Читать книгу - "Сибирский вояж - Владимир Мясоедов"

— С-суки-и-и!!! Я только-только восстановил этот долбаный глаз!..

По левой руке чародея ударил поток горячей энергии, расходящейся волнами по всему телу. Синяки рассасывались, треснувшие кости вновь становились монолитными, кровь останавливалась, а пули выталкивались напором нарастающей плоти. Накопитель праны в зачарованном топоре щедро делился ворованной жизненной энергией с хозяином, помогая ему за считаные мгновения прийти в норму. Сила, скопленная его собратом, по воле боевого мага стала волной пламени, хлестнувшей врагов. Чары вышли слишком слабыми, чтобы убить, но вполне достаточными, чтобы сбить концентрацию и помешать прицеливанию и перезарядке. Следом за заклинанием в полет отправились и сами зитрас, запущенные не столько руками, сколько телекинезом.

Древние артефакты ударили в выбранных Олегом колдунов и с почти одинаковой эффективностью убили их на месте. Просто один из османских магов прожил с застрявшим в шее лезвием секунд двадцать, а другой умер сразу же после того, как ему раскроило череп. Увы, третий вражеский волшебник остался цел и невредим. Более того, он смог придумать способ, как обойти предоставляемую артефактным панцирем противника защиту. Сорванный им с пояса коробок, о содержимом которого оставалось только догадываться, исполнил роль гранаты, в полете внезапно увеличившись в объеме до размеров нормального сундука и резко ускорившись. Сей снаряд, без всяких чар представляющий опасность за счет своей массы и инерции, двинул русского боевого мага в грудь с достаточной силой, чтобы там сломалось несколько ребер…

Пираты на вырвавшуюся из его рта ругань ответить не смогли, поскольку были очень заняты тем, чтобы остаться в живых. Из четырех десятков пленных азиатов, вооруженных зачарованным оружием и настроенных весьма решительно, пули пиратов настигли только человек пять. Ну, может, больше, но остальные раны не смогли остановить узников, жаждущих поквитаться со своими мучителями. Устоявшие же на ногах бунтовщики достигли османов и пустили в ход клинки, частенько либо убивающие человека с одной царапины, либо прорезающие подставленные под них сабли, либо поражающие цель при ударе какой-нибудь дрянью, вроде удара током. В общем, плохие физические кондиции узников оказались более чем компенсированы.

Схватка закончилась так же быстро, как и началась. Численное преимущественно и неожиданное для османов наличие зачарованного оружия помогли уничтожить всех турок относительно быстро. Даже последний их чародей ничего сделать больше не успел, так как ему в лоб по рукоять ушел пробивший защиту кинжал из материала, похожего на темное стекло. Кто-то из азиатов оказался действительно хорош в метании ножей, и выбранное оружие подходило ему как нельзя лучше. Жаль, других подобных талантов среди пленников не нашлось. Победа стоила восставшим узникам четверти наличного состава, а среди уцелевших имелось не меньше десятка раненых.

— Да, в ближний бой вам лучше не соваться, физические кондиции не те, — покачал головой кое-как поднявший на ноги чародей, наблюдая за тем, как его соратники делят оставшийся без хозяев огнестрел.

Телекинезом волшебник призвал обратно свои топоры и не смог сдержать злой усмешки, когда ворованная энергия растеклась по его телу. Впрочем, улыбка довольно быстро увяла, когда он сделал пару шагов и ощутил, что в теле осталось несколько инородных предметов. Похоже, как минимум пара кусочков свинца из-за взрывной регенерации не вытолкнулась из проделанных ими раневых каналов, а вросли в плоть. И чтобы достать их, придется прибегнуть к хирургическим методам.

