Читать книгу - "Выбрать волю - Мария Берестова"

По негласному договору Грэхард и Эсна сделали вид, что никакой ссоры между ними и не было.

Эсна решила сделать так, потому что её более чем устраивал результат. Супруг снова повернулся к ней своей приятной и ласковой стороной, и она предпочла сделать вид, что той, некрасивой стороны, вовсе не существовало, и она ей просто примерещилась. Гораздо приятнее оказалось думать именно так.

Что касается Грэхарда, то выяснение отношений никогда не было его сильной стороной. Кроме того, он в целом не рассматривал вариант, что жена по каким-то причинам может не хотеть с ним примириться или может иметь какие-то претензии. Помилуйте! Он мало того, что муж и господин, так ещё и владыка Ньона!

У обеих позиций были свои недостатки, но здесь и сейчас они оставались незаметными.

Хотя Грэхард не хотел вспоминать о самой ссоре и выяснять причины обид Эсны, он, тем не менее, глубоко задумался о том, что происходило с ним самим. По характеру он был склонен к некоторой рефлексии, и привык отмечать все странности в своём поведении. Правда, рефлексия его была обычно однобокой, пристрастной и поверхностной, но и того хватало, чтобы отметить какие-то странности в собственных реакциях.

Происходящее с ним сейчас его тревожило. Ему не нравилось, что сперва он шёл на бесчисленные уступки Эсне, совершенно позабыв про свои принципы и желания. Было принятое решение — разорвать отношения с женой вообще — ему теперь тоже не нравилось. Он видел в этом побег от проблемы, и хмурился тем больше, чем больше об этом размышлял.

Но самое глухое его недовольство вызывало примирение и его последующее поведение.

Проспать совет! Наговорить несусветной влюблённой чепухи! Рискуя своим международным престижем, провернуть эту авантюру с анжельскими купцами!

Грэхард был в высшей степени недоволен самим собой, и это недовольство отчётливо выражалось на его лице, что изрядно пугало Эсну: местом для своих размышлений владыка недальновидно избрал супружеское ложе.

Смотреть, как он катает желваки по лицу и хмурится всё сильнее, было страшновато, и Эсна старалась вести себя тихо, как мышка, и вообще делать вид, что её не существует.

Наконец, вынырнув из своих размышлений, Грэхард обратил на супругу тяжёлый взгляд и похоронным тоном уточнил:

— Я сегодня обещал тебе завоевать всю Анджелию, да?

Эсна нерешительно кивнула, опасаясь, что он всерьёз вернётся к этой безумной идее.

Но он только возвёл глаза вверх, тяжело и муторно вздохнул и признался в очевидном:

— Я бы не смог завоевать всю Анджелию.

Почему-то это вполне логичное и очевидное признание произвело на Эсну самое благоприятное впечатление. Возможно, потому что это было обычным хорошим человеческим качеством — признавать, что на эмоциях сморозил чушь. А Грэхард не баловал её проявлением обычных хороших человеческих качеств, так что обнаружить нечто подобное в нём оказывалось весьма приятно.

— Мне не нужна ни вся Анджелия, ни даже её часть, — с ласковой улыбкой перебралась она поближе к нему и принялась пальчиками нежно гладить его бороду. — Просто будь со мной почаще, — робко просияла она глазами в самую его душу.

С совершенно счастливым вздохом он прижал её к себе и зарылся лицом в её волосы.

— Я с ума схожу, солнечная, — глухо признался он. — Я не понимаю, что ты со мной делаешь!

— Но я ничего не делаю! — возмущённо высвободилась Эсна, которая почему-то увидела в последней фразе упрёк.

Он вздохнул и притянул её обратно. Дальнейшую его точку зрения доходчиво донесли до неё поцелуи.

...если Грэхард оценивал свою авантюру с приёмом анжельских купцов на каравелле как кошмар, порождённый искажениями его влюблённого разума, то у других обитателей дворца нашлось иное мнение по этому вопросу.

— Браво, дорогая! — за завтраком поздравила Эсну княгиня. — Это был большой шаг к великим делам!

Эсна мучительно зарделась. Ей казалось, что она не сделала ничего такого — просто постояла красивой фигурой рядом с мужем, любезно поулыбалась, однажды продекламировала наизусть анжельского поэта и три раза обсудила погоду.

Княгиня же сияла так, будто невестку, по меньшей степени, короновали.

Остальные дамы были взволнованы не меньше.