Читать книгу - "Дружина специального назначения - Сергей Платов"

Та в ответ очередной раз всхлипнула. Илюха сделал еще с десяток кругов и выдал очередную версию:

— Может, поживем еще немного тут, а через полгодика вернемся?

Изя отрицательно покачал головой.

— Через месяц?

— Я возвращаюсь завтра утром. Ты со мной? — предотвратил возможную дискуссию черт.

В голове бывшего братка все встало с ног на голову. Он обессиленно опустился на лавку и тупо осмотрелся вокруг. И тут, первый раз за все это время, он понял, насколько ему стали дороги и этот город, и эти стены и трехголовый Мотя, и... шмыгающее носом создание, сидящее напротив и всем своим видом показывающее, что происходящее ее абсолютно не волнует. Да и город, как ни странно, тоже стал практически родным. Однако окончательно решиться навсегда переломить свою жизнь оказалось нестерпимо сложно.

Изе, несмотря на то, что внешне он казался спокойным, этот разговор дался очень тяжело. Там, на пиру, глядя, как поются дифирамбы его другу, черт четко понял, что пора возвращаться. Что это было, приступ ревности? Наверное, и это тоже. Но главное, конечно, было в другом.

Изя вдруг отчетливо осознал, что они достигли «точки возврата». Именно сейчас надо решать, либо возвращаться назад к привычной и комфортной жизни, либо утопить педаль газа в пол и рвануть без оглядки вперед.

Именно поэтому по возвращении в «Чумные палаты» он абсолютно честно рассказал Любаве всю правду. Соловейка стала полноправным членом команды и имела право знать все. По совести говоря, это надо было сделать давно, но каждый раз у черта не хватало мужества на этот шаг. Но теперь уже дальше тянуть было некуда.

Лично для себя он уже твердо решил, что вернется назад. Что ж, погостил во временах своей юности, пора и домой. Теперь свой выбор должны сделать остальные. Приключение закончилось, начинаются трудовые будни.

Наверное, самой несчастной в данной ситуации оказалась Соловейка. За время, проведенное вместе с Илюхой и Изей, она очень привязалась к этой странной парочке. Даже сама мысль о том, что скоро предстоит расставание, приносила ей нестерпимую боль. Как из ее жизни может исчезнуть неугомонный, суетливый, но чертовски обаятельный Изя? Старый черт стал для нее чем-то вроде острой приправы к классическому блюду под названием «Жизнь». И без него оно опять станет пресным и безвкусным. Наесться им, конечно, можно, но вот получить удовольствие сложно.

Илюха... С ним еще сложнее. Сам того не ведая, странный, короткостриженый богатырь пробудил в ее душе чувства, о существовании которых она даже не подозревала. Была ли это любовь? Кто знает. Слишком это сложное чувство, чтобы ответить на этот вопрос однозначно, а для молодой девушки и подавно.

Но одно Любава знала абсолютно точно. Солнцевский с Изей своим появлением подарили ей маленькую сказку, и если они сейчас уйдут, то сказка исчезнет и вряд ли когда-нибудь повторится. Но на решение богатыря и черта она повлиять не могла, слишком хорошо Любава узнала друзей. Решение они должны принять сами, оставалось только ждать и от напряжения кусать свои тонкие красивые губки.

Мотя, чувства которого остались за кадром, на самом деле оказался в полном смятении. Он видел, что творится в душах людей, и буквально ощущал чужую боль как свою. Эти люди стали для него семьей, а второй раз терять семью было уже не под силу. Гореныш поднялся с пола, подошел к Илюхе, положил ему на колени головы и просто посмотрел в глаза. Взор Солнцевского пересекся со взглядом шести бесконечно преданных ему глаз. Это оказалось последней каплей.

— Спасибо тебе, трехголовый, — Илюха погладил своего любимца и улыбнулся. — Знаешь, Изя, я, пожалуй, останусь.

Соловейка, сидящая до этого словно сжатая пружина, вдруг распрямилась и, презирая все условности с правилами, вместе взятые, в мгновение ока оказалась рядом с Илюхой и, пока тот не успел опомниться, подарила ему страстный поцелуй. После этого она так же ретиво отскочила в сторону и как ни в чем не бывало уселась рядом, сияя словно блин на масленой сковородке и невинно похлопывая длиннющими ресницами. Мотя также не стал скрывать радости и с упоением в три языка облизал Илюху.

— Ты серьезно? — несколько удивленным голосом поинтересовался черт.

— Абсолютно. Но только при одном условии.

— Каком? — с опаской поинтересовалась Соловейка.

— Я буду называть тебя Любавой, и никак иначе.

Любава немного посомневалась, согласиться сразу или устроить небольшой скандальчик и потом согласиться. Настроения скандалить в такой вечер не было, и был выбран первый вариант.

— Согласна. Хотя это противоречит моим жизненным принципам.

Изя, в совершенно не свойственной ему манере, напротив, оказался максимально серьезным.

— Ты уверен, что потом не пожалеешь?

Улыбка исчезла с лица Солнцевского, дело, к сожалению, было слишком серьезным.

— Не уверен, — честно признался он. — Но я абсолютно уверен, что если вернусь, то буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.

Изя тяжело вздохнул, но друга перебивать не стал.

— Знаешь, я как-то сейчас особенно ярко понял, что жил как бы не своей жизнью. Я слишком долго плыл по течению, и лишь сейчас у меня появилась возможность своими руками изменить свою судьбу. Только очутившись здесь, понял, что значит жить по-настоящему, полной грудью. Этот мир нужен мне, и, что самое приятное и неожиданное, я нужен ему.

Черт продолжал внимательно слушать друга.

— В двадцать первом веке, конечно, комфортнее: есть машины, мобильники, домашние кинотеатры. Но, по большому счету, меня там никто не ждет. Мать с отцом уже давно перебрались в Америку, братьев, сестер у меня не было, жены как таковой тоже. Так что особо никто горевать не станет. А здесь... — Солнцевский с трудом подбирал слова. — Не знаю, как сказать вернее... Здесь все какое-то настоящее, что ли.

К удивлению Солнцевского Изя так и не вставил ни словечка.

— Изя, друган, нам же тут было классно! Мы заняли пустую нишу, завертели бизнес, обзавелись сносным хозяйством, разве этого мало? Так давай останемся. Мы с тобой тут такую кашу заварим!

Черт отрицательно покачал головой:

— Я тут лишний.

— Да какой же ты лишний?! Ты же наш, мы ведь «Дружина специального назначения»! — взвился Солнцевский.

— Сам не знаю почему, но я тут чужой, — с досадой констатировал черт.

— Да ты же тут родился!

— Тем не менее. Наверное, я просто не привык работать в команде. Завтра я возвращаюсь назад, в цивилизацию.

Солнцевскому на это осталось только вздохнуть.

— Нам будет не хватать тебя.

— Мне тоже, — буркнул черт.

— Так оставайся! — уже чуть не плача взмолилась Соловейка, а Солнцевский бросил на друга взгляд, полный надежды.