Читать книгу - "Девочка, которая спит - Елена Булганова"

– Деревня с людьми? Никогда не слышал, что у нас тут живут люди в таком количестве. Жаль, что не зашел, я всегда мечтал увидеть настоящего человека.

– Ваша мечта сбылась, Данко, – виноватым голосом пробормотала Бридж. – Ваня и был самым настоящим человеком. Мы обманули вас, когда сказали, что он – один из нас. А убежали, когда поняли, что будем иметь дело с тубаботами. Не хотели рисковать другом и подставлять вас.

Данко молчал, наверно, переваривал информацию.

– А теперь вы кое-что объясните, – сказал Дима. – Нам все твердили: мол, в Черных Пещерах темно, страшно, нет закона. Но почему нам никто не сказал, что мы просто погибнем, как только войдем туда, и все дела? Мы бы еще подумали, стоит ли сюда соваться.

– Это не совсем так, – ответил наш проводник. – Клээки не должны были причинить вам такой ужасный вред. Но вы сами их спровоцировали.

– Мы?! – заорал я. – Да мы и пальцем их не тронули!

– В том-то все и дело. Клээки любят, когда их убивают. А если этого не происходит, становятся не в меру агрессивными.

Нам ничего не оставалось, как молча переваривать услышанное. Вот уж никогда не знаешь, чем и кому не угодишь.

– Вы знали раньше об этих чудовищах? – спросила Бридж. И кивнула на белый треугольник с отверстием посередине, валяющийся на траве. Наверное, это и было оружие, из которого вылетали те смертоносные лучи.

– Нет, – ответил флэмм. – Но, в отличие от вас, я зашел в деревню. Мне там первым делом вручили пистолет – хотя я и руками бы обошелся. И на всякий случай мазь от ожогов. Рассказали, к чему готовиться.

– Кто же они, эти клээки?

– Последствия неудачных экспериментов. Наши ученые много веков искали идеальное оружие, которое помогло бы нам завоевать Верхний мир, – начал рассказывать Данко. – Пробовали разные варианты. И находилось много добровольцев, согласных участвовать в этих экспериментах. Позднее этот период был признан постыдной страницей нашей науки, ученые извинились перед народом. А клээки остались, как память о том, какой кошмар может сотворить наука из живых существ. Возможно, вы уже догадались, что они соединяют в себе сильные стороны всех рас, населяющих Нижний мир. Они невидимы, как лотты, летают, как биорды, в совершенстве владеют пирокинезом, как мои соплеменники. Выносливы, как циклопы, и могут жить под водой, как морголы. Но, в отличие от нас, они практически бессмертны. Их молекулярная структура такова, что даже если их искромсать на кусочки, клээки восстановятся и станут лишь еще сильнее и бодрее. Поэтому они так любят бывать убитыми. Без этого цепенеют и впадают в спячку. Вам еще повезло: через эту пещеру давно никто не ходил, и они стали совсем вялыми.

Я поежился – до конца жизни не забуду их вялости!

Тем временем жуткие ожоги остались лишь в виде небольших красных пятен. Мазь творила чудеса. Я покосился на Бриджит: лицо ее совсем очистилось, только челка осталась обгоревшей. У Димы вообще волос почти не осталось. Но ведь это полная ерунда в сравнении с тем, что нас ожидало!

– Спасибо вам, Данко! – от всей души произнес я.

Флэмм помрачнел и только покачал головой. И тут я вспомнил, во что мы его втравили. Ведь именно этого места он боялся больше всего на свете!

– Какие планы? – с напускным энтузиазмом спросил Данко.

Мы настороженно переглянулись. Я спросил:

– А разве вы не будете настаивать, чтобы мы немедленно вернулись в цивилизованный мир?

Наш проводник усмехнулся, и усмешка у него вышла горькая.

– Я бы, может, и рад настаивать на этом. Да только мы уже в Черных Пещерах, и обратного пути у нас нет. Так что принимайте меня в вашу команду.

– Почему нет обратного пути?! – заволновался Васильев. – Мы же совсем рядом с выходом, и у вас есть оружие от этих гадов.

– Не клээки защищают вход и выход из пещер, – покачал головой Данко. – Иначе они давно вырвались бы наружу и с удовольствием поискали новых охотников на себя. Но никогда еще ни один клээк, равно как и человек, не выходил отсюда.

– Но ведь там даже нет никакой охраны, – вспомнил я. – Мы еще удивились, когда входили. Может, просто никто не пробовал?

Данко помрачнел еще больше. Потом сказал:

– Знаете, в детстве я слышал от своей мамы много сказок, и примерно половина из них заканчивалась словами: «Из Черных Пещер выхода нет». Впрочем, терять мне нечего, и я готов хоть сейчас узнать, было ли это утверждение правдой. Но что-то подсказывает мне, что вы все равно не собираетесь пока возвращаться. Ну а я не могу вас оставить одних. Так что и говорить не о чем.

Мы молча согласились с Данко. Действительно, будем решать проблемы по мере их поступления.

Глава двадцать пятая
Большой Турнир красных и зеленых

В тот день (хотя здесь царила вечная ночь) мы никуда не пошли. Нужно было прийти в себя после пережитого. Данко распаковал свой рюкзак, и мы отлично поужинали. Наверное, любая пища кажется замечательной после прощания с жизнью.

После отбоя я долго не мог уснуть. А когда отключился, увидел Эрика Ильича. Он в ожидании застыл посреди кабинета. За его спиной стояли притихший Саша Афанасенко и Хонг с зареванным лицом. Иоланта медленно поднималась с директорского дивана. Понятно, собрал ребят, чтобы поговорить со всеми нами. И выглядел директор куда более разъяренным, чем обманутый в своих ожиданиях клээк…

– Я даже не подозревал, что вы способны на подобную глупость и подлость, – негромко произнес он. – Вы хоть понимаете, что подставили Данко, меня, весь наш лагерь? Возможно, разрушили отношения между нами и Нижним миром.

Эрик Ильич тяжело перевел дух и помолчал, как будто ждал, что мы ему ответим. Мы могли бы – через своих половинок. Вот только отвечать было нечего. Он говорил чистую правду. Потом Соболь продолжил:

– Я уже не говорю, какому страшному испытанию вы подвергли вот их. – Он указал на ребят. – Вы заставили их, по сути, стать свидетелями вашей гибели. Но довольно об этом. Теперь я настоятельно требую, чтобы вы оставались на месте и ни в коем случае не углублялись в пещеры. Вы находитесь во Внешнем периметре, оттуда еще можно выйти. Конечно, с личного разрешения Великого Жреца. Я немедленно спускаюсь в Нижний мир.

– А что будет с Данко? – подал голос Саша Афанасенко. Наверное, Бриджит сориентировалась.

Соболь помрачнел еще больше, как будто это было возможно:

– Его судьбу будет решать Великий Жрец.

– А как насчет Ивана?

Это Хонг спросила.

И тут на лице Соболя я со страхом увидел мучительное колебание: соврать или сказать правду. Полминуты он боролся сам с собой, потом с натугой произнес: