Читать книгу - "Русский Союз - Вадим Денисов"

Когда мы неспешно возвращались по Гангу к слиянию рек, многие рыбацкие лодки начали подходить уже сами — сработал местный «телеграф», нас явно опознали и определили как людей дружественных. Суденышки ловко скользили рядом, порой шли борт о борт, порой даже обгоняли — просто загляденье, как они тут с парусами работают! Люди смеялись, махали руками, что-то кричали, спрашивали, Ахметка переводил все, что мы орали в ответ.

Картина изменилась, когда «Дункан» вышел в Рейн, поднявшись выше Шанхая.

Вскоре перестали попадаться деревни по берегам, всего пару раз мы увидели силуэты одиноких изб среди деревьев, да и лодок на реке стало меньше. А вода чистая, прозрачная, с борта можно пить.

— Люди боятся… Здесь уже не совсем шанхайские земли. Швейцарские речные патрули все чаще и чаще появляются в этих местах, — пояснил Ахметка, с неохотой отрываясь от бинокля «Юкон-Эксперт», который ему подарил шкипер. Сам никогда такого не добудет, а дед перед рейсом подарков набрал на все случаи жизни.

— Ну так не стреляют же.

— Кто же будет сидеть и ждать стрельбы, господин Кастет?

— И то верно.

Мы стояли в ходовой рубке и смотрели на красивые, но практически пустынные берега.

— Дядь Вова, а в нижнем течении как?

Коломийцев оторвался от эхолота:

— Неподалеку от Шанхая поселений хватает. А вот в районе устья — только артельные лагеря можно встретить, балаганы. Ну и Табор, а как же, поселок речных цыган, он там центровой.

— Как он вас встретил, кстати?

— Как космонавтов, — улыбнулся Владимир Викторович. — Все солидно. Подошли мы осторожно, встали, где подсказали. Ну, первым делом я им по громкой приветствие выкрикнул, что Сашка написал на родном языке.

— Обрадовались?

— Что ты… Не то слово. Староста вышел, седой как лунь, бородища…

— Тот еще волосан? — подзавел деда Гоблин.

— Брысь, пионер! Дразниться он будет… Волосан… Нормальный такой местный цыганский барон, весь в партаках, что уральская синева! Муни его зовут, а если полностью, — шкипер глянул на листок бумаги, прилепленный скотчем рядом с барометром. — Му-ни-руд-за-ман! Ручкались мы там несколько долго и сложно, у них же все на ритуалах и регламентах замешано, для местного человека они начинаются сразу после рождения. Вот… Тот выйдет, этот подойдет… А деткам сразу можно, эти гурьбой налетают. Пообщались, я бумагу от Сотникова вручил с предложениями и схемой работы. Речушка рядом чистая, пополнил запас пресной, дичи свежей подкинули, хлебца. Я подарки выгрузил.

— И что там было? Бусы с зеркалами? — хмыкнул скучающий Сомов.

— Мишка, ты точно дождешься, — зловеще пообещал капитан. — Какие бусы! Турбину погружную им отвалили, четыре «беретты» гладкие, пять наганов, рацию хорошую для средних дистанций. И сапоги.

— При чем тут сапоги?

— А легенда в тех краях на реке такая есть, вьетнамцы распространили. Про крутые русские сапоги, — терпеливо пояснил Дядя Вова. — На Ганге люди живут понимающие, цену хорошему знают. Это вам, оболтусам, все «маттерхорны», прости господи, подавай… Вечного не цените, правды не ищете. Наследия не помните.

Справа медленно проплывали черно-коричневые скалистые берега, поросшие высоким, но тощим хвойным лесом, краски не по сезону густые, насыщенные. Хорошо! Вокруг что-то такое горно-таежное, глазу более привычное, почти родное… Наверняка и боровой дичи в здешних лесах много. А местные тут не живут.

Серебристая вода Рейна покрылась легкой рябью. Гляди-ка, чертова погода опять меняется, целый день скачет, никак не устаканится. Низкие серые облака постепенно сменились кучевыми, темными, заряженными — точно, скоро опять с неба хлынет.

— Объекты прямо по курсу! — крикнул Ахметка.

С ним никакого наблюдателя выставлять не надо — вот что значит вовремя подарить мальчишке хороший бинокль.

Коломийцев машинально глянул на дисплей радара, присмотрелся к отметкам:

— Есть два катера, один побольше.

На длинном прямом участке реки впереди показались две белые точки — это буруны за кормой, хорошо идут, ходко, чуть ли не на реданах.

— К бою, никак, — спокойно, даже как-то скучающе сказал Дядя Вова, аккуратно повесил китель на крючок и начал натягивать небольшой черный бронежилет, подавая нам и пример и команду одновременно.

Потом шкипер взял в руки микрофон переговорного устройства:

— Клим, у нас контакт, возможны боевые варианты. Гоша, у тебя там? Давай гони его шустренько к кормовому пулемету. Все нормально в машине?

— Так точно, как часы, — ответил динамик голосом моториста.

— Ну вот и ладушки. Вальтер, становись к ДШК, что ли… Каску!

Нас тоже заметили — ну еще бы!

Встречные катера в стороны расходиться не стали: вперед выскочил среднего типоразмера «Зодиак», набирая скорость, помчался к нам. Второй был пластиковый, насколько я мог разглядеть — самодельный, большой, типа наших легендарных ЛС, работы Ленинградской судоверфи. Надо же, водомет, это круто!

На флагштоке полощется маленький флажок с крестом.

— Швейцарцы! — опять заорал Ахметка с ненужным пиететом.

— Ну а кто еще, — вздохнул дед. — Начинаем, братцы.

Тут же оглушительно взвыла боевым сигналом сирена, мне все время представляется, что дед, воспользовавшись услугами пьяного мичмана, спер ее темной душной ночью с какой-то списанной подводной лодки, — под Мурманском такой акустический ужас слышал: это же просто паническая атака, даже перчик сжимается от столь страшного завывания.

Одновременно ксеноновыми вспышками на ходовой рубке засверкал телеграф: «Требую остановиться! Идет боевая операция!» — те же речи громко полились из внешних динамиков. «Зодиак» какое-то время продолжал катить вперед, потом что-то понял, резко развернулся и помчался к старшему.

— Молодцы, — похвалил их Коломейцев. — Подходим.

И взял в руки микрофон: теперь можно и нужно поговорить живаком, без «фанеры». Капитан крутанул ручку, добавляя громкость.

— Внимание! Здесь фрегат ВМФ Русского Союза «Дункан»! Движение прекратить, встать лагом по течению! В районе идет флотская операция по обезвреживанию пиратских группировок. Оружие опустить, приготовиться к приему досмотровой группы!

Опять взревела чертова сирена.

Ага! Вижу-вижу! У бойцов, сидящих в «Зодиаке», имеется ручник, а вот на «элэске» — два спаренных пулемета «Солотурн S2–200», которые мне привычней называть MG-30. Ничего так, нормально они оснащены для такого водоизмещения. Но швейцарцы явно растерялись, никак не ожидая увидеть на Рейне такое чудо и услышать такие речи.

Капитан на подходе довернул штурвал, ставя судно так, чтобы в работу включился и кормовой пулемет. Вальтер развернул башню в сторону швейцарского флагмана, ствол ДШК опустился: как тут дергаться, один залп «дашки» — и все, ласковые воды тихого холодного Рейна примут непослушных в свои объятия.