Читать книгу - "Легенда Лукоморья - Юлия Набокова"

– Поставь меня пока на землю, – взмолился Сидор, и его крысиные глазки блеснули хитростью. – Может статься, ожидание затянется. Чего зря утруждаться.

Рука Ильи уже двинулась вниз, но я противовесом налегла на другой локоть и велела:

– Держи-держи его! Опустишь – и этот плут мигом стрекача даст. Только мы его и видели.

Сидор зыркнул на меня с такой злобой, что я только убедилась в верности своих подозрений.

– А пока, – я уперла одну руку в бок, – тренируйся давай. Повторяй за мной: Баба-яга – самая добрая волшебница Лукоморья. Ну что же ты молчишь? Илья, ну-ка развяжу ему рот.

Сидор, не дожидаясь, пока богатырь тряхнет его как грушу, торопливо проскрежетал:

– Бабаягасамаядобраяволшебницалукоморья.

– Так-то лучше, – одобрила я. – А зеркальце давай сюда, я его сама подержу… в нужном ракурсе.

Сидор протестующе затряс бородкой и не выпустил диковину из рук.

– Илюшенька, скажи Сидору «пожалуйста», – ласково улыбнулась я богатырю.

– А ну быстро отдал, – гаркнул молодец, – а то выдеру вместе с руками.

Сидор, чуть не плача, повиновался.

– Вот и умница. – Я взяла зеркальце и подняла его так, чтобы Забаве и зрителям не было видно богатырского кулака на шее специального корреспондента.

– Разучивай дальше: Баба-яга – лучший друг детей!

Сидор, прожигая меня ненавидящим взглядом, повиновался. До начала сеанса связи с волшебным блюдом он успел выучить с десяток рекламных слоганов, которые я придумывала на ходу.

– Баба-яга добрая, как мама. Баба-яга всегда на страже вашего здоровья, – послушно повторял Сидор. – Хочешь быть счастливым – спроси Бабу-ягу как. Баба-яга щедра и мудра. Баба-яга всегда думает о нас.

– Сидор, – прервал его мелодичный голос Забавы, и зеркальце полыхнуло голубым светом, но ничего не отразило, – ты здоров?

В голосе чародейки слышалось бескрайнее удивление. Сидор вытянул голову поближе к зеркалу и изобразил мученическую мину, но тут я показала ему второй кулак богатыря, и репортер нацепил на лицо приветливый оскал.

– Здравствуй-здравствуй, Забава! Добрый вечер, почтенный люд!

– Ты чего это там про Бабу-ягу бормочешь? – спросила Забава. – Чай, умом тронулся?

– Никак нет, – бодро отозвался Сидор. – Каюсь, что долгое время вводил вас в заблуждение. Но моей вины в том нет – сам стал жертвой чудовищной лжи.

Я показала ему большой палец в знак одобрения и, привстав на цыпочки, поднесла зеркальце ближе.

– Как мне удалось разузнать, – продолжил тараторить Сидор, – вины Бабы-яги в похищениях детей и исчезновении людей нет, и тому есть совсем иное объяснение.

– Да ты что, Сидор! – недоверчиво протянула Забава. – Ты же нам сколько раз рассказывал такие истории…

– Виноват, виноват! Ты же знаешь, хозяюшка, народ соврет – недорого возьмет, а я им и поверил да вам пересказал. Но вот намедни решил я проверить эти россказни, и что же выясняется!

Сидор, кажется, даже забыл о том, как жалко выглядит, болтаясь в кулаке Ильи. Он расправил плечи, задрал нос и, лучась от сознания собственной важности, вкрадчиво произнес:

– Помнишь, в прошлый раз я рассказывал о младенчике, которого Яга с поля выкрала? Неправда! – вскричал он. – Сущая нелепица! Никто младенчика не похищал! Родная бабка забрала его с поля, пока родители поодаль траву косили. Не докричалась до сына с невесткой, взяла внучка да домой пошла. А те хватились ребеночка да давай кричать, что Яга его выкрала. Я как раз мимо проходил, услыхал и вам потом передал. А наутро узнал, как все на самом деле было.

