Читать книгу - "Похищенный трон - Гарри Тертлдав"

Но упорство и отвага в бою — еще далеко не все. Правый фланг смят, враг атакует и в лоб и во фланги, приходится отступать и только отступать — иначе противник отсечет от основных сил целые отряды, которые будут захвачены или перебиты. Через некоторое время отступление набрало ход.

Войско Смердиса преследовало противника без особого упорства. Да и зачем?

Победу они и так одержали: Шарбараз не войдет в Машиз парадным маршем — более того, Шарбараз вообще не войдет в Машиз, по крайней мере в обозримом будущем. И как только весть об этом разлетится по Макурану, многие из тех, кто предпочитал выжидать, не принимая сторону ни одного из соперников, встанут на сторону того, кто удержал столицу.

В трех фарсангах к западу от поля боя Шарбараз приказал войску остановиться на ночлег. Основная часть войска, или того, что от него осталось, подчинилась приказу, но небольшая группа — не совсем поток, но и не струйка потекла дальше на юго-восток.

— Первые блохи, бегущие с коня, которым кормились, — с горечью заметил Абивард.

— Неудачное сравнение, — сказал Шарбараз, словно критикуя творение трубадура. — Блохи бегут с лошади, когда она околеет. А мы пока живы.

— Так точно, величайший, — сказал Абивард, но подумал: «Шарбараз храбрится. Не вызвано ли это просто желанием показать, что все хорошо, и не столько другим, сколько самому себе?» Он опасался, что дело обстоит именно так.

* * *

Повстанцу нужно идти от победы к победе, пока он не захватит власть. Теперь законному Царю Царей приходится думать, как собрать остатки войска и превратить свое право на трон в реальное обладание им.

— Утром снова пойдем в наступление, — сказал Шарбараз, — только на этот раз перекроем все горные тропы.

— Слушаюсь, величайший, — как положено ответил Абивард, ни на миг не веря, что это возможно. Фраортиш Старейший, самый пламенный из Четырех Пророков, и тот не смог бы повести войско в новое наступление, даже пообещав, что сам Господь, пройдя сквозь Бездну, будет сражаться бок о бок с воинами Шарбараза.

Да и сам Шарбараз, похоже, почувствовал, что слова его прозвучали неубедительно.

— В общем, утром поглядим, что предпринять, — заключил он.

Абивард устало поплелся к обозу, мысленно благодаря Господа за то, что войско Смердиса не упорствовало в погоне за отступающими; если бы они продолжили наступление, то вполне могли бы захватить обоз — и фургон с Динак и Рошнани.

Сестра и главная жена встретили его появление возгласами радости и облегчения. Таким же образом они отреагировали на весть, что Шарбараз остался цел и невредим.

— Но что же дальше? — спросила Рошнани. — Путь на Машиз перекрыт, и что нам делать?

— Величайший задумал новое наступление на завтра, — сказал Абивард.

Рошнани закатила глаза, а потом притворилась, будто не делала этого. Даже Динак, которая во всем поддерживала Шарбараза, что было для нее столь же естественным и бессознательным, как дыхание, на сей раз промолчала. Уж если Динак не верит, что из этого наступления что-то выйдет, оно обречено.

Рошнани вызвала одну из служанок, которая принесла Абиварду кувшин вина.

Он осушил его, растянулся на коврике в закутке Рошнани, намереваясь передохнуть минутку, и крепко заснул, не успев даже осознать, что засыпает.

Утреннее наступление состоялось, но предприняли его не отряды Шарбараза.

Возможно, воодушевленная победой кавалерия Смердиса — стрелки, но преимущественно копейщики — всю ночь шла по следу противника и обрушилась на него, едва забрезжил рассвет. У Шарбараза было численное превосходство, но это не помогло. Войско было деморализовано вчерашним поражением и дезорганизовано ведь пришлось наспех разбивать лагерь после отступления, явившегося полной неожиданностью.

Некоторые воины бились хорошо; другие спасовали и бросились бежать, как только рядом прошипели первые стрелы. Войско в целом удерживало позиции примерно до середины утра. Потом воины начали снова отступать, несмотря на отчаянные крики Шарбараза и сотников. Почуяв победу, воины Смердиса усилили напор, атакуя там, где видели слабину.

К исходу дня войско Шарбараза было отброшено в Страну Тысячи Городов, на равнину между Тубтубом и Тибом. Законный Царь Царей был потрясен до невменяемости — он, похоже, и вообразить не мог, что на него обрушится подобное несчастье. Абивард тоже не мог вообразить такого и подозревал, что и сам выглядит так, будто не совсем в своем уме.

— Вряд ли я смогу сразу бросить войско в бой, — мрачно сказал Шарбараз. Пожалуй, самое лучшее будет отступить в земли, где знать и народ всецело поддерживают нас, собраться там с силами, а потом выступить снова.

Он имел в виду отступление на северо-запад, то есть по существу то, что предлагал ему Смердис, прежде чем напасть на него с помощью магических чар.

Тогда Шарбараз ответил презрительной усмешкой. Но на том этапе гражданской войны он выигрывал сражения, а Смердис проигрывал. Однако, потерпев несколько поражений, Шарбараз, по всей вероятности, решил, что лучше сохранить малую часть, чем потерять все.

— Согласен, величайший, возможно, это самое лучшее, — сказал Абивард.

Шарбараз прав. Возглавляемое им войско потеряло боевой дух, а армия Смердиса, несомненно, обрела его. В таких обстоятельствах рваться в бой означало идти навстречу гибели. К тому же, хоть для законного Царя Царей возвращение на северо-запад и было равносильно изгнанию, для Абиварда оно означало возвращение домой. Ему очень хотелось знать, как поживает брат, как обстоят дела в его наделе. С самого начала похода он не получил из дома ни одной весточки.

На другое утро Шарбараз приказал войску повернуть на юг, чтобы снова обогнуть Дилбатские горы и двинуться в северо-западном направлении к землям, население которых более симпатизирует ему, нежели жители Страны Тысячи Городов.

Отряды Смердиса висели у них на хвосте — но не в таком количестве, чтобы целесообразно было ввязываться с ними в бой. Они постоянно маячили неподалеку, следили за каждым движением и докладывали о нем начальству.

Воины Шарбараза, не проехав и фарсанга, обнаружили, что в каналах разрушены все запруды и залила равнину, — двигаться дальше было невозможно.

С другого берега за ними, сидя на своих конях, наблюдали воины Смердиса, испытывая явное удовольствие при виде затруднительного положения противника.

Абивард погрозил им кулаком.

— Куда теперь, величайший? — спросил он. — Они перекрыли нам путь домой.

— Знаю. — Шарбараз выглядел не менее затравленным, чем ощущал себя Абивард. — Здесь, в долинах Тубтуба и Тиба, мы словно мухи, пытающиеся выбраться из паутины. А паук может утянуть нас в любой уголок этой паутины, какой ему угодно, а потом не спеша подойдет и вонзит клыки в остатки нашего войска.

— Приятная картина. — Абивард почувствовал, как к горлу подступает тошнота. — Есть ли у нас возможность передвигаться по собственной воле, а не по воли Смердиса?