Читать книгу - "Любовники орхидей - Ярослава Лазарева"

– Все! – уверенно сказала она. – Кроме ритуала, меня там будто бы и не было.

– Помочь и тебе? – спросил Виктор у японца.

– Нет, я сам занимаюсь энергетическими техниками и могу справиться с такими вещами, – ответил Ючи.

«Кандидат в ловцы? – мелькнула мысль у Виктора, но он тут же отогнал ее. – Азиатов больше даже не рассматриваю», – подумал он и вздохнул.

Из записной книжки Виктора.

«С детства будущему самураю внушают презрение к смерти, ведь вся его жизнь представляется в философии самураев всего лишь путем к достойному концу.

Основой воспитания служил кодекс самурайской этики – Бусидо (путь воина). В нем синтез трех идеологических течений: синтоизма, буддизма, конфуцианства. Из японского учения синто была заимствована идея патриотизма, преданности императору, доведенная до абсолюта. Китайский дзэн-буддизм выдвигал концепцию самосовершенствования человека, выработки нужного психологического настроя путем медитации и вхождения в небытие перед лицом смертельной опасности».

Виктор попрощался с японцами и, ни секунды не раздумывая, двинулся в сторону бульвара Вольтер. Именно там находилась парижская квартира Соланж. Он был в ярости, но усилием воли сохранял нормальное выражение лица, чтобы не пугать прохожих. Виктор не был уверен, что Соланж дома и даже что она вообще в городе, он давно с ней не общался, но то, что она послужила причиной смерти Такаши, практически не сомневался. И хотел лишь одного – потребовать у нее ответа за содеянное. Виктор шел на поводу эмоций, его разум темнила злоба, он был готов убить и без того полумертвую «любовницу лилий».

Он влетел в подъезд дома, где жила Соланж, и чуть не сбил с ног выбежавшего консьержа. Не ответив на его вопрос, к кому он идет, Виктор ринулся к дверям квартиры. Она занимала почти весь первый этаж. Это он хорошо помнил после того, как побывал в гостях у Соланж. Не забыл он и как был заточен в подвал этого же дома и чуть там не умер. Воспоминания лишь раздували пламя его гнева, и он с размаху ударил ногой по тяжелой двери. К его удивлению, она легко раскрылась. Виктор вошел и понял, что здесь готовятся к переезду. Упаковочные коробки стояли одна на другой, голые стены, отсутствие какой-либо мебели в холле ясно говорили об этом.

– Эй, есть кто-нибудь?! – заорал он и направился в гостиную.

В его памяти это была огромная и мрачная комната, выдержанная в черных и серебряных тонах. Но сейчас он не узнал помещение. Раскрытые, без портьер окна пропускали свет, были видны многочисленные коробки, составленные одна на другую. Мебель, как и в холле, отсутствовала, стоял лишь небольшой диван с накинутым на него розовым покрывалом. На нем сидела девушка и аккуратно заворачивала в бумажные салфетки фарфоровый сервиз.

Виктор замер, глядя на нее. Несомненно, это была Соланж. Но как разительно она изменилась. Он видел милую цветущую девушку с аккуратной короткой прической, розовым румянцем, блестящими карими глазами и ясной улыбкой. Соланж была одета в пышную юбку с цветочным принтом и простую голубую блузку.

– Bonjour, monsieur, – поздоровалась она на французском и с явным недоумением посмотрела на Виктора, правда, улыбаться не перестала.

– Bonjour…, – растерянно ответил он и без приглашения присел на диван, не сводя глаз с Соланж.

– С кем имею честь? – уточнила она и смущенно покраснела.

– Виктор Романов, – зачем-то представился он полным именем. – А вы, мадемуазель?

– Соланж Дюруа, – ответила она.

«Вот даже как! – удивился Виктор. – Сменила фамилию? Но, кажется, она взяла псевдоним де Морт, что означает «Смерть», именно после того, как стала любовницей лилий. Так что возможно Дюруа и есть ее настоящая фамилия».

Виктор начал сканировать ауру. Выглядела она несколько странно. Ореол, окружающий девушку, состоял из нескольких слоев. От тела шли живые зеленые и ярко-розовые цвета и они будто вытесняли мертвенные серо-пепельные. Энергетическое поле походило на цветок, сердцевина которого была насыщенной, а вот самые кончики лепестков будто отмирали.

– Чем обязана? – вежливо поинтересовалась Соланж. – Вы простите, но я должна все собрать. Через час приедет машина за вещами.

– Вы переезжаете? – уточнил он и подал ей хрупкую фарфоровую чашечку.

Соланж мило улыбнулась и начала завертывать ее в салфетку.

– Да, решила сменить место жительство, уезжаю в мой родной Прованс, – спокойно ответила она. – Эту квартиру продаю, она мне больше не нужна.

– Наверное, произошли какие-то события…, – сказал Виктор и остро глянул в глаза девушки.

– А вы что, знаете меня? – несколько настороженно спросила она.

«Загадочная история, – подумал Виктор, наблюдая за выражением ее лица и пытаясь понять, что происходит. – Но такое ощущение, что она реально меня не помнит. Амнезия? Но тогда мне не узнать, что произошло с Такаши. Но связать причину и следствие нетрудно! Такаши мертв, а Соланж, судя по всему, вернулась к жизни обычной девушки и стала простой смертной. И видимо ее память стерла после возвращения все те линии, которые были связаны и с Орденом и с ее существованием на грани жизни и смерти».

– Мы как-то встречались, – сказал Виктор.

– Простите, месье, но я вас абсолютно не помню, – искренне ответила она и продолжила упаковывать посуду. – Понимаете, у меня случилась амнезия, я совсем ничего не помню с момента, когда мне исполнилось восемнадцать. И по правде говоря, не хочу ничего знать. Как только я пытаюсь копаться в памяти, у меня тут же начинается нервный срыв и я плачу и плачу.

– Но как-то это странно, не находите, – сказал Виктор. – Может, стоит обратиться к врачам? Как все произошло?

Соланж глянула на него, после паузы нервно спросила:

– Мы были в каких-то отношениях? Вы кто?

– Нет, нет, – уверенно ответил Виктор. – Мы как-то пересекались на одной вечеринке…, – начал на ходу придумывать он, – тематической. Вы мне понравились, я вас проводил до этой квартиры, мы просто выпили по бокалу вина и на этом все. Вы обещали позвонить, но потом пропали. Я случайно оказался здесь неподалеку, вот и решил зайти и выяснить, что вы, как…

– Вечеринка наверняка была готической, – сказала она.

– Типа того, – неуверенно ответил он. – Но как случилась эта самая амнезия? На вас кто-то напал? Ударили по голове?

– Не знаю… Ничего не знаю. Я помню с того момента, как пришла в себя на… улице Риволи. Было раннее утро, солнце только встало… Я будто выскочила из какого-то кошмара и вдруг увидела, что иду вдоль домов, на мне черное платье, я словно гот… Я пыталась вспомнить, как тут оказалась. Но последние лет так десять словно стерлись… Но я понимала, где моя квартира. Когда пришла сюда, то даже не удивилась, что в сумочке есть ключи и они подошли. Но увидев интерьер, содрогнулась. Все такое мрачное, черное… и противные кладбищенские белые лилии… Я точно была приверженцем готической культуры. Это так? Вы встретили меня на вечеринке этой тематики?