Читать книгу - "Воин. Знак пути - Дмитрий Янковский"

– Да, неудачно попали… – неожиданно буркнул Мякша. – Как раз по темноте пойдем в самом узком месте.

– Что значит в узком? – напрягся Волк. – Это все таки Днепр, не какая-то лужа!

– Чуть больше половины версты. – со вздохом ответил молодой кормчий. – Даже если пройдем по самой середке, до берега будет три сотни шагов. Маловато.

– Послушай! – не выдержал Сершхан. – Зачем зря народ стращаешь? Говори яснее, лешак тебя понеси!

– Да уж куда яснее… Лес тут чудной…

– Как чудной? – передернул плечами Микулка. – Полно всяких тварей?

– Да нет… Он сам… Тянется! Не знаю как сказать, это видеть надо. Мы с отцом тут хаживали только ясными днями, рыбари стерегутся узкое место во тьме проходить. А вот издалека я видал. С версты наверное, сразу после узкого места. Жуть…

Он шевельнул кормовым веслом, стараясь держать кораблик в самой середине широкой водяной дороги. Но впереди уже виднелось сужение, крутые берега хмурились лесом как густыми черными бровями, светлый глинистый обрыв походил издалека на живую плоть – влажноватый, пористый, как не очень здоровая кожа.

– Поговаривают, что тут зверей вообще нет. – продолжал кормчий, чуть понизив голос. – Только нежить. А лес сам себе зверь. Схватит неосторожного путника и сосет с него соки. Аки лохматый паук. У него даже есть что-то вроде ловчих сетей. Я видал! Сам видал, не вру.

– Слыш… – неуверенно пробормотал Ратибор. – А ты часом отцовского меду не прихлебывал?

Юноша так сверкнул на стрелка глазами, что тот сразу сник, шутливый настрой слетел будто листья с деревьев осенней порой. Друзья даже холод почувствовали, но не снаружи, а каждый внутри себя.

– Ты прости… – виновато опустил голову Ратибор. – Я не со зла, просто никогда не слыхивал про то, чтоб лес кого-то хватал и куда-то волок. Знаю, не врешь! Хуже другое… Я не знаю как защититься от незнакомого лиха.

– Может переждем до утра? – вставил слово Сершхан. – Станем тут, пока берега далеко, а с солнышком двинемся дале.

– Нельзя! – хмуро покачал головой Мякша. – Даже на якоре нас за ночь чуть не до синего моря снесет. Днепр уж очень могуч, он неподвижность не любит. А к берегу приставать страшновато.

Витязи молча задумались, а крепчающий ветер неуклонно нес лодью к сужению реки. Солнце с пугающей быстротой скатывалось к верхушкам деревьев и они тянулись к нему ненасытно и жадно, действительно похожие на лапы огромного паука.

– Слушай, кормчий, – сузил глаза Ратибор. – Ты что, в Олешье не мог об этом пудамать? Выйти раньше, иль позже, но чтоб по темноте худое место не проходить?

– Я не рассчитал… – виновато опустил голову юноша. – Обычно мы с отцом как раз успевали!

Микулка слушал нахмурив лоб, поглядывал то вперед, то на солнце, руки беспокойно теребили рыжие волосы.

– А на много ты обсчитался? – тихо спросил он Мякшу.

– Ну… – пожал плечами незадачливый кормчий. – Не очень. С тятькой мы выходили сразу после завтрака, а тут с погрузкой чуть задержались. Я ведь торговые корабли не водил. Этот первый.

– Успеем! – уверенно поднял взгляд Микулка. – Сади гребцов на весла, будем прорываться.

Друзья взглянули на него с взволнованным восхищением, Волк даже плечи расправил.

– Чего медлите?! – прикрикнул он, закидывая за спину лютню.

Весла шлепнулись в воду как ложка в густой кисель, заскрипели напрягшимся деревом, уключины взвизгнули испуганными щенками и лодья под дружный выдох гребцов рванулась вперед, завертев позади кормы сотню пенных бурунчиков. Еще выдох, еще рывок – корабль резво набирал ход, а повеселевший ветер помогал чем мог, стараясь держать парус надутым.

– Вышли мы не многим позже, чем надобно. – пояснял друзьям Микулка. – Ход у торгового корабля куда уж быстрей, чем у лодки, на каких рыбари хаживают. Должны поспеть! По крайней мере попробовать.

Крутые глинистые берега быстро сближались, словно постепенно захлопывалась огромная ненасытная пасть. Ветер, испугавшись чего-то, стал быстро стихать, парус защелкал краями и повис точно просыхающее белье, но раззадорившиеся гребцы налегли с удвоенной силой – лодья шла не сбавляя хода. Микулка с Ратибором спустили парус, чтоб не мешался и мачта сиротливо уткнулась в небо, будто верхушка мертвой, почерневшей сосны.

В густеющем воздухе повисло чувство острой, неотвратимой опасности, казалось что не лесом поросли нависающие по сторонам обрывы, а густой бурой шерстью. Ветер иссяк, но шевеление лохматой чащи не прекратилось, а сделалось даже ощутимей, сильнее.

Зоркий Ратибор встревожено озирался – такого видеть доселе не приходилось.

– Этот лес взбесился что ли? – сам себе под нос бурчал он.

Солнце плавно катилось вниз, но еще четыре таких же сверкающих диска поместилось бы между ним и верхушками близкого ельника.

– Успеем… – как заклинание шептал то и дело Микулка. – Еще светло, наверняка проскочим.

Но уставшее за день светило все быстрей остывало, как забытая ковалем заготовка меча, с берега уже явственно доносился скрип, треск и какое-то заунывное уханье, лес так и гулял волнами, отдельные деревья явственно тянули ожившие ветви к воде.

– Не бойтесь! – беззаботно отмахнулся Мякша. – Пока светло, лес еще сонный, ленивый. До темна никакого лиха не будет. А узкого места осталось не так уж много. Дальше проще – с далеких берегов лес до корабля не дотянется, мы с тятькой часто к порогам ходили!

Гребцы наяривали как угорелые, потные лица заливались едким горячим потом, рукояти весел пропитались липкой мозольной жижей пополам с кровью, но никто не жаловался, только дышали все тяжело, в голос, вспугивая тишину дружным оханьем. Позади лодьи распускался по воде широкий пенный хвост, от носа до шевелящегося берега бежали длинные невысокие волны.

Черный ельник тянул хвойные лапы к воде, шарил по мелководью тысячей острых иголок и было видно, как иногда в метнувшейся из реки лапе поблескивает бьющаяся в ужасе рыбешка.

– Рыбу жрет… – тихо вымолвил Волк. – Что та цапля.

– Да… – поежился Микулка. – Чего только Ящер не выдумает, лишь бы нам не скучать.

– А почему люди терпят? – недоуменно пожал плечами Сершхан. – Пришли бы днем и спалили тут все к лешему. Чище бы на земле-матушке стало.

– Не все так просто, видать. – Микулка подошел к перепуганному коню и потрепал его меж ушами. – Зарян говорил, что Боги ничего лишнего не создают. Если бы люди не вмешивались, все бы в равновесии оставалось. Говорят, что щука в речке затем, чтоб карась не дремал. Перебей всю щуку и кто знает, что заместо нее появится на несчастного карася?

– Микула верно говорит! – поддакнул Мякша. – Лес палить волхвы не велят, говаривают, что он не выполнил данного Богами предназначения. А как выполнит, успокоится сам. Пока же ждет своего часу, живет помаленьку. С ним просто осторожнее надо быть.