Читать книгу - "Эрагон. Наследие - Кристофер Паолини"

И Эрагон, не помедлив и секунды, ответил:

«Я должен научиться видеть то, что у меня перед глазами. И я пытался, Учитель. Правда, пытался!»

«Но по-прежнему почти ничего не видишь! Посмотри на Арью. Почему она может от раза к разу одерживать над тобой верх? Потому что она тебя понимает, Эрагон. Она знает, кто ты, как ты мыслишь, и именно это позволяет ей с таким постоянством побеждать тебя. Почему Муртагу удалось так здорово тебя… выпороть на Пылающих Равнинах? Ведь ничуть не сильнее и не ловчее тебя».

«Потому, наверное, что я устал, был совсем без сил, и…»

«А как Муртагу удалось ранить тебя в бедро во время вашего последнего поединка, тогда как ты смог ему только щеку оцарапать? Я скажу тебе, Эрагон, почему это произошло. Не потому, что ты устал, а он был бодр и свеж. Просто он тебя понимает, а ты его нет. Муртаг просто знает больше тебя, а потому имеет над тобой власть. Как и Арья. — Глаэдр помолчал, потом снова заговорил: — Посмотри на Арью, Эрагон. Хорошенько посмотри. Она видит тебя таким, какой ты есть, но разве ты способен так ее видеть? Разве ты достаточно хорошо ее себе представляешь, чтобы понять, как можно нанести ей поражение?»

Эрагон посмотрел на Арью. Она тоже смотрела на него в упор, и в ее глазах он прочел решительность и желание во что бы то ни стало обороняться, защищаться. Казалось, она одновременно и бросает ему вызов, предлагая попытаться раскрыть ее тайны, и очень боится того, что может произойти, если он эти тайны действительно раскроет. Сомнения бурлили в душе Эрагона. А действительно, достаточно ли хорошо он ее знает? Может быть, ему лишь казалось, что он ей близок? Может быть, он сам себя обманывал, принимая чисто внешние проявления за душевную приязнь?

«Ты тогда позволил себе рассердиться больше, чем следовало бы, — мягко сказал Глаэдр. — Гнев имеет право на существование, но в данном случае он тебе не поможет. Путь воина — это путь познания. Ты можешь проявить гнев, но должен сражаться с помощью знаний, при этом не теряя самообладание от гнева. Иначе боль и разочарование будут твоей единственной наградой.

Ты должен сохранять спокойствие, даже если по пятам за тобой, щелкая зубами, гонятся сто кровожадных врагов. Освободи свои мысли, пусть они будут подобны поверхности глубокого озера, отражающего все, что находится рядом, но при этом остающегося гладким и невозмутимым. И вместе с этим спокойствием к тебе придет понимание. Ты освободишься от иррациональных страхов, связанных с вопросами побед и поражений, жизни и смерти.

Ты не можешь предсказать каждое событие в своей жизни, не можешь каждый раз, встречаясь с врагом, гарантировать собственный успех. Но, видя все и ничего не упуская из виду, ты без особых трудностей сумеешь приспособиться к любым переменам. Воин, способный легче других приспособиться к неожиданному — это воин, который и проживет дольше других.

Так что смотри на Арью, смотри и старайся увидеть то, на что смотришь, а потом поступай так, как сочтешь наиболее соответствующим данным условиям. И, начав действие, не позволяй собственным мыслям отвлекать тебя. Думай, не думая, как если бы ты подчинялся инстинкту, а не разуму. А теперь иди и попробуй снова».

Эрагон потратил совсем немного времени на то, чтобы собраться и вспомнить все, что он знает об Арье: о ее вкусах и привычках, о манере вести себя, о наиболее важных событиях ее жизни, о том, чего она боится и на что надеется, но самое главное — о том мощном темпераменте, что в ней таится, являясь основой всего, в первую очередь — ее отношения к жизни… и к сражениям. Все это он постарался учесть и, исходя из этого, представить себе самую суть ее личности. Это была труднейшая задача, особенно с тех пор, как он увидел в Арье прекрасную женщину, которую обожал, о которой страстно мечтал… Сейчас нужно было посмотреть на нее как на целостную личность, личность очень сложную и существующую совершенно независимо от его собственных нужд и желаний.

