Читать книгу - "Путь шута - Кирилл Бенедиктов"

Албанский офицер с напарником, совершенно не скрываясь (я подозреваю, что их просто никто не предупредил о необходимости действовать осторожно) подъехали к дому Хачкая и зашли к нему в квартиру. Самого парня им застать не удалось, но они побеседовали с его родителями и братом. Брат, как они доложили Тарасу, оказался мелким бандитом, высланным несколько лет назад из ЕС за воровство. Почему этих данных не было в файлах комиссара Шеве — ума не приложу. Гримасы доинформационного общества.

Несмотря на то что итоги визита в дом семьи Хачкай не слишком впечатляли, Тарас немедленно подал Эмилу докладную записку. Позже я прочел ее. «В результате оперативных бесед с информированными источниками удалось установить, что брат Ардиана Хачкая имел тесные связи в криминальной среде Тираны». Черт возьми, это же Албания! Тут каждый второй имеет такие связи, а все остальные этой самой криминальной средой и являются. На самом-то деле главный результат самодеятельности Тараса оказался совсем другим. Ардиан, которому, конечно же, очень скоро стало известно о непрошеных гостях из полиции, перепутался и ударился в бега.

Я узнаю об этом с некоторым опозданием, когда утром следующего дня мне звонит Эмил.

— Ну и подарочек ты мне подкинул! — не слишком дружелюбно рычит он в трубку. — Из-за твоего пацана здесь уже пол-Тираны на голове стоит!

— Что произошло, Эмил?

Он пытается что-то объяснить, но так темпераментно, что я понимаю только одно — мне нужно срочно выехать на место и разобраться во всем самому.

Ну, собственно, босс от меня именно этого и хотел. Другое дело, что фора, которую я, по его словам, могу получить, занимаясь расследованием в столице, с каждым днем превращается во что-то совсем уж мифическое — майор Фаулер не собирается ограничивать район своих поисков Дурресом, с невероятной быстротой перемещаясь между всеми городами страны. «Забавно будет, если мы пересечемся с ним в Тиране», — думаю я, садясь в машину.

Забегая вперед, скажу, что мои опасения оказались напрасными. Фаулер в это время сосредоточился на другом направлении расследования. Все-таки у этого парня мозги работали совсем не так, как у большинства из нас. Вместо того чтобы искать никому не известного эмиссара — фактически черную кошку в темной комнате, да еще и вслепую, — он взял в разработку людей в албанских спецслужбах, которые занимались связями местного криминала и косовских полевых командиров. И путь этот, как показали дальнейшие события, оказался на удивление эффективным.

Я, однако, ничего этого пока не знал. Я сидел в душном кабинете Эмила в Тиране и пытался разобраться в хитросплетениях истории с Ардианом Хачкаем.

По странному стечению обстоятельств вечером того же дня один из информаторов албанского офицера, посещавшего дом Хачкая, сообщил своему куратору, что Ардиан якобы устроил стрельбу в мастерской у некоего скользкого типа по кличке Горбун. Обошлось без трупов, но само по себе происшествие было, конечно, из ряда вон — тринадцатилетнему пацану удалось нагнать страху на двух взрослых бандюков и их малолетнего подручного, забрать пистолет и патроны и спокойно покинуть поле боя. И все равно офицер вряд ли придал бы звонку своего агента такое значение, если бы не знал, что Ардианом активно интересуются люди из комиссариата военной полиции. Вообще-то местные спецслужбы не очень охотно помогают миротворцам, но тут, как говорится, все зависит от человека. Вполне возможно, албанский офицер ходил у Тараса в должниках или, наоборот, собирался извлечь из их сотрудничества какую-то выгоду. Во всяком случае, он, взяв с собою напарника, немедленно отправился на поиски Ардиана, не поставив в известность свое непосредственное начальство.

Последний факт сыграл роковую роль во всем их предприятии. У заброшенного коллектора на берегу реки Лана полицейские подверглись нападению — кто-то, скрывавшийся в темноте, неожиданно открыл стрельбу из пистолета и ранил одного из них. Рана оказалась неопасной, но, поскольку полицейские действовали на свой страх и риск, от дальнейшего преследования им пришлось отказаться. Пуля, извлеченная из бедра офицера, смутила экспертов. Выяснилось, что в полицейского стреляли из беспламенного бесшумного пистолета русского производства, очень редко встречающегося в Албании. По словам информатора, именно такой пистолет похитил Хачкай у владельца мастерской. Сам Горбун, задержанный на следующее утро, отрицал все, в том числе и стрельбу у себя в подвале, поэтому официально объявлять Ардиана в розыск было вроде бы не за что. Однако всем, включая даже Тараса, стало ясно — парень оказался куда круче, чем они предполагали.

Албанский полицейский, которому нужно было как-то объяснить начальству свое ранение, не нашел ничего лучшего, как сослаться на конфиденциальное поручение офицера военной полиции миротворцев. Префект Тираны направил раздраженный запрос комиссару Полю, непосредственному начальнику Эмила Димитрова. В общем, шестеренки закрутились, и бюрократическая машина заработала.

Эмил, оказывается, страшно зол на меня за то, что я втравил его в эту историю. Хотя, говоря откровенно, злиться ему следует прежде всего на Тараса. Тот, кстати, попал в крайне неловкое положение — ведь ему пришлось признать, что лично он и палец о палец не ударил для того, чтобы найти Хачкая. Пытаясь оправдаться, он все больше запутывался в собственной лжи и к тому моменту, когда я прибываю в Тирану, запутывает в ней еще и Эмила.

— Кто этот парень, черт возьми? — кричит на меня Эмил, темпераменту которого могли бы позавидовать даже жители Андалусии. — Он что, агент МОССАДа под прикрытием? Объясни мне, тупому болгарину, как может ребенок уйти и от мафии, и от полиции?

— Погоди, — пытаюсь я его успокоить. — У тебя что, есть доказательства, что это именно он стрелял в полицейских? Сам же говорил, в темноте никто ничего не видел…

— Еще лучше! Значит, кто-то его подстраховывал! Вот я и хочу понять, что это за сукин сын, к которому нельзя приблизиться на расстояние выстрела!

Что я могу ему на это ответить? Только то, что и сам не прочь это узнать.

— Вот что, — решительно говорю я. — Пойдем, посидим где-нибудь в спокойном месте, я расскажу тебе все, что смогу.

Мы покидаем ужасный кабинет Эмила и отправляемся в расположенное неподалеку открытое кафе, известное отменным домашним вином и острыми сырами. На удивление расторопный для албанца официант ведет нас к столику, вырезанному из цельной дубовой колоды. Столик уютно спрятан в тени раскидистого дерева. Никакого намека на меню не наблюдается; Эмил неопределенно шевелит в воздухе пальцами, и через несколько минут на столе возникают плоские глиняные тарелки с исполинскими порциями салата и пузатая бутылка вина.

Пока Эмил расправляется с салатом, я рассказываю ему о происшествии в «Касабланке». Про «ящик Пандоры» я не упоминаю — в конце концов, в тот вечер, когда погиб Патрини, мне ничего не было известно о товаре, который он привез в Албанию. Впрочем, предосторожность эта, как выяснилось чуть позже, оказывается излишней.

— И ты его отпустил, — бурчит Димитров, деловито подбирая вилкой остатки брынзы. — Вручил ему свою визитку и отпустил…