— Так, народ, вы там особо дележом добычи не увлекайтесь! Чует мое сердце, что на сегодня это еще не все…

Пуля, ударившая в затылок Олега, шлем не пробила. Однако, понятное дело, хорошего настроения ему не добавила, поскольку шейные позвонки от передавшегося им рывка опасно хрустнули. Развернувшийся лицом к новой угрозе чародей обнаружил пятерых османов, застывших у лишенного дверей прохода в зал. Причем только один из них, облаченный в потрепанный синий мундир с малиновыми вставками, сжимал в руках пистолет, ствол которого слегка дымился. Остальные четверо представляли из себя почти классических, по меркам российского кинематографа, пиратов: мускулистые головорезы в неопрятном рванье. И они оказались вооружены баграми — может, и удобными, чтобы при абордаже цеплять противников через борт, но на суше не такими уж и эффективными. Это мгновенно доказали им бывшие пленники, не слишком дружно давшие залп из трофейных ружей… и поразившие всего двух врагов, притом, скорее всего, случайно. Целились узники так хреново, что Олег с ностальгией вспомнил о десятке стрельцов, которыми не так уж давно командовал. Тех хотя бы научили наводить стволы примерно в направлении цели, прежде чем в действующие части посылать…

Выжившие пираты, рванувшие было вперед, разглядели как следует устроенную в помещении бойню, пересчитали противников — и притормозили. Тем более что навстречу им рванули самые горячие и нетерпеливые из бывших пленников, и тех оказалось намного больше уцелевшей троицы. Обладатель дымящегося пистолета, проворно пятящийся назад, как-то странно взмахнул своим оружием и выстрелил чем-то вроде снопа картечи по ногам подбегающих к нему людей, поразив сразу троих и заставив их повалиться под ноги товарищам.

— Зря вы сюда пришли…

В помещении после короткого, но жесткого боя не на жизнь, а насмерть выделилось достаточно эманаций смерти, чтобы Олег мог попробовать их сконденсировать. Обладатель поношенного мундира и многозарядного оружия, скорее всего, являлся офицером, а потому следовало ожидать наличия у него качественной защиты. И мало какая энергия лучше подходила для бесхитростных и безжалостных ударов, за счет голой мощи сминающих любые барьеры на своем пути, чем некрос. Пряди мутно-зеленого тумана, словно щупальца хищного спрута, стянулись к своим жертвам, но были отброшены яркой вспышкой света, почти испепелившей их. Правда, подошедший откуда-то из глубины логова пиратов старичок в темных одеждах муллы и в зеленой чалме порадоваться своему успеху не успел. Один из тех азиатов, что сейчас растянулись на полу из-за поврежденных картечью ног, метнул в него свое оружие. То выглядело совсем не грозно, всего лишь как обычная резиновая дубинка из родного Олегу измерения, только зачем-то перекрашенная в красный цвет. Столкнувшись с выставленным на ее пути сияющим барьером, видимо являвшимся пассивной защитой османского священнослужителя, она растеклась тягучей клейкой массой, кипящей будто забытый на плите час назад борщ. И эта субстанция, продолжив следовать прежним курсом, обволокла отчаянно завопившего пиратского клирика, буквально сварив его заживо. Крики, в которых гнев преобладал над страхом, послужили доказательством сразу двух вещей. Во-первых, к до сих пор умудряющейся отбиваться от взбунтовавшихся заключенных троице подходит подкрепление. Во-вторых, за своего духовного лидера османы собираются страшно отомстить.

То, что поначалу посчитали окончанием схватки, на самом деле оказалось лишь краткой передышкой, которой беглые узники и русский боевой маг не додумались с толком распорядиться. А ведь по крайней мере Олег мог бы догадаться, что остальные обитатели этого пиратского вертепа не будут сидеть сложа руки, когда где-то рядом идет бой. Ну не тот это народ! Плюс османы, видимо, дружно считали, будто победа уже близка и надо лишь чуть-чуть помочь своим — до того самого момента, пока не натыкались на груду убитых товарищей и почти неуязвимого обладателя древних могущественных артефактов. Из-за того, что почти никто не погибал на входе в помещение или хотя бы напротив него, неприятель не видел большей части лежащих тут и там трупов. Вот и рвались пираты вперед, забегая в просторный зал и ввязываясь в мясорубку сражения.