Я не сводила глаз с Сидора – даже не похоже было, что он привирал, чтобы обелить имя Яги. Скорее всего, именно так все и случилось. Только родители вряд ли стали винить Ягу в пропаже младенца, это Сидор домыслил за них.

– Но ведь сколько еще народу пропало! – припомнила Забава. – Мужики в лес пошли и не вернулись…

– То охотник в медвежью яму угодил и просидел там три дня, покуда ребятишки за грибами не пошли да не нашли бедолагу, – поведал Сидор. И опять я была готова поклясться, что заядлый врун говорит правду.

– А вот еще кузнец в Голодранкино пропал… – раздалось из зеркальца.

– Так он напился до чертиков и в лес, на ночь глядя, убежал, да там в болоте и сгинул. Потом лапоть на берегу нашли, – развенчал очередную байку Сидор.

– А как же мужик из Неудачево? Тот, что в лес за дичью пошел и не возвратился?

– Волк загрыз, – трагически вздохнул Сидор, – охотники его потом разыскали.

«Жаль еще, – хмыкнула я, – что Сидор не знает про того кузнеца, который с дочкой мельника сбежал от постылой жены. Вот уж тут бы он разлился соловьем».

Когда вопросы Забавы и зрителей из зеркальца иссякли, а Сидор, как смог, убедил публику в невиновности Бабы-яги, чародейка молвила:

– Вот что, Сидор. Благодарствую за твою службу. И даю тебе новое задание. Немедля отправляйся к замку Кощея. А то Колобок там уже которую неделю без толку катается и ничего путного сказать не может. Уж ты-то с твоим чутьем мигом до правды докопаешься.

Сидор судорожно сглотнул и дернулся в кулаке Ильи:

– Так я ж того, этого…

– Заплачу вдвое больше, – перебила Забава.

Сидор тут же воспрянул духом и согласно тряхнул бородкой:

– Сегодня же отправлюсь в путь-дорогу!

Зеркальце вновь полыхнуло голубым и погасло.

– Свободен, – кивнула я Сидору и дала команду Илье: – Отпускай!

Богатырь мои слова воспринял буквально, разжал кулак, и Сидор плюхнулся в дорожную пыль да разразился жалобами на ушибленные бока.

– И что теперь с ним? – Илья повел широким плечом.

– А это уже не наша забота. Сам слышал, Сидор к Кощею путь держит. Авось не вернется.

Сплетник, в это время любовно сдувающий пылинки с зеркальца, нервно дернул шеей и бросил на меня ненавидящий взгляд, от которого у меня разом в горле пересохло.

– Как пить охота! – сказала я, поняв, что с утра во рту не было ни маковой росинки.

– Глаза разуй, колодец позади тебя, – фыркнул кот.

– Зачем же колодец? – вдруг вскрикнул Илья и запустил руку за пазуху. – Вот, возьми! – Он протянул мне уже знакомую склянку с прозрачной водицей. Только алой ленточки, фирменного знака Любавы, на ней не было. Видно, догадался снять, чтобы не возбудить подозрений. – Родниковая водица, сам в лесу набирал, – приговаривал богатырь, настойчиво протягивая мне приворотное зелье и возбужденно блестя глазами. – Одним глоточком напьешься!

«Это точно, напьюсь», – мрачно думала я, невольно пятясь назад. А вместо похмелья будет мне вечная влюбленность в богатыря и семейная идиллия с горшками, пеленками, орущими детишками и увальнем-мужем. Быть может, я даже кудель научусь прясть и стану первой пряхой в Лукоморье. И уж конечно, и думать забуду о волшебстве, о рыцаре и о своем родном мире.