Читать книгу - "Творец - Яна Икрамова"

Я насторожился. Видимо, вот оно – сейчас я выясню, что же от меня нужно сиятельной особе.

– Поймите меня правильно, я действительно ощущаю себя виноватой. Слегка, – она вновь улыбнулась. – Но, разумеется, я ни в коем случае не поступила бы иначе, будь у меня шанс вернуться в прошлое. Мне нужен Странник. Он нужен моей стране. И моему миру.

Она говорила негромко, без особых эмоций, но отчего-то я проникся. Мне и раньше говорили, что я здесь очень важен и нужен, но Алатея… Она, кажется, реально верила в то, что говорит. Она и правда хотела, чтобы этот мир жил в гармонии. Ну или она очень и очень правдоподобно играет свою роль. Черт их знает, этих женщин, пока что мне встречались одни обманщицы.

Я внимательно слушал долгую речь герцогини. Она рассказывала о том, как Странники могли изменить мир. Алатея явно была осведомлена лучше других, вообще ее открытость и прямолинейность впечатлили меня еще при знакомстве.

– Вы всегда говорите так открыто? – не выдержал я и перебил ее в тот момент, когда она рассказывала об особенностях магии Странников.

– Открыто? – переспросила она и задумалась. – Видите ли, я не намерена скрывать ничего от вас. Во-первых, я рассчитываю стать вашим другом. Разумеется, в этом есть корысть – иметь в друзьях Странника выгодно. Но я питаю надежду, что вас моя дружба не обременит. Во-вторых, как я говорила, я чувствую себя виноватой и обязанной. Я привела вас в этот мир, и по моей вине вам пришлось столько перенести. В-третьих… – Она замялась, но потом, вздохнув, продолжила: – Я поговорила с Керой. Она рассказала мне все, что узнала о вас со дня знакомства. И я полагаю, что после лживых нелюдей любая форма обмана может вызвать у вас категорическое отрицание. Мне бы не хотелось, чтобы Странник считал лгунами всех жителей нашего мира. Сомневаюсь, что это хорошо скажется на равновесии.

Я кивнул и уточнил:

– Вы говорили с Лией сегодня?

– С Лией? – недоуменно переспросила герцогиня.

– О, извините, с Керой. Это досадное недоразумение с именами. Я так и не привык называть ее Кералией или Керой. А на Ли она отказалась отзываться.

– Почему? – искренне удивилась Алатея.

– Честно говоря, не знаю. Сказала, что в этом замке так ее называть не будет никто. Мы сошлись на компромиссном варианте.

– Лия… – задумчиво протянула герцогиня.

Я улыбнулся.

– Не очень-то подходящее для нее имя, но я уже привык.

– Вы правы. – Улыбка красавицы искрилась весельем.

– Значит, она рассказала все, что происходило в ваше отсутствие? – уточнил я. Я, конечно, не особо откровенничал с наемницей, но все равно неприятно было осознавать, что она побежала доносить все хозяйке.

– Трудно сказать, Кера говорит, что вы не очень разговорчивы с ней. В основном она говорила о том, что было у эльфов. Но я бы хотела узнать вашу версию. И… – она запнулась и наклонилась ко мне ближе, – расскажите, за что вы так жестоко расправились с лордом Дейтоном.

Я замер. Откуда она знает?

– Я была там, это невероятно! – В глазах герцогини зажглись какие-то нездоровые искры. – Такая сила, такой направленный удар. Ни одной «ветви» не осталось, все выгорело. Полное разрушение источника. Великолепно исполнено.

Я ошарашенно смотрел на нее. Мне кажется или герцогиня действительно думает, что я целенаправленно разнес чуть ли не квартал? И что мне отвечать на это? Сказать правду или изображать из себя героя?

– Эта сила, – осторожно начал я, – не поддается моему контролю…

– Превосходно, чистый всплеск, неограниченная энергия. Но, думаю, после того как вы решите посетить Храм, все-таки придется действовать иначе…

Я внимательно слушал. Из ее рассказа вырисовывалась любопытная картинка. По словам Алатеи, Странники в силу своей особенной природы способны менять любой фон в этом мире. Например, изменить погоду, или ландшафт, или, как вышло у меня, магический фон. То есть я могу сам создавать источники магии и разрушать их, переплетать «ветви силы» и так далее. Как Странник неинициированный, я, конечно, сделаю это очень коряво. Но вот после инициации Странник получает специфическое умение. Оно может быть разным… Ну об этом я уже слышал, жаль, что Алатея тоже об этом толком не знала.

Любое равновесие – это взаимодействие двух или нескольких сил. Однако разбалансировка ведет к тому, что каких-то сил становится больше. Так уж сложилось, что накапливаться имеет свойство именно негатив, что-то отрицательное, злое, плохое. Больше агрессии, ненависти, зла. И тут у мироздания есть два пути: либо убирать излишки негатива, либо добавлять что-то положительное. Ну и если уж совсем по-простому: сперва что-то нужно сломать, убить, уничтожить, а потом на этом месте создать что-то новое.

Поэтому и Странники приходят в мир разные. Одни Странники – разрушители, другие – созидатели. Ну и по логике вещей они приходят по очереди. Сперва один разрушает что-то застарелое, закоснелое, уничтожает фундамент негатива. А потом приходит другой и создает что-то новое, до того времени неизвестное.

Я призадумался и осторожно уточнил:

– А тот, что был до меня, он был…

– Разрушение, – тут же отозвалась герцогиня. – Ваш предшественник перекроил континенты и политические границы стран. И он действительно двигал горы, как говорят. Несколько крупных кряжей – его работа. Он не смог закончить свое дело, не разрушил Морриг. Но тогда это было невероятно сильное государство. Не чета нынешнему. Поэтому мы живем в мире благодаря Михаилу. Но даже его основное умение скрыто от всех… только догадки.

Я вздохнул. Выходит, мне досталась роль созидателя. Ну это, по крайней мере, не так отвратно. Я как-то не склонен к кровопролитным войнам.

Словно в ответ на мои мысли, Алатея продолжила:

– Когда я нашла вас в вашем мире, я знала, что несу огромную ответственность перед своим домом. И я очень хотела, чтобы новый Странник был не просто созидателем, но и человеком с чистым сердцем. И с талантом. Я знаю, что вы поэт и писатель. Уверена, что в новом равновесии этого мира будет прекрасно все.

Я молчал. Выходит, мои таланты загнали меня в могилу. С одной стороны, это чрезвычайно раздражает, но с другой… все-таки приятно.

Герцогиня вызвала слуг, велела накрыть ужин у меня в гостиной, и мы проговорили до позднего вечера.