Читать книгу - "Небо и корни мира - Юлия Тулянская"

Среди небожителей многие были воинами. Ведь им предстояло участвовать в войне за Престол. Их назначение – обратить в прах и пепел Обитаемый мир и низвергнуть Князя Тьмы с трона Подземья. Они уже не один век готовятся к войне, и каждый из них в этом искуснее любого из людей. Почему же вестницу восхищали подвиги северянина, столь маловажные для судеб мира, что никто из небожителей и не слыхал, что такое «даргородские игрища»?

…Сама Девонна нигде не бывала в Обитаемом мире, кроме храма и его окрестностей. Но она изучила на этом клочке земли каждый овраг, каждую рощу, каждую поляну. Ничто не завораживало ее так, как водоемы Обитаемого мира – черные лесные озерца, ручьи, что текут глубоко в оврагах, большие озера, зеленые от ряски, с их кувшинками, осокой, аиром и ивняком. Она часами могла смотреть за водяными жуками, стрекозами, лягушками… Даже в саду возле своего дома Девонна устроила несколько водоемов. Каменные ступеньки вели к прудам, которым она придала, как могла, дикий и заросший вид, а над протоками, по ее просьбе, мастера-небожители сделали навесные мосты.

Однажды ночью, в полнолуние, она вышла через алтарь и добралась до озера в лесу возле храма. В черной воде отражалась огромная белая луна, и гладь озера была перечеркнута лунной дорожкой. Идя по воде, по этой дорожке Девонна отошла далеко от берега. Над водой лежал белый туман. Вестница проходила сквозь дымку, и ей представлялось, что это – ее одежда. В камышах раздавались шорохи, темные очертания деревьев отражались в воде. Она нарвала кувшинок и сплела из них венок, и долго, почти до утра, стояла на воде посреди озера.

Яромир рассказал ей, что в Даргороде любил одно место на реке. Он скакал верхом через поле, трава была лошади по брюхо. Потом, соскочив с седла, вел коня в поводу. Кузнечики разлетались из-под ног во все стороны, точно брызги воды. Обрыв открывался внезапно: его край зарос травой. То, что берег отвесно обрывается в омут, становилось заметно только в нескольких шагах. Спутав коня, Яромир пускал его в поле, а сам подолгу стоял на берегу. Черный омут под берегом завораживал взгляд. Люди говорили, здесь можно утопить пожарную каланчу. А пловец – сразу на дно: там, внизу, бьют холодные ключи. Но как из колодца днем можно увидеть звезды, так и оттуда, снизу, наверное, и днем было видно ночное небо. «Простая река, – размышлял Яромир, – а как человек: о чем-то же она думала, из-за чего-то мучилась, раз вырыла в себе такую яму?! Или просто захотелось ей иметь у себя место, где бы днем отражались звезды?..»

– Девонна, тебе никогда не чудилось, что не только люди, а сам Обитаемый мир боится конца? Ты знаешь, земнородные стали выходить к людям и пытаются говорить с ними?

Девонна молчала. Она знала, что в особых местах земли – некоторых рощах, заводях, зарослях и пещерах – зарождаются живые существа. Люди потому и зовут их земнородными, что они порождены Обитаемым миром, а не созданы Вседержителем. У них нет бессмертной души. После смерти они не попадут ни в Подземье, ни в небесные чертоги.

Одни земнородные похожи на людей, другие – звери и невиданные твари. У них нет языка, нет имен, они почти не отличают себя от мира.

