Читать книгу - "Внук сотника - Евгений Красницкий"

С княжеского пира дед вернулся на удивление рано и почти трезвым. Но доволен результатом был так, что еще в воротах начал орать:

– Никифор! Анюта! Михайла! Все сюда, праздник у нас!

На такой зов, естественно, во двор высыпали не только названные, но и все, кто его услышал. Дед победоносно окинул взглядом образовавшуюся небольшую толпу и, задрав бороду, гаркнул:

– Глядите!

Собравшиеся дружно ахнули – на шее у него висела золотая гривна сотника.

– А теперь сюда глядите!

Дед указал пальцем на Немого, и все увидели, что у того тоже висит на шее гривна, только серебряная – десятничья!

– Ха! Корней Агеич! Это дело надо обмыть! – предсказуемо отреагировал Никифор. – Бабы! А ну на стол быстренько соберите!

Пьянка намечалась капитальная, и, хотя за стол его конечно же пустили бы, Мишка решил сачкануть – для понимания произошедшего нужна была информация, а мужики в данный момент для этого совершенно не годились. Мишка дождался, пока все разошлись, пошел к матери.

– Мама, а ты про княгиню много знаешь?

– Кое-что знаю. – Мать подняла глаза от шкатулки с какими-то женскими мелочами и испытующе взглянула на сына. – А тебе что понадобилось?

– Она из какого рода? Мне показалось, что не русская.

– Верно, княгиня Ольга родственница Пястов – ляшских королей.

– Католичка? А как ее до принятия православия звали, не Беатой?

– Не знаю, а зачем тебе?

– Да так… Понимаешь, она боится чего-то, но не сейчас, а в будущем. И уже начинает себе верных людей подбирать. Вот и мне намекнула, что, как подрасту, понадоблюсь. И не один, а со всеми, кого собрать смогу. Как думаешь? К чему бы это?

– Это как раз понятно, Мишаня. Какая же мать о детях не беспокоится? Свекр ее великий князь киевский болен, к тому же стар – семьдесят два года. Кто на его место заступит? Не захочет ли ее мужа с туровского стола согнать? Такое очень часто и в других местах бывало, а Туровская земля по приговору княжеского съезда вовсе не Мономахову роду принадлежит, а Святополчичам.

У Киева и с Полоцком мира нет, раз за разом схватываются. И с Волынью – тоже непросто. Волынские князья то и дело ратятся с Киевом: Ярополк Изяславич, Давид Игоревич, Ярослав Святополчич. Киевские князья постоянно опасались, что Волынь присоединит к себе Туров и Пинск. Давида Игоревича с волынского стола согнали, посадили в Дорогобуж, там он и умер. Ярославу Святополчичу вообще из Руси бежать пришлось. А когда захотел вернуться, убили.

Мономах вообще всему семейству Святополчичей не верит, опасается, потому что они соперники его детей в борьбе за великое княжение. Их еще много осталось, и все они сильно на Мономаха обижены. Брячислава Святополчича из Турова выгнали, чтобы Вячеслава Владимировича Мономашича посадить, и отправили к брату Изяславу в Пинск. Теперь в Пинске два князя, и оба не полноправные князья, а на «кормлении сидят». А старший сын Ярослава Святополчича – Вячеслав – после гибели отца посажен в Клёцк, и тоже не один. Там его мачеха – третья жена Ярослава Святополчича – с сыном Юрием.

– Ой, мама, что-то я совсем во всех этих Вячеславах да Ярославах запутался…

– Немудрено! – Мать понимающе улыбнулась. – Дети и внуки Ярослава Мудрого обильное потомство дали, много их стало, и все хотят жить, как князья, а княжеств на всех не хватает. Ты, сынок, вот что запомни: наша семья была очень тесно со Святополчичами связана. Деда в сотники произвел сам Святополк Изяславич, а его сын Ярослав Святополчич был другом деда в юности. И еще одно… – Мать поколебалась, но все-таки решилась сказать: – Дед твой, Мишаня, на сводной-сестре Ярослава Святополчича женился. Бабка твоя Аграфена была внебрачной дочерью Святополка Изяславича. Он ее еще в Новгороде прижил, потом с собой в Туров привез.

– Постой, постой, мама! – Мишка, сам этого не заметив, даже ухватил мать за рукав. – Бабку же Аграфеной Ярославной звали, при чем же здесь князь Святополк?

– Ярославной ее звали по имени боярина, чьей дочерью она считалась. Но только считалась! На самом деле… Все всё знали и понимали. Ярослав Святополчич и свою побочную сестру любил, и с дедом Корнеем дружил крепко. Вот он и помог деду на Аграфене жениться и отцовский гнев от них отвел. Сначала-то князь Святополк осерчал…

– Выходит, во мне есть кровь Рюриковичей? – Мишка сам опешил от подобного открытия. – Я правнук великого князя Святополка Изяславича?

– Молчи! – Мать прижала ладонь к Мишкиным губам и испуганно оглянулась. – Никому и никогда! Рюриковичам лишняя родня не нужна! Я тебе это рассказала не для того, чтобы ты гордился, а чтобы понял: мы Лисовины – друзья и родичи врагов Мономаха, значит, и Мономашичей.