Читать книгу - "Воин сновидений - Кирилл Кащеев"

Колька и старшина торопливо отвели глаза – все в роте знали, что случилось с детьми дядьки Петра, когда немцы вошли в их деревню.

– Кажись, закончилось! – глядя в узкое стрельчатое окошко с разноцветными стеклышками, неестественно оживленно вскричал старшина. Точно на улице была не канонада, а обыкновенный дождь.

Цветное стекло – желтое – окрашивало площадь перед кирхой в радостно солнечный цвет. Желтенькими были и мостовая, и скамеечки, и дома, и похожий на цветок каменный фонтан…

Какие скамеечки? Какой фонтан?

– Не открыва… – успел только ахнуть Колька, но старшина уже потянул на себя тяжелую створку.

– Пи-и-и-у-у-бабах! – пронзительный свист летящего снаряда, и яростный грохот разрыва ворвался внутрь сквозь приоткрытую щель. Комья вывороченной земли осыпали старшину с ног до головы.

С грохотом старшина захлопнул створку – внутри вновь воцарилась тишина. Лишь чавканье – равномерное, но в то же время раздраженное – стало намного слышнее.

– А… Как же… Там так… – выпучив глаза, старшина тыкал пальцем в мирную картинку за цветным стеклом. – А тут совсем нет… – он снова ткнул пальцем в захлопнувшиеся церковные ворота, судорожно сглотнул и выдавил: – Куда это мы попали, мужики?

– Не знаю, – пробормотал Петро и, настороженно выставив автомат, неслышным шагом двинулся в обход церкви. Не дожидаясь приказа, Колька тоже стряхнул автоматный ремень с плеча и, одной рукой придерживая затихшую девочку, двинулся с другой стороны.

Позади каменных колонн рядком, как после расстрела, лежали тела.

Колька судорожно выдохнул и отер рукавом выступивший на лбу пот.

– Ненастоящие, слава тебе господи, – не заботясь о том, что комсомольцу и солдату ни к какому господу взывать не положено, пробормотал он. На каменных плитах лежали вырезанные из камня фигуры рыцарей. Вытянувшись на спине и скрестив руки на рукояти положенных на грудь мечей, они запрокидывали к потолку безмятежные лица с закрытыми глазами – молодые, средних лет и даже пара длиннобородых стариков.

– Эту кирху выстроил один очень разветвленный… и очень воинственный род, – неожиданно прозвучал мягкий голос. – Не было на земле битвы, в которой не сражался бы кто-то из этой семьи. Наверное, правильно, что именно мы однажды увидели истинное лицо войны, – глухо добавил он.

– Кто? Кто здесь? – сапоги загрохотали по каменным плитам, и с другой стороны алтаря, выставив автоматы, выскочили дядька Петро и старшина.

У алтаря, где только что никого не было, застыла черная фигура.

Мужчина был немолод и слегка полноват. Мешковато сидел на нем старомодный черный костюм с белым жестким пасторским воротничком.

– Поп здешний, что ли? – пробормотал старшина, направляя автомат. – Откуда русский знаешь?

– А я как раз хотел спросить, откуда вы так хорошо знаете немецкий, – невозмутимо улыбнулся пастор.

И в этот миг церковь содрогнулась. Точно таран ударил в высокие железные ворота, заставив их заскрипеть и прогнуться. Громыхнуло над головами – и сводчатый потолок повело вбок, будто вся церковь присела и вздрогнула. Сверху посыпалась мелкая каменная крошка. До того едва слышное чавканье стало нестерпимым.

– Вам не следовало выглядывать за дверь, – запрокидывая к потолку невозмутимое, как у лежащих каменных рыцарей, лицо, сказал пастор. – Победители, рискующие жизнью ради ребенка побежденных – той твари это вовсе не понравилось.

– Вы-то наших детей не спасали, – глядя на пастора исподлобья, процедил Петро.

– Да, – сдержанно кивнул пастор. – И оно было довольно.

– Какое такое – оно? – чувствуя, как подрагивает голос, вдруг спросил Колька. – Это вы о ком… – он на миг заколебался, не зная, как называть своего странного собеседника, – …батюшка?

Снова громыхнуло – дверные створки сильно качнулись, но все-таки удержались, не распахнувшись. Зато всю церковь тряхнуло – жалобно и протяжно заскрипела каменная кладка, закачался алтарь. У Кольки по спине пробежал невольный холодок – церковь ходила ходуном, а огоньки свечей даже не дрогнули, продолжая гореть ровными желтыми лепестками.

– Какая разница, не до того сейчас, мы тут как в мышеловке! – рявкнул на Кольку старшина.

Петро передернул затвор, и автоматное дуло уперлось в лицо пастора:

– А ну-ка, поп немецкий, выводи нас отсюда! У тебя тут должен быть ход, откуда-то ты ж сам выполз!

Странный пастор лишь слегка скосил глаза, разглядывая автомат. В уголках губ его играла легкая полуулыбка, точно угроза оружием лишь забавляла его.

– Отсюда есть выход только в одно место, – все с тем же спокойствием сказал он. – Но там сейчас даже опаснее, чем здесь.

– Ничего, – дергая плечом от сыплющейся ему за шиворот каменной крошки, процедил Петро. – Разберемся.

И тут Колька увидел, как глаза пастора вспыхнули – огромной, нерассуждающей, сумасшедшей надеждой.

В тот же миг цветные стекла в окнах вздулись, точно разноцветные мыльные пузыри – и с грохотом лопнули. Сверкающим цветным вихрем стеклышки разлетелись по всей церкви – и в окна медленно поползла тьма. И чавканье – чавк-чавк-чавк! – громкое и нетерпеливое, точно притаившийся прямо под окнами обжора отчаянно торопился заглотить, успеть, не упустить ни кусочка. Колька невольно попятился. Ему вдруг, как наяву, представились вползающие в окна страшные когтистые лапы – ищут, скребя когтями по каменному полу, вытягиваются, точно резиновые, подбираясь все ближе и ближе…

– Идемте, – вдруг резко скомандовал пастор и хлопнул по автомату дядьки Петра ладонью, отпихивая дуло в сторону. Быстрым шагом направился к лежащим на плитах каменным рыцарям, то и дело настороженно оглядываясь на темные, дышащие мраком провалы окон. – Помогайте! – он всем телом навалился на одну из плит. Закинув автомат за спину, подскочил старшина… Плита дрогнула, камень заскрипел о камень, и она отъехала в сторону вместе с надгробием – точно кровать со спящим отодвинули.

Из открывшегося под плитой провала пахнуло сыростью. Опершись руками о пол, пастор легко спрыгнул вниз.

– Полезли, что ли? – неуверенно вглядываясь в темноту, пробормотал Петро.

Колька судорожно закивал – осыпавшие пол цветные осколки надсадно шуршали и разлетались в стороны, словно среди них шарили невидимые пальцы.

Изо рта старшины вырвался сдавленный хрип:

– Мужики, мужики! Глядите! Они… смотрят! – дрожащим пальцем старшина ткнул в ближайшего рыцаря – и тут Колька увидел. Рыцари больше не глядели в потолок. Каменные головы были повернуты к ним, к ним троим, и закрытые каменные глаза разглядывали их пристально и в упор.

– Они надеются, – гулко, как из бочки, донесся голос пастора. – Вы воины – значит, сможете увидеть. Вы спасли девочку – вы сумеете справиться. Быть может.

Цветные осколки зашебаршились у самых Колькиных сапог – и не задумываясь больше, с девчонкой на руках он сиганул вниз.