Читать книгу - "Макабр. Война на восходе - Мила Нокс"

Вдруг до Тео донесся легкий вскрик. Он встрепенулся, приподнялся на локте. Охотники мирно спали вокруг костра, оглашая громким сопением и храпом округу. Не было только Вангели, который стоял в дозоре.

Теодор выбрался из-под одеяла, надел плащ и пошел наугад, не забыв прихватить оружие. Чуть поодаль он услышал голоса. Санда с кем-то говорила, жалобно, почти хныча. Сердце Тео забилось с частотой кошачьего; он зашагал быстрее и очутился на краю небольшого просвета в деревьях. Под сосной стояла Санда и протягивала руки к кому-то, скрывающемуся в темном густом ежевичнике.

— Пожалуйста…

— Нет… Прости… Я только…

— Что с тобой? Почему ты не выйдешь?

— Пташка, я…

У Тео перехватило дыхание. Он спрятался за деревом и увидел в просвете кустов что-то белое. Санда и Раду говорили.

«Как, ради всего святого, он мог очутиться здесь? За километры от Китилы?! — Теодору почти не верилось в то, что он слышит. — Может, это и не Раду совсем?»

Он чуть шагнул в сторону, стараясь разглядеть белое пятно. Вдруг по ногам прокатилась волна холода. И Теодор мигом этот холод узнал. Он заозирался, вглядываясь в темные стволы.

«Только не это….»

Разговор продолжался:

— Прости меня… прости…

— Раду, пожалуйста. Нам нужно поговорить. Как ты здесь очутился? Что с тобой? Ты ранен?

— Да… нет… я не знаю, Пташка!

Голос был растерянный, хныкающий. Наконец белая фигура вышла из-за деревьев, и Теодор оторопел: это действительно был Раду. Высокий и угловатый, он казался еще худее, чем был в Полуночи. Слезы блестели в глазах, до того красных, что казались налившимися кровью, и смотреть на них было страшно. Темные, затравленные, угасшие. От Раду разило жутью. Санда попятилась, но парень шагнул к ней, жалобно протягивая руки…

— Пожалуйста… Пташка!

— Что? Что такое? — Голос девушки дрожал.

В спину Тео вновь дохнуло могильным холодом. Он вздрогнул. Нужно уводить Санду! Здесь происходит что-то нехорошее! И вдруг… Тео увидел: мимо него среди деревьев двинулось нечто темное и высокое, проплыло совсем рядом, в десяти шагах, и появилось на краю просвета. Увидев тень за спиной Санды, Раду округлил глаза и захрипел:

— Нет! Прочь! Не подходи! Уйди!

Тень остановилась, а потом попятилась, скрывшись за стволами.

Теодор рванул к Санде.

— Санда, скорее, уходим!

Услышав шаги и голос Тео, девушка вскрикнула и обернулась. Тео подбежал к ней и, схватив за руку, потянул на себя.

— Скорее!

— Пташка! Подожди, я должен тебе сказать…

Но Тео уже потащил Санду прочь, ошарашенно таращась в сплетения ветвей. Где она? Чья?

Неужели… его?

За спиной еще слышалось хныканье Раду, который тащился за ними по пятам. Вдруг Санда начала упираться:

— Подожди, Тео! Куда ты…

— Санда, здесь тень!

Девушка замерла. Тео же смотрел в лес, сжимая нож, хоть и понимал: это пустое.

— Я должен тебе кое-что сказать, — заныл Раду. — Пташка, послушай, я…

Голос нежителя сорвался. Теодор развернулся и уставился на парня, который заламывал руки, а из его багровых, темных глаз по лицу струились слезы.

— Прости… Я совершил ошибку… Я не знал… Он просто пришел и сказал, что хочет поговорить, а потом… Эти четки… У меня в голове словно помутилось. Не знаю, не понимаю, как это произошло!

Голос его сорвался на крик, и он захлебнулся плачем.

— Что… о чем ты? Что случилось?

Раду замотал головой, стиснул виски руками и попятился. Вдруг за его спиной в просвете ветвей показалась темная высокая фигура. Увидев тень, Санда вскрикнула и дернулась назад, к Тео, но и сам Теодор замер — не в силах пошевелиться, он словно в кошмарном черно-белом сне глядел на сгусток темноты, пришедший из того мира, — и мало-помалу его охватывал уже знакомый ужас, из-за которого тело переставало подчиняться.

— Прости… Прости… — рыдал Раду. — Я не хотел… Не хотел вас предавать… Только не тебя!

Он широко распахнул глаза, и Санда вскрикнула — взгляд Раду был безумен. Глазные яблоки вращались, Ворона закрыл рот рукой и стал давиться слезами. Тень за его спиной качнулась к друзьям, вытянув перед собой длинные дымчатые руки.

— Раду! — Санда бросилась к юноше, но Теодор перехватил ее и прижал к себе. — Раду! Раду!

Тень встала за спиной юноши, выпрямившись во весь рост — будто черная колонна, высился ее дымный силуэт, и черные руки легли на белые вздрагивающие плечи.

— Нет! Она же убьет его!

— Санда, — дрожащим голосом выдавил Тео. — Санда… это его тень.

— Чт… что? — всхлипнула девушка.

— Скорее. Уходим, — осторожно проговорил Тео.

Раду что-то бормотал, глядя на свои исцарапанные запястья. Вдруг тень склонилась и что-то шепнула ему, Ворона задрожал и захныкал, затем вскинул голову. Его взгляд нашел Теодор — и взгляд этот не сулил ничего хорошего.

— Ты… — прорычал Ворона. — Все из-за тебя. Это ты — нелюдимец, не я!

И Раду двинулся к ним, переставляя тощие босые ноги. Тишину леса разорвал громкий хлопок. Раду отшатнулся. Еще один хлопок.

Санда заверещала. Ворона медленно поднял руку и, словно не веря, провел ладонью по животу. На белой истерзанной рубахе расплывалось два красных пятна. Нежитель застонал и повалился навзничь.

Тень за его спиной судорожно дернулась, пронеслась над поляной темным облаком и сгинула. Тео и Санда пригнулись, а когда мрак развеялся, девушка бросилась к Вороне, и Теодор не смог ее удержать. Он обернулся: на краю поляны под елью стояла высокая черная фигура. Лунный луч блеснул на револьвере. Взгляды Тео и Вангели пересеклись на миг — и такая ненависть полыхнула в черных глазах, что Теодор задохнулся.

Санда плакала, что-то кричала и звала Раду, сжимая его белую руку. Теодор, преодолевая дрожь, шагнул и услышал прерывистый хрип Раду:

— Бе… белый… армия… собрал… больше… тюрь… тюрьмы… нелюди… мцы…

Тео упал на колени рядом с Вороной: лицо юноши стремительно синело, на лбу и шее вспухли жилы, он задыхался. При каждом слове из раны толчками выплескивалась кровь. Санда держала его за руку, ничего, вероятно, не слыша, только бормотала:

— Раду… Раду…

— Пришел… сказать… нападет… Алба… Алба… Ю…

Раду дернулся, захрипел и наконец-то застыл. Его распахнутые глаза смотрели в небо, на бегущие там белые облака, но уже их не видели. Сердце в груди Тео тяжело бухало, словно ведро в колодце: сорвалось и падало куда-то вниз, вниз…

На выстрелы прибежали Охотники, засуетились, зарыскали по лесу. Где-то вдали гудел взволнованный басок старшего Урсу, ему отвечал холодный стальной голос Вангели. Наконец пришел Вик и попытался оттащить Санду от мертвеца, но та ни в какую не хотела его оставлять.