Читать книгу - "Академия пяти стихий. Искушение - Ирина Матлак"

Вместо того чтобы внимательно слушать лекцию по этикету, Ника то и дело возвращалась мыслями к словам, сказанным гномихой. Если рассматривать померанец как символ вечной жизни, то получается, что в строчках предсказания говорится о бессмертии? Но что имеется в виду под жаждой? Жажда чего? Она сломала голову, пытаясь понять смысл, и собиралась этим же вечером рассказать о предсказании Джолетте. Возможно, вместе им удастся быстрее в этом разобраться. Конечно, не помешало бы просветить на этот счет и лорда Грэма, но сейчас это был последний человек, с кем Нике хотелось говорить. Он и так внес в ее жизнь немало сумятицы, и требовалось время, чтобы взять под контроль взбудораженные чувства и разобраться в себе.

— Когда вы угощаетесь закусками, следует помнить, что их необходимо съедать за один укус, — тем временем говорила профессор Феоне. — Делать это нужно очень аккуратно и изящно, ни в коем случае не смеясь и не разговаривая. Напитками на балу можно угощаться в любое время, но закусками — лишь до начала и во втором перерыве между танцами. Адептка Зорина, вы меня слушаете? — без перехода обратилась она к Нике.

Вынырнув из размышлений, та поспешно кивнула, и в этот момент дверь аудитории распахнулась, явив всем лорда Грэма.

«Легок на помине», — подумала Ника, чувствуя, что явился он по ее душу.

Так и оказалось.

— Профессор Феоне, могу я украсть у вас адептку Зорину? — спросил он лишь из вежливости.

— Разумеется, — отозвалась преподавательница, глаза которой при виде декана странно заблестели.

Под завистливые взгляды остальных адепток Ника молча сложила тетради в сумку и подошла к ожидающему ее лорду. Все так же молча она вышла за ним в коридор, и лишь когда они покинули пятый корпус, поинтересовалась:

— И куда мы на этот раз?

— В научный институт, — лаконично отозвался Грэм.

Больше Ника ни о чем не спрашивала. Она была рада возможности снова окунуться в неповторимую атмосферу техномагии и пообщаться с Диком. Для себя она уже решила, что эту область квинтэссенции в качестве профиля выбирать не будет, потому что, во-первых, для этого нужно хорошо знать менталистику, являющуюся сложнейшей из областей, и во-вторых, — математику и физику, к чему Ника не питала большой любви. Однако это вовсе не означало, что она не сможет сотрудничать с мастерами научного института и быть им полезной.

Погода стремительно портилась. Когда они с Грэмом покидали академию, поднялся сильный ветер, пригнавший темные грозовые тучи. Его мощные порывы сгибали кроны деревьев, срывали с них пожелтевшие листья и кружили их в воздухе. С неба доносились надрывные громовые стоны, сопровождающиеся проблесками молний.

Как только Ника с лордом доехали до научного института, начался сильный ливень, и она уже приготовилась к тому, что придется промокнуть. Но едва они вышли из повозки, к ним тут же поспешил страж, на ходу раскрывающий большой зонт. Он проводил их до самых дверей института, после чего Грэм, не глядя, сунул ему в руку чаевые.

Как и в прошлый раз, они получили пропуск у секретаря и поднялись на одиннадцатый этаж. Дик что-то увлеченно рисовал на чертежном столе. Его волосы торчали в разные стороны, очки-бинокль наполовину съехали с головы, а от усердия ученый даже высунул кончик языка.

Грэм подошел к мастеру, но тот, захваченный процессом, его даже не заметил. Лорд громко прокашлялся, привлекая внимание, но Дик никак не отреагировал.

— Может, увеличить тягу? — спросил он сам себя, задумчиво почесав затылок кончиком карандаша. — Нет, к дархам тягу, дело не в ней!

— Мы тебе не мешаем? — вкрадчиво осведомился лорд Грэм.

Мастер отмахнулся от него как от назойливой мухи:

— Мешаете!

Еще с полминуты он продолжал возиться с чертежом, а после внезапно опомнился.

— Тайрон! — воскликнул Дик, подняв глаза на усмехающегося декана. Затем его взгляд наткнулся на стоящую неподалеку Нику, и он обрадовался еще больше: — Ника! Друзья мои, как же вы вовремя!

Мастер нетерпеливо подозвал Нику к себе и торжественно ткнул пальцем в начерченную на бумаге схему:

— Вот!

Увидев чертеж, Ника была поражена. На нем изображалось нечто, отдаленно напоминающее самолет. Похоже, мастер решил взяться за поданную ею идею всерьез и за прошедшее время успел сделать некоторые наработки. По привычным меркам, самолет выглядел странно и был похож на своих местных летающих собратьев — сквозь дыры в корпусе просматривались шестеренки и сложные механизмы, на носу торчала труба, хвост загибался вниз. По всему чертежу были криво нацарапаны расчеты и мудреные вычисления.

— Ты понимаешь, застопорился на левитационном поле под углом менталистики! — запальчиво воскликнул мастер и тут же махнул на Нику рукой. — Знаю, что не понимаешь! Но что-то же делать надо! И спросить, дарх побери, не у кого! Я ж этим пираньям, которые по соседству работают, не собираюсь чертежи показывать — живо идею себе заграбастают!

— Так найди себе помощника, — хмыкнул Грэм. — Вон хотя бы в нашей академии. Среди пятого курса есть пара подходящих человек.

Внезапно Нику осенило, и она, улыбнувшись своим мыслям, возразила:

— А почему именно с пятого? Со мной учится один замечательный человек, который жить не может без техномагии и мечтает работать в научном институте. Колоссальный талант имеется, это вам даже преподающий у нас мастер подтвердит. И человек замечательный — за это уже я ручаюсь.

Естественно, Ника имела в виду Эми. Подруга не раз поражала всех своей неуемной тягой к изобретениям и нескончаемым энтузиазмом. На каждую пару техномагии она приносила все новые и новые разработки, которые они с мастером подолгу обсуждали после занятий. Эми даже другие пары прогуливала, чтобы больше времени проводить в мастерской. И хотя остальные преподаватели постоянно грозили ей исключением за непосещение, мастер в Эми души не чаял.

— Преподающий мастер, говоришь? — Дик хитро прищурился и предвкушающе потер ладони. — В академии же Фил работает! Вот смеху-то будет, когда я у этого старого дарха прямо из-под носа талантливого ученика уведу! — Он заговорщицки подмигнул Нике и заявил: — Все, решено! Веди парнишку ко мне на выходных!

— Вообще-то это девушка, — поправила его Ника и, видя, как вытягивается лицо мастера, поспешила заверить: — Очень-очень талантливая девушка!