Читать книгу - "История классической попаданки. Тяжелой поступью - Валери Фрост"

— Гард!

Но дракона не надо было подгонять: в долю секунды зеленоглазый очутился за стеной, с силой толкнул створки, отрезая преследователей, и подпер огромным брусом засова, так удобно оказавшимся с другой стороны ворот.

— Что это было? — Аня ошалело смотрела на дрожащую под напором тюремщиков дверь.

— Потом расскажу! — теперь уже Камель тащила за руку застопорившуюся подругу. — Гард, ты уже можешь перекинуться?

— Нет, бежим дальше! — Дракон первым оказался перед ажурными коваными воротами.

Не обращая внимания на темноту, троица спешила оказаться как можно дальше от гостеприимной крепости.

— Где все фонари?! — возмущалась Аня, спотыкаясь на каждом шагу.

От падения спасали крепкая мужская рука и собственная координация. Темнота — плохой помощник, если бежишь. Темнота — хороший друг, если прячешься.

— Гард! Стой! Ты их слышишь?

— Да.

— Далеко?

— Боюсь, что нет.

— Десять ударов сердца, — подсказала рыжая.

— Нам нужно на свет.

— Зачем? Они нас быстро сцапают!

— А мы им горшки побьем! — зло улыбнулась Аня.

— Что побьем?

— Горшки!

— Переоденемся? — уточнил Гард.

Аня задорно кивнула. Камель нахмурила брови.

— Давайте туда. Там свет. — Гард указал направление, и троица снова побежала.

— Думаешь, они идут по следу? — Рыжая совсем выдохлась и уже готова была сдаться.

— Гард! — Аня окликнула дракона. — Давай здесь. По-моему, они на запах ориентируются.

Дракон горько усмехнулся.

— Раздевайся! — скомандовала Аня.

Камель отшатнулась от брюнетки:

— С ума сошла?!

— Камель, не время придираться! Раздевайся!

— Ни за что! — Девушка прижала скрещенные руки к груди.

— Дай! — Гард резко отодвинул Аню в сторону, обнажая короткий меч и разворачивая взвизгнувшую Камель к себе спиной. — Больно не будет, обещаю, — прошептал на ушко и вспорол платье.

Оставив ошалевшую Искамель и усмехающуюся Аню в темноте переулка, дракон помчался на свет, словно победные стяги, держа в руках два предмета дамского гардероба.

— За мной! — скомандовала Аня, как только приманка скрылась за поворотом.

То, что случилось дальше, Камель желала бы никогда не вспоминать: брюнетка, пробежав несколько кварталов, обнаружила то, что искала, и, не колеблясь ни минуты, плеснула из ведра с помоями прямо на рыжую прелестницу. Затем проделала подобную процедуру и над собой. Камель стояла, захлебываясь возмущением.

— Теперь наш след им будет взять крайне трудно. Пошли.

И пахнущая помойной ямой Искамель поплелась за подругой.

— Смотри, как мечутся! — Девушки плашмя лежали на теплой крыше чужого дома и наблюдали за снующими служителями крепости.

Камель было неинтересно: она молча глотала слезы, понимая, что, если бы не Аня, их бы быстро нашли, если бы не Гард, их бы скоро обнаружили. Но как же унизительно пахло содержимым ведра!

— Нам пора, — шепотом скомандовала брюнетка, медленно поднимаясь.

— Куда?

— На корабль.

— А как же Гард?

— В порту встречаемся.

Через полчаса петляний по закоулкам девушки выбрались к порту. Запоздалые гуляки горланили похабные песни, не замечая нищенок, лающие собаки затыкались и шарахались в сторону от неприятно пахнущих беглянок.

— Ты куда? Наш корабль там. — Камель потянула Аню за руку.

— Ждут нас именно там. — Брюнетка уперлась, дергая Камель и утаскивая в противоположную сторону.

— И куда дальше?

— Ждем тут. — Аня забралась под шелестящий тент, укрывающий чей-то товар. — Фу, Камель, тебе надо чаще мыться.

— Ах ты, гадина! — Рыжая несильно толкнула подругу.

— Гарду понравится твой новый парфюм, — Аня веселилась на подкатившей адреналиновой волне.

— Я думаю, что назову этот новый аромат в твою честь, — парировала выпад рыжая. — Он будет напоминать каждому, что не следует совать нос, куда не просят.

— Если не высовывать носа из своей скорлупы, жизнь будет скучной. — Аня аккуратно выглядывала из укрытия в поисках условного знака.

— Вот если бы кое-кто еще следовал собственным советам…

Земная обернулась к подруге и непонимающе уставилась на рыжую.

— Ты закрыта, Аня. Ты сидишь в скорлупе.

— Я?! — Аниному возмущению не было предела.

— Именно ты, дорогая моя.

— Попрошу объясниться.

— Да, пожалуйста. Ты как с ним обращаешься?

— С кем?

— С мистером Икс, как ты его называешь.

— И как же я с ним обращаюсь?

— Ты ему не доверяешь.

— Я никому не доверяю.

— Это видно. Но он-то здесь при чем?

— Я не понимаю, Камель. Нам нужен этот разговор?

— Тебе нужен, Ань, ты ведь его потеряешь.

Брюнетка вместо ответа сжала губы.

— Ты ведь тогда не просто так вернулась ни свет ни заря. Ты же сбежала!

— Да, и что?

— Почему, знаешь?

— Потому что не люблю скомканных прощаний.

— А ведь ты сама делаешь их скомканными.

Снова губы вытянулись нитью.

— Ты боишься открыться, боишься довериться, боишься быть неидеальной.

— А кто не боится?

— Ты сейчас, пожалуйста, прими мою критику объективно. Не огрызаясь. В тебе очень много того, к чему стремится подавляющее большинство. Ты можешь подмять под себя любого. Очень многие считают тебя совершенством и боятся подойти. Но те, которые осмеливаются и заслуживают твоего доверия один раз, обретают в твоем лице друга на века. Совсем другое дело в любви. Ты боишься подпустить к себе человека близко, отталкиваешь, проверяешь на вшивость. Но ведь в какой-то момент следует остановиться. Или сообщить своему избраннику, что он находится на стадии проверки. Придумай три испытания, и если пройдет — он твой до самого конца.

— Мне не подходит такой вариант.

— Почему?

— Потому что в моем мире не держат обещаний. Дающий слово порою о нем забывает, нарушает клятву.

— Тебя обманули?

— Много раз. Меня использовали. Меня предавали. Я боюсь ошибиться.

— Тогда зачем ты требуешь взять тебя замуж?