Выводы ему пришлось сделать весьма поспешно, и он опасался, что все они слишком примитивные, почти детские. Затем, решительно отбросив в сторону неуверенность, он шагнул вперед и поднял свой меч и щит в знак того, что готов к поединку.

Он чувствовал, что Арья ожидает от него применения какого-нибудь нового приема, но начал поединок с того же, что и в оба предыдущих раза, резкого выпада с поворотом, пытаясь нанести ей косой удар в правое плечо, не защищенное щитом. Эта уловка ее вряд ли обманула бы, но заставила бы задуматься, что он намерен предпринять дальше, и он понимал: чем дольше она будет размышлять, тем лучше.

Правая нога Эрагона наткнулась на острый камешек, и он невольно чуть отклонился вбок, чтобы не потерять равновесие. Это движение почти не нарушило плавность его движений, но Арья отреагировала моментально и с воинственным кличем кинулась в атаку.

Их сверкающие мечи скрестились раз, другой, а потом Эрагон вдруг совершенно отчетливо понял, что сейчас Арья нанесет ему удар в голову. Предваряя этот удар, он резко повернулся и моментально нанес ей колющий удар, целясь в ключицу, которая оказалась бы незащищенной, если бы она ударила по его шлему.

Интуиция его не подвела, однако расчет оказался ошибочным. Он нанес удар .так быстро, что Арья не успела убрать руку и рукоятью меча отразила темно-синее острие Брисингра. Клинок скользнул мимо, не причинив ей никакого вреда. А через секунду весь мир, казалось, покачнулся, перед глазами Эрагона заплясали красные и оранжевые искры, и он упал на одно колено, опираясь обеими руками о землю. В ушах у него стоял глухой гул.

Когда этот гул немного утих, Эрагон услышал голос Глаэдра:

«Не пытайся двигаться слишком быстро или слишком медленно. Совершай движение в точно выбранный момент, и твой удар окажется не слишком быстрым и не слишком медленным, зато достаточно легким. Точный расчет — вот главное в сражении. Ты должен обращать особое внимание на рисунок движений противника и их ритм и тогда увидишь, в чем он особенно силен или слаб, когда он чувствует себя скованным или, наоборот, чрезвычайно ловким. Постарайся соответствовать ритму его движений в том случае, когда тебе это выгодно, или же, наоборот, постарайся сбить его с ритма, и тогда сам сможешь направлять ход сражения. Для начала хорошенько усвой хотя бы это. Просто запомни, а позже подумай над моими словами. А теперь попытайся снова!»

Сердито сверкнув глазами, Эрагон посмотрел на Арью, поднялся на ноги и энергично тряхнул головой, словно прочищая мысли. Ему казалось, что он уже в сотый раз встает в боевую позицию. Последний, нанесенный эльфийкой удар заставил новой болью вспыхнуть все его многочисленные ссадины и синяки, он чувствовал себя, точно старик с пораженными артритом суставами.

Арья откинула назад свои роскошные волосы и ободряюще улыбнулась, показывая крепкие белые зубы. Но ее улыбка на Эрагона не подействовала. Он был сосредоточен на задаче текущего момента и совершенно не собирался во второй раз поддаваться на одну и ту же уловку эльфийки.

Улыбка еще не успела соскользнуть с ее губ, а он уже ринулся вперед, опустив Брисингр довольно низко и выставив вперед щит, которым как бы прокладывал себе путь. Как он и надеялся, столь низкое положение его меча смутило Арью, заставив поспешить, — она тут же нанесла рубящий удар, который вполне мог перерубить ему ключицу, если бы он позволил ее мечу попасть в цель.