Читать книгу - "Пятница, тринадцать ноль-ноль - Ирина Комарова"

Впрочем, это не помешало нянюшке Матильде немедленно пристроить к делу и любимого хозяина – надо ведь было еще натаскать и нагреть воды на всю компанию. Купание оказалось достаточно канительным, хотя и необходимым делом. Особенно, если учесть, до чего грязными оказались путешественники. Печальный, но естественный результат долгой дороги: умывание колодезной водой на постоялом дворе, даже самое тщательное, никак не заменяет полноценной ванны.

В общем, дел до ужина хватило всем. Но ровно в шесть, и хозяева, и гости, собрались на кухне и добросовестно демонстрировали чистые руки.

– Но где же господин Лэрри? – Арра оглянулась на дверь. – Вот не думала, что он опоздает!

– На мои блинчики? Никогда, – уверенно ответила нянюшка. – Просто у нас часы спешат на две минуты, а Огюстен стремится быть идеально точным во всем.

Тут же раздался деликатный, но уверенный, стук в дверь.

– О, я же говорила! Джузеппе, открой, пожалуйста.

Лэрри вошел веселый, очень довольный, хотя и осунувшийся от усталости и, без лишних слов, направился к умывальнику. Потом покрутил ладонями перед нянюшкой Матильдой, плюхнулся на табурет и сразу потянул к себе тарелку с горкой свернутых маленькими треугольниками пухлых блинчиков.

– Дамы и господа, никаких возражений, я честно заработал свою порцию! Все переговоры проведены, вопросы решены, назначения согласованы и приказы подписаны. Кого-нибудь интересуют подробности?

– Всех, – ответил Джузеппе.

– Тогда не буду вас мучить, рассказываю по порядку, – Лэрри откусил сразу почти половину блинчика, промычал, закатив глаза, – м-м-м, объедение! Значит, начнем с самого простого и явного. Выпускница Эсмеррской школы Арра Даман зачислена в отряд Розовых Ос стажером с испытательным сроком двенадцать месяцев…

Арра взвизгнула и хлопнула Ганца по спине:

– Сделано! Ура!

Совершенно не готовому к такому бурному проявлению чувств, Ганцу пришлось ухватиться обеими руками за стол, чтобы не упасть.

– Какое счастье, что тебя взяли только стажером, – хмыкнул он. – Если бы сразу в бойцы, или, еще хуже, командиром группы, ты бы, птичка, меня на радостях по полу размазала.

– Не называй меня птичкой, – отмахнулась сияющая Арра. – Господин Лэрри, а этого убийцу куда?

– Я же сказал, все по порядку, – невозмутимо и немного невнятно ответил Лэрри, успевший зажевать следующий блинчик, – от простого к сложному. С тобой, Арра, было проще всего. Вторым пунктом идет Джузеппе.

– Со мной-то какие проблемы? – удивился магистр, немного уязвленный невнятным окончанием встречи с гроссмейстерами. – Приехал человек к себе домой, никого не трогает и сам никого не интересует…

– Ах-ах-ах! Какое самоуничижение, – ехидно перебил его Лэрри. – Это знаменитый магистр Джузеппе Трио, вернувшийся из добровольного изгнания, никого не интересует? Да Университет уже бурлит самыми невероятными слухами, и только хорошее воспитание не позволяет студентам, преподавателям и прочим сотрудникам, двинуться к твоему дому с приветственными кликами.

– Ты это серьезно? – Джузеппе был ошеломлен.

– Почти. Ну, если немного и преувеличиваю… толп поклонников перед дверью ты можешь, пожалуй, не опасаться. Но интерес твое появление в стенах Университета вызовет огромный, это точно. И я уже имел беседу с человеком, который в тебе не просто заинтересован, а прямо-таки… знаешь, даже слова не подберу. В общем, просит и умоляет о встрече с тобой, ему необходима твоя помощь.

– Но Лэрри, ты же знаешь, с практической точки зрения, я…

– А ты ему нужен именно как теоретик, практик этот парень и сам неплохой. Может, ты помнишь, Таффхлд Торстен, с факультета технической магии?

– Что-то такое… это кафедра механики заклинаний? Тот, что делал года три назад интересные доклады насчет мощности, дальности действия и прочего?

– Точно, он самый. Так вот, пока ты отсиживался в Имоле, Торстен время даром не терял и сконструировал аппарат, позволяющий увеличивать мощность произнесенного заклинания и по узко направленному лучу посылать его, практически, в любую точку Лагосинтера. Ему под это дело даже лабораторию выделили и место на Университетском полигоне.

– Но это же не может работать, – встрепенулся Джузеппе. – Настройка такого механизма будет подвержена внешним колебаниям, а если учесть влияние по формуле Куалу… впрочем, помехи можно попробовать нейтрализовать: работал я, давно правда, с одной такой сеточкой, она очень качественно гасила…

– Вот я и говорю, – благодушно прервал его бормотание Лэрри, – практик он сам прекрасный, железку, по крайне мере, сочинил вполне убедительную и она работает, я проверял. С настройками хуже: в смысле теории наш Таффи на весьма среднем уровне находится. Стандартные регулировки еще худо-бедно тянет, а общую схему выстроить не в состоянии. И что главное, сам это понимает. Просит тебя, Джузеппе, придти к нему в лабораторию начальником, и помочь довести его любимое детище до ума. Ты как, не против?

– Спрашиваешь?! Когда с ним можно связаться?

– Я ему велел завтра утром к тебе зайти…

– Сюда?

– Естественно сюда, куда же еще? Поговоришь с ним, чертежи посмотришь, может, сразу на полигон двинетесь, проверите прибор в деле. Да, после обеда не забудь в администрацию Университета заглянуть, там приказ о твоем зачислении будет готов, распишешься и насчет жалованья уточнишь. Пока ты в Имоле прохлаждался, увеличение ставок прошло, так что, по новому тарифу, как руководитель лаборатории, да еще с надбавками за степень, кучу денег будешь получать.

– Куча, это сколько? – живо заинтересовался Ганц.

– Раза в три больше, чем я собираюсь предложить тебе.

– Ага, значит, мы дошли до самого сложного вопроса, до меня, – Ганц кивнул и постарался придать своей подвижной физиономии самое благонравное выражение. – Слушаю и заранее на все согласен.

– Надо же, какое послушание! – съязвила Арра. – С чего бы это вдруг?

– Так дяденька Лэрри плохого не посоветует. И вообще, если его не слушаться, то он может огорчиться, а это вредно для здоровья.

– Для чьего? – уточнила нянюшка Матильда.

– Для моего, разумеется, – уверенно ответил Ганц и она согласно кивнула.

– Надеешься купить меня такой грубой лестью? – усмехнулся Лэрри.

– А почему нет? – пожал плечами Ганц. – Особо тонкие, изысканные комплименты, люди или вовсе не замечают, или не верят им. А грубую лесть, чаще всего, принимают за здоровую, простодушную искренность. Что касается нашего, конкретного случая… господин Лэрри, вы ведь не собираетесь отрицать, что огорчать вас – не самое разумное занятие для человека, пекущегося о своем благополучии?

– Пожалуй, не стану. Что ж, я понял, ты принимаешь предложение. Это очень приятно, но может быть, ты не сочтешь излишним трудом его выслушать?