Читать книгу - "Тебе держать ответ - Юлия Остапенко"

— Входи, Эд. Мы ждали тебя, — приветливо сказал лорд Фосиган, милостивым кивком отвечая на его поклон, запоздавший на несколько мгновений, но всё же достаточно глубокий, чтобы не вызвать неудовольствия.

Конунг был в добром духе. Это — и тот факт, что он велел Эду явиться в малый зал для совещаний, где обычно читал после обеда, если не находилось более важных дел, дало Эду основания для преждевременного оптимизма. Приказ принёс паж, и, шагая галереями Сотелсхеймского замка без малейшего конвоя, не ловя на себе взглядов, сколько-нибудь отличавшихся от тех, что на него кидали обычно, и с порога заслышав ленивую беспечность в голосе лорда Фосигана, Эд расслабился.

Как уже было сказано, преждевременно.

— Подойди, — повторил лорд Фосиган, и Эд подошёл.

В зале, помимо них двоих, находились также конунгский референдий с одним из писарей, сенешал и слуга-виночерпий, смиренно стоявший недалеко от трона. Трон пустовал — конунг стоял у окна, заложив руки за спину; на его плечах была соболиная мантия, лысеющую голову обхватывал обруч. Референдий с писарем и сенешал, разумеется, стояли тоже — возле стульев, ожидая позволения сесть. Походило на то, что конунг созвал совет, а Эда вызвал между делом, напомнить, что на сегодня они запланировали пьянку, и шутливо пригрозить четвертованием, если Эд начнёт отнекиваться.

На несколько секунд он почти поверил, что именно так дело и обстоит. Но затем дверь за его спиной вновь распахнулась, и в неё ступил человек, которому, в точности как Эду, ровным счётом нечего было делать на конунгском совете… если только совет не был созван из-за него.

— Здравствуй, Квентин, — сказал конунг так, словно они не виделись очень давно.

Эд позволил себе обернуться — и увидел, как наследник клана Фосиган склоняется в поклоне, куда более глубоком и церемонном, чем поклон Эда. Когда Квентин выпрямился, Эд заметил, до чего бледно и неподвижно его лицо — и понял, что неизбежный разговор с отцом ещё не состоялся, точнее, вот-вот должен был состояться. Лорд Фосиган пристально смотрел на сына, придворные прятали взгляды, в полном молчании ожидая распоряжений великого конунга.

Великий конунг долго смотрел на своего сына, и Эд знал, чего тому стоило не отводить взгляда — равно как и знал, как важно было его не отводить. Затем, видимо, удовлетворившись результатами испытания, лорд Фосиган лучезарно улыбнулся и сказал своим не по годам звучным голосом:

— Что ж, все в сборе. Можно начинать.

«Начинать что?» — подумал Эд отрешённо. Он ничего не понимал. Присутствие в этой зале его и Квентина недвусмысленно намекало на предмет разговора; однако Эд не мог предположить, что конунг вздумает делать из проделки своего сына достояние всего двора. Частные дела если и обсуждались в присутствии советников лорда Фосигана, то лишь в том случае, если дело имело государственное значение — то есть если выдвигалось обвинение в измене… коего Эд, с какой стороны ни посмотри, ни в малой степени не заслужил.

Конунг прошествовал к трону во главе стола и сел. Выдержав положенную церемониалом паузу, принялись рассаживаться и остальные. Эд и Квентин остались на месте.

Конунг сделал знак мальчику-виночерпию и поднял глаза. Встретившись взглядом с Эдом, тут же перевёл взгляд на Квентина.

— Приблизьтесь, сын мой.

— Мой лорд, — сказал Эд громко и твёрдо, — осмелюсь спросить, уверены ли вы в необходимости свершаемого?

Что-то загремело, и всеобщие взгляды обратились к источнику шума — это референдий от возмущения уронил чернильницу, и теперь она катилась по каменному полу к ногам Эда, смотревшего лорду Фосигану в лицо и будто не замечавшему потрясённые взгляды присутствующих. Лорд Фосиган, впрочем, также игнорировал эти взгляды. Он без улыбки смотрел на Эда.

Затем, когда молчание уже понемногу становилось зловещим, конунг указал Эду на стул в дальнем от себя конце стола. Эд поклонился и занял предписанное место. Референдий покосился на него со смесью изумления и отвращения, подавшись в сторону, хотя их разделяло четыре стула. Впрочем, об отношении этого тугодумного прощелыги к себе Эд давно знал.

Какое-то время писарь ползал под столом, разыскивая чернильницу. Затем все наконец расселись и принялись ждать развития событий.

— Сын мой, — в наступившей тишине негромкий голос конунга звучал мерно и чётко, — мне стало известно, что сегодняшнюю ночь вы провели вне стен замка. Это правда?