– Раз я встретил дубровника, – сказал Яромир. – На лесной поляне вышел ко мне парень, до пояса голый. Я сперва думал – человек. Гляжу, а у него уши как у кота. Только он все равно хорош собой, залюбуешься. Стоит передо мной, глаза зеленые, точно листва, борода светлая, волосы лежат по плечам. Я слыхал, будто они умеют напускать морок. Если не захотят показаться – ни за что их не увидишь… Вдруг дубровник говорит: «Деревья леса кланяются тебе». Я в ответ: «И я им тоже кланяюсь». Дубровник еще чуток постоял, отступил на шаг назад, и будто бы в дерево ушел – не видно его… Я долго потом ломал голову, с чего это он вдруг заговорил по-человечески? Мне чудится иной раз, им страшно перед концом. Они чувствуют, что идет погибель. Может быть, ищут своего заступника…

– Богоборца? – поняла Девонна.

– Видно, да… – кивнул Яромир.

Девонна не могла забыть, как в одну из коротких летних ночей снова собралась к озеру, которое уже считала «своим». Ей опять хотелось пройти сквозь туман по лунной дорожке, сплести венок из кувшинок. Девонна бежала, легко перепрыгивая через корни деревьев: ей не нужно было собственного сияния – так ярко светила луна. На крутом, но невысоком берегу озера росли искривившиеся, толстые старые ивы. Девонна прибежала на берег – и застыла, приникнув к ивовому стволу. На черной воде, на «ее» светящейся дорожке, подставив лица белому, слепящему свету луны, медленно танцевали девы. В таких же белых венках из кувшинок, в таких же белых платьях, какое было у нее, и даже с такими же длинными светлыми волосами – они казались ожившим отражением ее самой с той давней ночи.

Они скользили по водной глади, а под их ногами скользили в воде отражения их легких фигур. В каждом их движении Девонна чувствовала ту же радость, которую и в ее сердце будила луна и полное ночной жизни озеро. Прижавшись к жесткой коре дерева, с бьющимся сердцем Девонна следила за танцем. Ей захотелось самой быть в их кругу и танцевать на воде.

Но очарование быстро прошло, Девонна отвернулась и медленно пошла прочь. На сердце у нее стало пусто и тяжело. Она знала, что это за существа – такие похожие на нее, и такие бесконечно от нее далекие. Это земнородные: озерницы, плесковицы – чуждые и враждебные Вседержителю порождения Обитаемого мира. Погибнет мир, с ним погибнут и эти твари. У них нет души, они не осознают себя и радуются расцветающим кувшинкам и лунной ночи. Девонне казалось, так радуется своим кувшинкам само озеро.

В благословенном краю у подножия Престола ни поля, ни озера никогда не порождали существ… Девонна знала, что если она и найдет там когда-нибудь похожее место, оно все же не будет таким. Это неугодно Вседержителю. Озеру, да и миру, не следует быть живым. Живым…

Девонна больше никогда не ходила к озеру в лесу возле храма, хотя с тех пор прошло много лет. Яромиру она рассказывала:

– Земнородные часто похожи на людей. Они очень красивы… Обитаемый мир порождает их, чтобы они вводили в соблазн человеческий род. Раньше они не говорили с людьми, а теперь выходят к ним – и люди поддаются обольщению. Ты сам, наверно, слышал, что от связей с земнородными рождаются дети без бессмертной души? Их нельзя назвать людьми, хотя они осознают себя, как люди… Но после смерти их не ждет суд Вседержителя. Они никогда не были в его Замысле, они не его творения и не подвластны ему. Им нечего бояться и нечего терять. Потомки людей и земнородных знают, что погибнут в конце времен. Может быть, эти полукровки и станут главным войском богоборца.

Яромир слушал, сидя на сене на полу. Руку он клал на скамью, а лоб опускал на запястье. Иногда разговор без причины обрывался. Тогда они безмолвно сидели рядом втроем: Девонна на скамье, Яромир на полу у ее ног, положив голову на руку, и Шалый, втиснувшийся между ними, сверкал глазами в сумраке храма.

Вестница больше не возвращалась к разговору о том, чью сторону примет сам Яромир в дни Конца. Она хотела понять человека, терпеливо дождаться, пока в его душе уляжется муть пережитых бед, и покой се маленького храма принесет ему утешение.