Читать книгу - "Дитя Демиургов. Путь к магии - Анна Бантикова"

– Конечно, вы правы. В каждом существе есть искра света… если только оно не порождение Тьмы и не служит ей.

Артес задумчиво посмотрел на собеседника:

– И Библия нас учит прощать грешников, ибо в любом можно найти покаяние… Да и сам Дьявол в некоторых трактатах лишь падший ангел…

– И Библия же учит нас без жалости расправляться с демонами, которые совращают людей с пути добра и света, – мягко возразил Веромир, но на следующей фразе его голос зазвучал жёстче. – Дьявол – падший ангел, да, но ангел возгордившийся и в гордыне своей предавший своего Небесного Отца.

– Верно, верно, – улыбаясь, протянул Артес. Его взгляд на миг до удивления стал похож на взгляд Ладимира, впрочем, это произошло так быстро, что только очень внимательный собеседник заметил бы перемену. – Благодарю, сударь, за содержательную беседу. Вы мне открыли много граней Вашего Братства, а так же самого Князя Корвуса, и дали повод к размышлению. – Артес резко поднялся, сжав руки, но, внезапно застыв, бросил косой взгляд на Авеля. – Думаю, что вы позаботитесь о выздоровлении Ладимира. Ведь заблудшую душу можно спасти лишь тогда, когда она ещё трепещет в бренном теле. Даже и демоническом, – он опять сделал движение к двери и замер. – Не смею больше Вас задерживать, так как после столь сложной операции Вам самому нужен отдых.

Веромир вновь опустил голову, его оживление прошло, сменившись сильной усталостью. Он некоторое время смотрел на чашку с остывшим чаем, и когда заговорил, голос его зазвучал тускло и утомлённо:

– Выздоровление Ладимира всецело зависит от князя Корвуса. Сомневаюсь, что он ещё раз подпустит меня к больному. И в этот раз я ему понадобился только потому, что мой помощник в данных обстоятельствах был бесполезен.

– Благодарю Вас, сударь, – сказал Артес и вышел из столовой.

***

В следующие три дня Артесу казалось, что никогда ещё время не ползло так медленно. Он чередовал прогулки по маленькому садику, окружавшему больницу, с пребыванием возле палаты Ладимира. Точнее, в компании его друзей, которые переместились с четвёртого этажа на третий, чтобы не мешать Великому Князю. Тяжёлые мысли одолевали Артеса. Разговор с врачом подтверждал худшие его опасения насчёт Ладимира. Веромир был искренен и верил в то, что говорил – Артес ни секунды не сомневался в этом. Но ему очень хотелось, чтобы его собеседник лгал.

В конце концов, он решил задать Чеглоку несколько вопросов о Веромире.

На следующий день к друзьям Ладимира присоединился ещё один воин. Артес присутствовал при его появлении и был изрядно удивлён его внешним видом.

Он был немного выше среднего роста, хорошо сложён и мускулист. На нём не было формы, и тяжёлый белый меховой плащ был наброшен прямо на голые плечи. Всё тело его и лицо были покрыты шрамами. Его облик отличался скорее необычностью, чем красотой. Серебристо-белые косматые волосы, очень давно не стриженые, доходили до середины спины, такими же белыми были брови и ресницы, но не из-за возраста – на лице не было ни одной морщины. Пронзительно-светлые голубые глаза смотрели холодно и бесстрастно, и вообще лицо его не отличалось выразительностью.

При его появлении воины поднялись, и со всеми он поздоровался за руку. Ирбис – так звали воина, который постоянно держался в стороне и которого Мстислав назвал предателем, – остался безучастен.

Какое было имя у этого беловолосого воина, Артес так и не понял. Все называли его Генералом, и на это прозвище он откликался, но настоящее его имя ни разу не прозвучало.

Когда Артес решил поговорить с Чеглоком, Генерал был здесь же. Он не уходил из больницы и, насколько мог судить Артес по разговорам, был другом Ладимира.

Чеглок рассеянно прогуливался по коридору. Артес счёл момент удачным и присоединился к нему.

– Мне удалось поговорить с врачом, – сказал он. – Князем Веромиром. Он произвёл на меня очень странное впечатление… мне показалось, что он ненавидит службу всей душой, но уйти почему-то не может.

Чеглок глубоко задумался.

– Веромир? – произнёс он наконец. – Я знаю воина с таким именем. Дружина Витольда. Но, по-моему, он не был князем, да и никогда им не станет… Мстислав! Кто такой князь Веромир?

– Авель, – с большой неохотой откликнулся тот.

– Авель? Разве у него есть прозвище?

– Ну да. Авель его прозвище, имя после посвящения Веромир. Так же, как Шива Таргитай.

– Как… у Шивы тоже прозвище?

– А ты что, не знал? Его поначалу долго звали Таргитаем, а Великий Князь всегда звал его Шивой. От него и пошло это прозвище.

– Как и Авель, видимо.

– Нет, – возразил Мстислав, – Авелем Авеля звали ещё в то время, когда он был Влодзимежем и Див Мирославич ещё не был с ним знаком.

– А как звали Шиву до Братства?

– А хрен его знает, не помню. Вроде было у него имя Ветала, но тоже не это… как это называется-то… в общем, не то, которое родители дали.

– Любопытная этимология, – заметил Генерал.

Мстислав уставился на него в недоумении.

– Согласен, – сказал Чеглок, – но ещё не самая странная. Вот, помню, Лихо рассказывал…

Последовало обсуждение странных имён воинов Братства, а также родственников и знакомых воинов Братства, а также лошадей Братства, которое настолько далеко увело от вопроса, занимающего Артеса, что тот не стал переспрашивать.

Тем более ему было немного не до того. Сегодня истекали трое суток, в течение которых Великий Князь приказал его не беспокоить, и воины тревожились. Они почти не разговаривали, беседа, которую, сам того не желая, завязал Артес, быстро утихла; на этаже то и дело возникали другие воины; Мстивой, адъютант Великого Князя, который сейчас помогал Шиве, забегал едва ли не каждый час, а сам Шива, против обыкновения приходить раз в сутки, появился уже целых четыре раза. Даже Авель-Веромир был здесь. На третий этаж он не заходил, видимо, не желая лишний раз встречаться с Мстиславом – хоть Артес провёл в Братстве мало времени, ненависть Мстислава к Авелю была для него очевидна. Артес увидел князя, когда тот разговаривал с Чеглоком на лестничной площадке.

К вечеру заглянула ещё одна любопытная личность. Артес давно приметил этого воина – он постоянно крутился в больнице или возле неё и, встречаясь с Артесом, обязательно приветствовал его лёгким, изысканно вежливым поклоном. Такая любезность была не в обычае воинов Братства, и Артес раскланивался с ним в лёгком смущении – как его зовут, он понятия не имел. Кроме хороших манер, был примечателен огромный синяк на лице вежливого незнакомца, захвативший всю скулу и часть щеки.

Когда он появился на третьем этаже, Мстислав насмешливо его приветствовал:

– Леслав! Долго же тебя не было. И кто это так мастерски тебя разукрасил? Очередная твоя баба? Тяжёлая у неё рука!

И он грубо захохотал.

– Спасибо тебе на добром слове, родной, – мягко ответил воин, ничуть не обидевшись.