Читать книгу - "Сумрачное дно - Юрий Иванович"

«Но это не к спеху, – размышлял артист, главный режиссер и импресарио в одном флаконе. – Оставлю эту идею до возвращения в столицу империи Моррейди. Уж там мы с Борей развернемся по максимуму. Построим настоящий, самый лучший в мире Трех Щитов цирк и будем зажигать! Точнее говоря – арляпасить!»

Здешнее слово «арляпас», соединяющее водевиль, исполнение песен и цирковые номера, землянину нравилось очень и очень. Было в этом слове нечто более завлекательное, чем в слове «цирк». Особенно когда конферансье орал на все помещение раскатистым, густым басом: «Арррррляаапаааассс начинает представление!» Только от этих звуков бежали мурашки по спине и настроение подскакивало на несколько порядков. А когда оркестр начинал играть марш, которому музыкантов научил Звездный Чарли, то ни один зритель не мог удержаться от радостной улыбки.

Ну и сказывалось, что Леонид теперь сам руководил всем творческим процессом своего арляпаса. Это было не только интересно, не только давало основание быть довольным собой, но и позволяло показать свои таланты в полной мере. А уж сколько задумок было на ближайшее время и на далекое будущее – не перечесть! Можно было творчески расти, тем более с багажом знаний о великих артистах своего мира. Казалось бы, что еще нужно человеку для счастья? Даже здесь, в этом странном подземном мире, жители которого не могли выходить на поверхность под прямые лучи жестокого Ласоча, можно было стать самым знаменитым, самым счастливым и самым востребованным человеком. И какая, в принципе, разница, где и с кем добиваться таких грандиозных успехов?

Ан нет! По многим причинам не лежала душа у Леонида Найдёнова к этому миру. Первая и самая главная: он сильно волновался о судьбе своего лучшего друга, боевого побратима, да и почти что родного брата по крови Бориса Ивлаева. Как он? Что с ним? Где он? От этих вопросов артист порой себе места не находил.

Вторая причина: этот мир все-таки был порабощен. Да еще и непонятно какой, но явно гораздо высшей по своему развитию цивилизацией гаузов. Да и слуги рабовладельцев, четырехметровые валухи со зверскими рожами, нешуточно напрягали. А это мешало полному спокойствию, заставляло часть сознания все время быть в напряжении.

А вот о Шаайле, вашшуне из мира Трех Щитов, он вспоминал меньше.

«Такая деваха нигде не пропадет! – говорил он себе. – Да и, наверное, уже вернулась в свой монастырь. Выждала сутки и вернулась. Не стала ждать четыре или пять дней, как настаивал Боря. Потому что найденный Ивлаевым камень-талисман не даст ей ни спать, ни есть спокойно, пока артефакт не будет доставлен по месту назначения и не применен. Да и в самом деле, разве с таким можно ждать? Наведение мора, эпидемии на подлых кречей – это же невероятный козырь! Как только рогатые твари заболеют, у них онемеют лопаточные мышцы, и вонючие уроды перестанут летать. Что может окончательно переломить ход войны в пользу людей. Да оно и правильно… иначе нельзя… людоедов и их приспешников надо уничтожать денно и нощно…»

По поводу друга он только в одном не сомневался: тот без него никуда не уйдет. А вернувшись в пантеон и не застав там никого, начнет шагать с обрыва сколько надо раз, все высмотрит, все поймет и начнет поиски.

Следовало помочь Борису в этом, а еще лучше самому как можно быстрей добраться до вентиляционной шахты и шагнуть в мир Трех Щитов. Но если перемещаться куда хочешь и как хочешь не получалось, то уже с первых дней новоявленный Чарли Чаплин постарался заявить о себе с помощью рекламы. И для этого средств не жалел.

