Читать книгу - "Два талисмана - Ольга Голотвина"

«Еще бы, — подумала Авита. — Тогда он, как и вся труппа, испугался, что спектакль сорвется».

Эртала была хороша. Ее сдержанная страстность заставила гостей, уже захмелевших и шумных, отвлечься от пирожных и сладких вин. К концу ее выступления уже никто не чавкал фруктами и не пытался окликнуть приятеля через весь зал.

Монолог шел за монологом, зрители принимали актеров прекрасно, но все-таки, когда смолкли возвышенные речи, за столом пополз шепоток: а где Милеста? Почему не пришла на пир «коварная разлучница»?

Этот вопрос не занимал, пожалуй, только Авиту. Потому что между двумя монологами Верши-дэр шепнул ей:

— Если мою гостью не держат в Аршмире неотложные дела, я предложил бы ей присоединиться к моей свите и отправиться в Тайверан. Берусь представить госпожу королю. Это может стать началом высокого взлета.

Растерянная Авита сумела ответить только:

— Я… не знаю…

— Решать нужно быстро, я скоро покидаю город. К концу пира я хотел бы услышать ответ.

Верши-дэр перевел глаза на Раушарни, начинающего монолог короля.

А художнице было уже не до блистательного мастерства старого трагика.

Ей было сделано удивительное предложение. Такое судьба дважды не подарит.

Почему же она не рада?

Да, ей не хочется покидать Аршмир. Город ей пришелся по сердцу. В театре было так славно! И привязалась здесь ко многим: Эртала, Милеста, забавный Мирвик, загадочный стражник Ларш…

Да что за бред лезет ей в голову? Надо думать о своем будущем! Город ей, видите ли, понравился… а столица, выходит, нехороша? Да и остальное — глупая девчоночья болтовня. Разумеется, надо соглашаться, пока вельможа не обиделся на ее колебания и не передумал. Кстати, актеры уже закончили свои стихотворные речи. Вот сейчас, пока все восторгаются талантом Раушарни…

Но тут Верши-дэр поднялся на ноги — и художница с досадой поняла, что нужный момент упущен.

По знаку вельможи Раушарни приблизился к столу и принял из рук Верши-дэра кошелек с серебром — для всей труппы.

Зрители разразились похвалами искусству актеров.

Раушарни вернулся на свое место, а наррабанец поднял руку, призывая гостей к тишине:

— Последний тост… Где «расплавленное золото»? Где бесценный подарок Хранителя?

Слуги внесли в пиршественный зал большой кувшин. Гости заинтересованно зашептались.

Верши-дэр произнес звучно, с чувством:

— Это вино из винограда, собранного в Астахаре в году Белого Быка. Это истинное сокровище, и в Грайан оно было доставлено с бесконечными предосторожностями, словно дитя царственной крови…

— Вот на это вино я и навел чары, — гордо шепнул Вепрь Ларшу, хотя это и не нуждалось в уточнениях.

Верши-дэр продолжал:

— Оно попало в подвал Хранителя Аршмира и — о чудо! — дождалось здесь меня. Ибо щедрый и благородный Ульфанш Серебряный Корабль из Клана Спрута — да хранят боги и его самого, и его Клан! — решил утешить меня на чужбине и даровать мне глоток солнца моей родины… Да, я знаю, в Аршмир стекаются дары всех стран, но все же я готов поручиться, что из собравшихся в зале еще никто не пробовал этого вина. И нет напитка лучше, чтобы…

Тут вельможа заулыбался, провел рукой по лбу:

— Я чуть не солгал вам, друзья мои! Один из тех, кто сейчас находится в этом зале, все же пил это вино. Мой телохранитель, когда кувшин был доставлен, заявил, что у него дурные предчувствия. И потребовал, чтобы ему дали отведать вина первому. Вот ловкач!

Общий хохот не смутил чернокожего охранника. Шерх стоял с каменным лицом. Ларш подумал: «А знает ли дикарь грайанский язык? Понимает ли, что речь идет о нем?»

Верши-дэр продолжил тепло:

— Нам не впервой есть из одной посуды. Он часто пробует мою еду. Преданный слуга! Никогда не боится за себя, но становится редкостным трусом, когда речь идет обо мне. Даже проследил, чтобы открытый им кувшин вновь запечатали… Но, как видите, он жив — так пусть наполнят наши кубки!

Сам Гетхи, смотритель винных погребов в Наррабанских Хоромах, сломал недавно наложенную им же печать. Слуги захлопотали вокруг стола, разливая бесценный напиток по кубкам.

У Авиты мелькнула мысль, что надо бы попробовать такое знаменитое вино. Но впереди был разговор про поездку в Тайверан, а хмелела девушка и в самом деле очень быстро, потому она сама себе налила воды.

Верши-дэр тоже взял хрустальный кувшин, разбавил водой вино в своем кубке.

— Кощунство, — громко вздохнул Зиннибран. — Портить такое чудо…

Верши-дэр не стал отшучиваться, как делал это обычно. Он сказал ясным, торжественным голосом:

— Завтра, друзья мои, я тронусь в путь. Дни, что я провел в вашем городе, кружили мне голову, как это вино. И даже болезнь не помешала мне выпить эти хорошие дни, подаренные богами, до капли. До последней капли. Как осушит сейчас свой кубок каждый, кто мне не враг!

Пока гости весело пили вино, Ульден тронул локоть хозяина и что-то тихо сказал ему.

Верши-дэр отозвался обиженно:

— Друг мой, хоть на один вечер забудь, что ты лекарь! Помню я, помню об умеренности! Я, между прочим, не съел ни куска… да под твоим ястребиным взором мне и кусок в рот не полез бы! Но от «расплавленного золота» я не откажусь, даже если меня скрутит подагра!

В тишине он поднял свой кубок, приветливо обвел взглядом сотрапезников и воскликнул, подняв кубок:

— Отстал, отстал… но догоню вас!.. Итак, я прощаюсь с вами!

И добавил тихо (его услышали только сидящие неподалеку):

— Ранса хмали саи…

Осушив кубок, Верши-дэр со стуком поставил его на стол.

— Я прощаюсь… и…

Голос его вдруг стал безжизненным, вялым. Вельможа резко побледнел, упал на скамью, мешком осел на руки телохранителю-хумсарцу.

Ульден метнулся к Верши-дэру. Тронул Жилу Жизни, заглянул под веко:

— Мертв!

И растерянно добавил, не обращая внимания на выхватившего клинок Шерха:

— Похоже на яд…

Гости загомонили в смятении. Из общей разноголосицы вырвался вопль Зиннибрана:

— Но мы же все пили это вино!

А его сестра Арчели горестно воскликнула:

— Но его же все так любили!

И тут на всю трапезную прозвучал твердый голос:

— Никто не должен покидать этот зал! Я, Ларш Ночная Волна из Клана Спрута, воин городской стражи, беру на себя власть в Наррабанских Хоромах — именем Хранителя Аршмира!

И все без спора подчинились приказу, от волнения не поняв даже, как немыслимо сочетание этих слов: «Сын Клана Спрута» и «воин городской стражи».