Читать книгу - "Мы, домовые - Далия Трускиновская"

Домовые любят своих малышей, но растят в строгости и сразу к труду приучают. Казалось бы, какие такие труды под силу младенчику, что еще за мамкину шерстку держится? А вот какие: подай, поднеси, подержи.

Арсюшке и Гордейке лет было мало, одному четырнадцать, другому семнадцать. Но домовые живут куда дольше людей, и до зрелых лет, когда уже берут в подручные, ребятишкам было далеко.

Им поручили важное дело – взять узелок с хлебной корочкой, двумя арахисовыми ядрышками, кусочком сыра, кусочком творожного печенья, шкуркой от жареной куриной ноги, и отнести этот провиант на автостоянку. Дело было знакомое – семейство домового дедушки Трифона Орентьевича подкармливало прибившегося к стоянке гремлина Олд Расти.

Гремлин с Трифоном Орентьевичем были давними приятелями, хотя бы раз в месяц сходились потолковать. Олд Расти таким образом учился говорить по-русски, а Трифон Орентьевич – по-английски. Он смолоду был чудаковат, тянулся ко всякому знанию и был, наверно, единственным из домовых, способным разговаривать на чужом языке.

Арсюшка и Гордейка знали, как правильно перебегать улицу, знали также сердитые слова, чтобы отгонять крыс и мышей. Они вышли из дому на ночь глядя, чтобы не попасться на глаза людям, и полчаса спустя уже лезли через дырку в заборе на автостоянку. Там в дальнем углу торчало несколько машин, чьи хозяева подевались неведомо куда. Владелец автостоянки уже подозревал нехорошее, но везти технику на автосвалку пока не решался. Там и обитал Олд Расти, понемногу портя автомобильные внутренности и находя в этом огромное удовольствие.

Арсюшка и Гордейка позвали его почти по-английски:

– Дяденька сэр гремлин, вылезай! Мы поесть принесли!

Олд Расти выкарабкался откуда-то из-под днища «фольксвагена».

Мать Арсюшки и Гордюшки, красавица-домовиха Маланья Гавриловна была примерной женой. Угодно мужу дружиться с приблудным гремлином – на здоровьице, и нужно этого дружка жалеть и хоть малость обихаживать. Гремлины отчего-то вздумали носить зеленые штаны. Когда старые портки Олд Расти совсем истлели, Маланья Гавриловна добыла новые, да не просто так – а выменяла у домовихи Манефы Игнатьевны. Там в семье росло трое малышей, и у них была гора игрушек. Манефа Игнатьевна и стянула зеленые порточки с вязаного медвежонка, а взяла за них, страшно сказать, восемь лесных орешков, жареных в меду и обсыпанных сахаром, да полметра тонкой желтой ленточки, да клочок настоящего кроличьего меха – в него хорошо маленьких пеленать, когда подышать свежим воздухом выносишь, да пять рублей рублевыми монетками. За это супруг, Трифон Орентьевич, ее похвалил и приласкал. А Олд Расти буркнул, получив штаны, «сенкью», потом подумал – и отблагодарил большой блестящей гайкой. На что она, гайка, в хозяйстве нужна – Трифон Орентьевич сперва не понял, а потом и она пригодилась – хозяйский сынок, катаясь на велосипеде, точно такую же потерял, пришлось подарок на нужный штырек навертеть.

Арсюшка с Гордейкой необходимости штанов не понимали, хоть тресни. Да и рожа гремлина им не нравилась. Домовые не носаты, но чтобы уж вовсе почти без носа – это их канонам мужской красы не соответствует. Опять же, не рот, а пасть, почти как у лягушки. И ступни – если приглядеться, перепончатые. Это сильно смущало даже Трифона Орентьевича – ну как у Олд Расти родственники в болоте?

Но отец с матерью велели – не поспоришь.

– Привет, – сказал Олд Расти, но не улыбнулся, как обычно, во всю пасть; и на том спасибо.

– Вот, пропитание принесли, – старший, Гордейка, поставил на щербатый, совсем древний асфальт узелок и, как учила мать, поклонился. – Ешь на здоровье.

– Спасибо, – подумав, ответил Олд Расти. – Сговорите отцу – больше не надо.

– Чего не надо, дяденька?

– Фуд. Пи… пиша… Не надо. Ай хэв ту лив ю.

– Чего-чего?

– Отцу сговори – ай хэв ту лив ю. Гуд бай…

– Гуд бай, – хором сказали озадаченные внезапным прощанием Арсюшка с Гордейкой. И как можно скорее убрались. Очень им не понравилась хмурая рожа гремлина. Да и здешних запахов они не любили.

Домовым нравятся хозяйственные запахи – свежего хлеба, наваристого борща, жареной курочки. Фруктовые и овощные ароматы они тоже признают. А когда воняет бензином и машинным маслом – это их и разозлить может. В припадке злости домовые визжат, но правильно визжать – великое искусство, этому у старших потихоньку учатся.

Так что вернулись Арсюшка с Гордейкой домой и сразу доложили матери про странное поведение Олд Расти. А матушка тут же велела искать отца – хоть она по-английски не понимала, но очень ее поведение гремлина озадачило.