Читать книгу - "Эсми Солнечный Ветер - Анна Гаврилова"

— О! Ты бы видела себя со стороны! — заявила она. — Ты же от самого факта его присутствия млеешь!

Я испытала смешанные чувства. Действительно не знала, как к подобному откровению относиться. Это было и приятно, и чуточку странно. То есть, учитывая наши с Тамиром отношения, все закономерно, вот только…

— Любовь всегда застилает глаза, — вырываясь из водоворота эмоций, сказала Лейла. — Она делает нас слепыми и беззащитными.

Настала моя очередь фыркать. Правда, я, в отличие от подруги, не веселилась, а совсем наоборот.

Ну да, ну да… Разумеется, я ослепла! А ответные взгляды Тамира, его прикосновения, отношение и искренность — лишь мерещатся. И вообще, все слишком хорошо, чтобы быть правдой. Самое время запаниковать и поискать отрицательный подтекст!

И пусть озвучивать свои мысли я не стала, Лейла поняла…

— Эсми, ты ведешь себя очень неосмотрительно, — сообщила она.

— Реально считаешь, что позиция параноика лучше?

Подруга закатила глаза и продолжила гнуть свое:

— Есть субъективные впечатления, а есть факты. Нравится тебе или нет, но факты свидетельствуют о том, что…

Все. Вот теперь я не выдержала. Залпом допила кофе и, забыв про поданное к кофе пирожное, встала.

— Лучше подумай о том, как будем наверстывать проваленный график, — сказала я. — Как по мне, это единственное, что в данный момент важно.

Лейла в который раз вздохнула и промолчала, а я вздернула подбородок и, отметив, что Грум тоже поднялся, направилась к выходу. Тратить время на продолжение этого разговора не хотелось категорически — при всей моей любви к Лейле, она несла чушь.

Из кофейни я вышла в ожидаемом раздражении. Даже парочку нехороших замечаний в адрес подруги и продюсера отпустила — разумеется, лишь мысленно. А чуть позже, когда села в кар, выдохнула и задумалась. Вдруг я действительно ослепла? Вдруг в самом деле чего-то не замечаю?

Нет, поводов сомневаться в Тамире у меня не имелось. Но поводов сомневаться в Лейле было еще меньше. А учитывая, сколько лет мы с Лейлой знакомы и через что вместе прошли, отмахиваться от ее мнения… ну, не этично как минимум.

В том же, что касается мужа, он реально недоговаривал, по крайней мере вначале. Вот и о том, что браки, заключенные на Риторе, могут быть расторгнуты по слову императора, не сказал.

Плюс, если вдуматься, на фоне всей ситуации рассуждения Лейлы выглядели не так уж странно. В том смысле, что странностей и раньше было предостаточно, подруга лишь внесла дополнительный штрих.

Невзирая на то, что желание проникаться чужими подозрениями отсутствовало, какие-то зерна в душу все-таки упали. В итоге в квартиру я вернулась в довольно сумрачном настроении и невольно поморщилась, когда встретивший на пороге муж спросил:

— Что произошло?

Ответить честно? Выдать подругу? Нет, я не могла. Хотя бы потому, что подозрения Лейлы однажды развеются, а осадочек, если признаюсь, останется. А мне совершенно не хотелось, чтобы двое самых близких мне людей испытывали друг к другу неприязнь. Конфликта Лейлы с Джуном вполне хватило.

В итоге я сказала:

— Пока ничего. Но Лейла считает, что переезд на Ритору плохо скажется на моих рейтингах и карьере. Да и на рабочем процессе отразится.

— Как? — поинтересовался Тамир.

— Здесь не лучшая атмосфера для творчества, — пояснила я. — За счет того, что риторцы не слишком жалуют музыку популярных направлений.

Тамир, который от музыки был вообще далек, умничать и переубеждать не стал. Просто шагнул навстречу, поймал за руку и притянул близко-близко.

Когда он зарылся носом в мои волосы, сердце пропустило удар, а окружающий воздух приобрел какую-то особую сладость…

— Думаю, у тебя есть все шансы стать исключением, — прошептал муж. И добавил: — В конце концов, за тобой седьмой Правящий Дом и армия.

Тамир, конечно, иронизировал, и я предсказуемо улыбнулась. Потом вспомнила о риторской прессе, которая ни одного плохого слова за это время не сказала, о реакции местной аристократии и простых людей.

Касаемо последних — в публичных местах я старалась не показываться, но прецеденты были. И я лишь сейчас в полной мере осознала тот факт, что негатива не заметила.

То есть кто-то все-таки морщился, но в целом народ реагировал приветливо. Риторцы глядели скорее с любопытством, нежели презрением, и освистывать точно не собирались.

Это стало поводом для новой улыбки, но легкий поцелуй в шею, которым наградил муж, эту улыбку стер. Радость отступила, ее место заняло другое, не менее приятное чувство.

— Мм-м… — не выдержав, сообщила я.

В результате поймала новый поцелуй, и еще один, и третий, и четвертый. И когда Тамир подхватил на руки, чтобы отнести в спальню, ни малейшего протеста не выказала.

А чуть позже, лежа в его объятиях, чувствуя жар обнаженного мужского тела и слушая мерное дыхание, молчаливо удивлялась сама себе. Как могла усомниться в его искренности? Нет, ну в самом деле, как?