Его администратор и бывший владелец арляпаса Крамар Лукоян чуть не плакал, не в силах переспорить своего работодателя:

– Ну на кой, скажи мне, на кой ляд нам надо расклеивать афиши о выступлениях здесь чуть ли не во всех городах? Да нам даже в нашем Пловареше никакой рекламы не надо! У нас билеты проданы на недели вперед! А можно и на десять лет вперед продать! И даже устраивай мы гастроли по иным городам, всех желающих все равно не сможем порадовать просмотром наших выступлений. И опять-таки, там тоже не понадобится развешивать дорогостоящие афиши. Уж поверь моему опыту! Так что успокойся и не мути воду своими всемирными рекламными акциями!

– Эх, Крамар, Крамар! – воскликнул артист. – Ничего ты не понимаешь в душе работников развлекательного жанра! Неведомо тебе тщеславие артиста, который мечтает не только об аплодисментах местной публики, но и о всемирной славе. Мечтает, чтобы его узнавал каждый!

– Тебе это не грозит, – возразил Лукоян. – Ты все равно ходишь по городу в маске или в сложном гриме.

– Ха! Да мне плевать лично на себя, ты ведь знаешь. А вот остальные заслуживают славы!

– Ну да… – Крамар воровато оглянулся, нет ли рядом его жены, и заговорщически подмигнул Чаплину: – Особенно танцовщицы заслуживают, ублажая тебя?

– А что делать? – развел руками Чарли. – Издержки профессии… Быть возле колодца с такой чистой и вкусной водой, да не напиться?

– Хе! Экий ты философ! На все у тебя есть оправдания… Но разговор у нас сейчас не о том: средств не жалко на печатание рекламы и расклейку ее по всем городам?

– Да ладно тебе жадничать! – укорил землянин администратора. – Денег у нас навалом, так пусть и на нас кто-то заработает. Мало того, я вот тут решил, что нам не помешает самим купить хорошую типографию и начать издавать свое, совершенно новое издание. Будет именоваться журналом, описывать все новости в сфере досуга и развлечений, и наречем мы его «Мир искусства». Как тебе идея?

– У-у-у!… – замычал в расстройстве Лукоян. – Вылетим в трубу!

В мире Набатной Любви или, как иногда его еще называли местные жители, в мире Груанов выражение «вылететь в трубу» имело тройное значение. Привычное землянину – «стать банкротом»; второе, не совсем понятное, «после броска валуха свалиться в ледяную купель»; и третье, самое мрачное и непонятное, «свалиться по трубе на Дно».

Но в данный момент ему было важно, чтобы акция с рекламой завертелась в максимально возможном объеме. Он верил, что если Борису попадется на глаза надпись «Арляпас Звездного Чарли», то земеля сразу все поймет и мигом отыщет мастера клоунады, где бы тот ни находился. А мысль с журналом пока забросил только так, для отвлечения стонов на иную тему. Но сейчас заявление о «трубе» его несколько взволновало:

– С чего это такой пессимизм? Почему это мы должны «вылететь»?

Управляющий скривился и понизил голос:

– Ты, право, словно не от мира сего. Неужели не знаешь, что все газеты и прочие печатные издания под строгим контролем гаузов? А точнее говоря, редакторы и главный цензор – это всегда валух. Мне даже слышать не приходилось, чтобы этим хоть раз занимался человек нашего мира. Даже владельцы типографии обязаны платить такие гигантские налоги и скрупулезно отчитываться за наши афиши, что я просто диву даюсь, зачем они мучаются и как сводят концы с концами.

Связываться с рабовладельцами этого мира Чаплин не собирался никоим образом. Тем более что он так до сих пор и не легализовался. Все никак не удавалось втереться в доверие к поставному сектора настолько, чтобы за взятку справить себе надежный, защищающий от любых подозрений идентификационный жетон. Да и с местным криминалитетом связываться не хотелось. Один раз выйдешь с ними на контакт, потом так и будешь сидеть на крючке и у бандитов, и у местной полиции.