Читать книгу - "НЧЧК. Теория Заговора - Яна Горшкова"

* * *

Как любил говаривать полковник Глорфидиль: «Настал момент отрабатывать свою кормежку, мальчики. Родине срочно нужны ваши задницы». Ну, кто же спорит с Родиной? Раз она, щедро и регулярно поящая березовым соком, снова позвала своих сынов на беспримерный подвиг, то будет ей и героизм, и патриотизм, и десять килограмм взрывчатки в маго-тротиловом эквиваленте впридачу.

Улов от зачистки жилых кварталов вышел неожиданно обильный. Тайник с запрещенными риэлтерскими амулетами прямо в сейфе широко разрекламированного в Распадке агентства недвижимости – это раз. Партия растительного сырья для колдовских эликсиров – три мешка сушеного цветка папоротника – это два. Опять же, взрывчатка, и еще множество крупных и мелких находок, доказывающих, что детище Железного Маэдроса – доблестная Чрезвычайная Комиссия по борьбе с нежитью и мажеством – еще долго будет незаменимой в деле поддержания общественного порядка. Как ни прискорбно, но народонаселение Серединной Империи в массе своей, как и в менее просвещенные времена, по-прежнему не испытывало тяги к законопослушанию. Дриады не гнушались втихую привораживать мужчин, кикиморы – наводить порчу на соседей по лестничной площадке, орки – шаманить, гоблины – варить самогон. Что же касается иномирян, тут вообще прогресса и сознательности ждать не приходится. Их склонность к противоправному поведению неизменна как круговорот воды в природе.

И так как искомый вампир мог легко замаскироваться под обычного человека, то именно на попадальцах было сконцентрировано внимание сотрудников НЧЧК. И не зря, надо заметить, старались борцы с мажеством. Запрещенного законом волшебства нашлось с большой гномский вагон и маленькую эльфийскую тележку.

Вот что значит выгнать в поле боевых магов! Да, все прекрасно знают, что масштабное и развернутое сканирование дело крайне утомительное. А за что вам, господа маги и чародеи, платят втрое больше, чем ап-Телемнару или Дзиру Ушшос-Наху? За умение красиво оформлять отчеты? Отнюдь. Выдохшихся чаровников отпаивала стимуляторами Готзилла Шахидовна и снова отправляла на передовую – искать либрусека. Любой ценой, ибо промедление грозит смертью для невинных сограждан, чьи жизни и благополучие призвана защищать НЧЧК. А приказ был прост и доступен для понимания: «Найти и обезвредить!» Родина приказала, едреные пассатижи!

В управление энчечекисты вернулись, несолоно хлебавши, злые, усталые и вымотанные безрезультатными поисками до предела. Операцию пришлось приостановить, ибо боевые маги выдохлись окончательно, а кое-кого из низкоранговых чародеев привезли в карете скорой помощи. И даже двужильные дроу тихо скрипели зубами от разочарования.

– Может, он уже смылся из Распадка? – предположил Диммидрол. – А мы тут бегаем кругами, точно крепко посоленные…

– Если труп кикиморы до сих пор не найден, стало быть, либрусек где-то прячется, – рассуждал вслух Эрин, памятуя о том, что вредная чиновница, трепавшая ему нервы в ГРИПе, бесследно исчезла в тот же день. Энчечекисты сошлись на мнении, что её похитил вампир, как нежеланного свидетеля.

– Нол, а ты что-нибудь чувствуешь? – полюбопытствовал хоббит Сталони.

Она пожала легкомысленно плечами и отвернулась.

«Я уже ничего не хочу чувствовать», – громко подумала Нолвэндэ. Мысль предназначалась эльфам – Темным и Светлым, потому что девушку буквально трясло от постоянного напряжения. Либрусек был где-то поблизости. Но коллег пугать лишний раз не хотелось. Они и так поглядывали на Эринрандира, как на ожившего мертвеца – с превеликим подозрением. Готзилла за двое суток успела в лицах и красках пересказать историю воскрешения капитана ап-Телемнара почти всему управлению. Причем в таких кровавых подробностях, что кое-кого из бухгалтерии пришлось откачивать после обморока и отливать холодной водой.

По очень знакомому неловкому повороту шеи и осторожным движениям бывший разведчик догадался, что Нол натерла плечо ремнем автомата. Ничего смертельного, но если сейчас не полечить, то завтра работать будет втрое тяжелее. Что-то в этом духе Эрин и выразил в очень осторожных мысленных фразах. Мыслечтица и так на адреналине, лучше её из себя не выводить.

«Я ничего такого не ощущаю» – отозвалась она.

«Вот снимешь бронежилет – сразу все поймешь, – предупредил энчечекист и добавил: – Хочешь, я тебя полечу?»

И улыбнулся весьма и весьма соблазнительно, обещая очень приятное обезболивание самым доступным и естественным способом.

Вечером в коридорах управления было непривычно тихо, обслуга разошлась по домам, и двери в подсобку к Желудьковской выглядели настолько заманчиво, что удержаться капитан не смог при всем желании соблюдать приличия…

– Что ты делаешь? – успела прошептать напарница, когда Эрин одним движением подхватил ее за талию и рывком затащил в темную кладовку.

– Лечить буду. Что ж еще? – Он начал расстегивать форменную рубашку девушки.

– А ты умеешь? – хихикнула сбитая с толку, но вовсе не рассерженная мыслечтица.

– Еще как.

И в доказательство своих слов энчечекист осторожно подобрался к до крови натертому участку кожи, почти невесомо коснулся его губами, согревая теплом дыхания…

Как настоящий многостаночник, Эрин одновременно и дверь подпирал шваброй (на всякий случай), и лифчик расстегивал (тоже ведь трет), и пытался найти поверхность, к которой было бы лучше всего прислонить возлюбленную, что в тесной кладовке весьма проблематично, и все это – не переставая целовать кожу вокруг ранки на плече.

– Еще болит?

– Уже гораздо меньше, – с трудом выдохнула Нол, решительно расстегивая ремень на поясе его брюк.

Лечиться, так лечиться.

И в этот момент Эрин совершенно случайно нащупал за спиной у напарницы, на узкой полочке, нечто такое, что заставило его застыть на месте. Ну, точь-в-точь, как памятник сексуальным домогательствам на рабочем месте.

– Что случилось? – спросила настороженно Нолвэндэ, чувствуя, как у возлюбленного мигом закаменела каждая мышца, и он весь напружинился.

– Кажется, я кое-что нашел, – сказал он ледяным от бешеной ярости голосом.

Обоим энчечекистам резко стало не до любовных забав, они включили свет и увидели… настоящую шпионскую миникамеру.

– Я только на прошлой неделе рассматривал такую же штуковину в рекламном блоке «Диверсанта», – прошипел Эрин. – Откуда она у Желудьковской?

Губы его дергались от неконтролируемого гнева.

– Камера неимоверно чувствительна и дает на редкость четкую картинку. Берет сразу несколько источников.

– Наш кабинет тут рядом, – напомнила Нол. – Но антимагические барьеры на нем я подправляла всего две недели назад. Они в идеальной сохранности.

– Проклятье! Тут же ни капли магии, это чистая техника. Балрог! Тварь такая! Я её удавлю!

– Эрин, надо проверить наш кабинет. Там могут быть жучки.