Читать книгу - "Врата трех миров - Ян Ирвин"

Таллия провела рукой по подносам с песком. Один был еще горячий, но в нем ничего не было. Должно быть, золото в пещере. Она обернулась. Прямо перед ней стояла Феламора, смертельно бледная из-за дурноты, следовавшей за применением чар.

Феламора выдавила улыбку.

— А ты умнее, чем я думала. Умнее Мендарка. Однако недостаточно умна. Вам не удалось отвлечь меня, и я уже спрятала золото в надежное место. — Бочком Феламора стала отходить от пещеры в сторону.

«Тогда почему же ты пытаешься меня увести отсюда?» — подумала Таллия.

— Я не забыла, что ты со мной сделала в Готримском лесу, — продолжала Феламора, пятясь дальше, так что вскоре Таллии пришлось отвернуться от печи, чтобы не упускать врага из виду.

Таллия сделала отвлекающее движение правой рукой, а левой швырнула в глаза Феламоре песок с подноса. Воспользовавшись тем, что ненадолго Феламора стала беспомощной, Таллия опрокинула формы для литья, и на грязь шлепнулся золотой предмет странного вида. Схватив его, Таллия ринулась прочь и, добежав до деревьев, кликнула солдат.

— Прикройте меня! — приказала она на бегу. Иллюзии продолжали появляться, но они были лишены прежней силы и уже не вводили в заблуждение, казалось, их делали вполсилы.

На полпути Таллия со своим отрядом сделали короткую передышку. Кто-то зажег огонь, прикрыв его ладонями, и при тусклом свете Таллия разглядела золотой слиток. Она сразу же поняла, почему им так легко удалось удрать. Это была бронза!

— Я послал их на смерть! — Мендарк сел и, опустив голову на руки, расплакался.

Иггур расхаживал взад и вперед как заведенный. Он не мог плакать. Он застыл от горя и отчаяния.

— Почему я позволил тебе собой манипулировать? — бушевал он. — Это твоя вина, Мендарк!

Взглянув на Карану, которая словно приросла к стулу, он заорал на нее:

— Ты сделала это нарочно! — С пеной на губах Иггур еще долго кричал на девушку, затем подбежал к ней и начал хлестать ее по щекам. Карана подняла на него глаза, но даже не попыталась защититься.

— Перестань, дурак! — попытался остановить его Мендарк. Он с трудом доплелся до Караны и попробовал оттащить от нее Иггура. К Магистру присоединился Оссейон, и вместе они оторвали Иггура от Караны.

— Это твоих рук дело! — вопил Иггур. Он вырвался от Оссейона и снова набросился на девушку. Мендарк заслонил ее своим телом. — Я никогда тебя не прощу! Никогда!

Мендарк дал ему пощечину.

— Будь же мужчиной, Иггур! — произнес он с невыразимым презрением. — Это мы с тобой виноваты в том, что случилось, мы и Феламора, а Карана тут ни при чем.

Иггур рухнул на землю. Двое стражников унесли его в палатку и встали у входа на часах.

— Разве можно вернуть мертвых? — сказал Оссейон Мендарку. Сегодня Иггур потерял почти всех своих друзей. — Если бы я раньше подал сигнал тревоги, их можно было бы спасти.

Мендарк не отвечал. Тысяча солдат лежала на дне ущелья — по десять на каждого оставшегося в живых.

— Собирайтесь, — приказал Мендарк. — Мы возвращаемся в Туркад.

Они соорудили носилки для пострадавших — в том числе для Караны, — свернули лагерь и приготовились к отходу. И тут из тумана появился отряд из семерых смертельно уставших человек.

— Что случилось? — вскричала Таллия. — Мы были так близко!

Мендарк всплакнул от радости, выпавшей в эту самую черную из ночей.

— Мы были уверены, что вы больше не вернетесь.

— Где армия?

— Все погибли.

— Значит, все напрасно? — вздохнула Таллия и, рассказав о своей экспедиции, показала кусок бронзы. — Все впустую!

В печальном молчании их отряд пустился в обратный путь через Эллюдорский лес. Из одиннадцати сотен, пришедших сюда, в живых осталось всего сто человек.

Иггур чувствовал себя даже хуже, чем когда Рульк победил его в Катадзе.

Лиан никогда не видел Мендарка в таком прискорбном состоянии. Его репутации был нанесен удар, от которого было уже не оправиться. Все тело Магистра было в кровоподтеках, глаза покраснели и слезились. Он постоянно кашлял, а когда вытирал губы, на платке оставалась кровь.

Девять женщин и шесть мужчин-иллюзионистов смогли пережить столь сильное потрясение, но утратили свой дар.

Карана была похожа на собственную тень. Она все время молчала. Девушку переполняло чувство вины. Лиан шел рядом с ее носилками всю дорогу до Туркада.

— Я видела, как оно начинается, — повторяла она вновь и вновь. — Я видела, как оно начинается!

Во время путешествия девушка не различала дней и ночей, ее все время преследовал кошмар. Один за другим солдаты — цвет армии Иггура — сворачивали налево, когда им следовало повернуть направо, и падали со скалы в пропасть, разбиваясь насмерть. Картинка прокручивалась в сознании Караны снова и снова, и все это время девушка пыталась выкрикнуть предостережение, но какая-то сила не позволяла ей произнести слова вслух.

На второй день путешествия Мендарк опустился на землю рядом с Лианом.

— Ты ужасно выглядишь… — Лиан не закончил фразу, опасаясь, что Магистр накричит на него, как непременно сделал бы прежде. Но Мендарк не сделал этого.

— Я умираю, Лиан, — сказал он, — и это меня страшит.

— Я подумал… — начал Лиан. — Ты живешь так долго… Но, наверно, чем дольше живешь, тем больше хочется жить.

— Ты не так меня понял. Я не боюсь смерти. Но если я умру, кто защитит мир от Рулька?

Лиан инстинктивно бросил взгляд в сторону Иггура. Тот тащился, хромая, с опущенной головой, руки его болтались.

— Когда-то и я так думал, — тихо произнес Мендарк. — Особенно после того, как он одолел транкса. Однако Иггур никогда не оправится после своего нынешнего поражения.

— Но раньше же он находил в себе силы снова подняться, — возразил Лиан.

— Каждый раз, как он терпит поражение, он опускается все ниже. Посмотри, что он сделал со Второй армией. Никто не в силах предсказать, как он себя поведет в ближайший час, на него невозможно положиться.

— Ты сделал…

— Конечно, я делал ужасные вещи. Но всегда ради доли, за которую сражался. Я никогда не обрекал армию на смерть из-за того, что меня бросила любовница! — Мендарк сплюнул кровью на траву и умолк.