной не совсем честен?

Когда за ловчим закрылась дверь, я села на предложенное отцом кресло. Сам он расположился за столом, и некоторое время увлеченно перебирал бумаги, словно позабыв обо мне.

—Как ты себя чувствуешь?— наконец спросил он.— Голова не кружится? Ничего не болит?

—Со мной всё в порядке. Что с Дареном? Почему ты запретил ему ко мне приближаться?

Отец протяжно вздохнул.

—Не злись, я делаю, как считаю лучшим для тебя.

—Да, но…— Я заставила себя замолчать. Случайно я могла сказать лишнего.— Что сделал Дарен?

Отец глядел раздумчиво, возможно, он полагал, что мне известно хоть что-то о том, что сделал Дарен… какие-то слухи. Я невольно покраснела и отвела глаза.

—Триллиан, я хочу поговорить с тобой серьёзно.— От его спокойного и проникновенного голоса всё внутри меня похолодело. Как долго я смогу ему врать?

Поймала себя на том, что нервно стискиваю подлокотники кресла, и расслабила пальцы. Верить в себя, так сказал Дарен. Что ж, попробуем. Перевела взгляд на отца и взглянула в его безмятежные карие глаза, казавшиеся сейчас чёрными.

—Куда ты ходила в ту дождливую ночь?

—Гуляла по городу. Заглянула в «Нарцисс», там отличные пирожные…— Горло сдавило от лжи.

—И всё?— тихо осведомился отец, в его голосе послышалось недоверие.

Сказать правду… Сказать…

—Я ходила с Дареном.

—Что?— вскочил на ноги генерал, в его глазах пылал гнев.— Он взял тебя на опасное задание?

—Нет-нет, я сама вызвалась, у него не было выбора. Я одна во всём виновата. Прости.— Я старалась… изо всех сил старалась убедить.

Опираясь кончиками пальцев на стол, нависая над ним, отец не сводил с меня взгляда. Чего он ждал? Слов предательства? Хотел знать, была ли я с отрядом поисковиков в момент их смерти?..

—Я знакома с Ханной… она заботится о зараженных детях. Помогает им сохранять душу…— Отцу известно о домике на холме, для него дело Ханны — не новость.— Я тоже хотела помочь…

—Как помочь?

—Я отправилась в город, чтобы найти мальчика, питомца Ханны. Он исчез, его не было много дней, и Ханна беспокоилась…— Глаза отца стали холодными.— Я искала его, но…— Дети из группы эл’сафида, которых Дарен ликвидировал по приказу генерала Роина… по приказу моего отца! Осознав это, с трудом заставила себя договорить: — И не нашла.

Отец молчал, он ждал, что я еще скажу.

—После прогулки по городу я отправилась домой. Дарен не стал меня провожать, сказал, что у него дела. Какие у него могут быть дела?— Старалась, чтобы вопрос прозвучал легкомысленно, но сердце в груди билось так неистово, что голос невольно выдавал волнение.

Отец сел на место и принялся неторопливо перекладывать листы в папке, словно давая себе время осмыслить сказанное.

—Что делал в этот момент Ив Пандемония?— вместо ответа спросил он, отстраненно глядя в бумаги.— Он был с тобой в тот день?

Дьявольский демон, а я о нем и забыла!

—Ты меня допрашиваешь?— изобразила на губах улыбку.

Отец резко хлопнул по столешнице, и я вздрогнула.

—Триллиан, отвечай на вопрос.— Его взгляд не выражал обычной теплоты, он был суров.