Читать книгу - "Маги и мошенники - Елена Долгова"

– Еще! Раскачивай сильней!

На стене произошло движение, поток кипящего масла обрушился вниз. Атакующих хранила башня, Лакомка, задетый едва-едва, все-таки взвыл, прижимая к груди ошпаренную руку. Трое солдат вышло из строя, остальные вцепились в бревно, продолжая наносить удары, цепи скрипели, каждое столкновение окованного наконечника с воротами отдавалось грохотом и треском.

– Нас так просто не проймешь! – хвастливо заявил профос.

Должно быть, осажденные придерживались подобного же мнения, они больше не пытались лить масло, зато через краткое время о лицевую сторону башни разбился хрупкий глиняный горшок. Для такого броска не нужно особой меткости – снаряд разлетелся на мелкие кусочки, его заранее подожженное содержимое растеклось по защитной стене тарана, расплескалось, вспыхнуло негасимым огнем. У профоса горели волосы, брови и борода, шлем слетел, лицо исчезло, стертое, смазанное пламенем. Командир наемников отполз к морю, да так и остался лежать у подножия насыпи, в легкой волне полоскались пальцы мертвой руки, но мокрая кожа все равно горела – серный огонь не тушится водой.

Осадная машина занялась пожаром, уцелевшие в первый момент солдаты бросились в стороны, каждый боялся прикоснуться к горючей смеси, по беглецам били стрелы. Некоторые, ища спасения, повернули назад, надеясь на быстрый бег, но почти все полегли, не достигнув берега.

– Сюда, Марти!

Опомнившийся Лакомка постарался не касаться огня, он пробился вперед, приник и прижался к воротам, надеясь спастись от выстрелов за ненадежным карнизом крепостного камня. Арбалетчик Марти встал рядом, тяжело дыша, положение их оставалось отчаянным – таран догорал, серный огонь едва ли не касался сапог наемников, сверху сыпались бесполезные пока стрелы и вычурные, с мистическим налетом, угрозы бретонистов.

– Что мы будем делать, если они откроют ворота?

– Господи, да если бы я знал! Мое единственное желание теперь – сделаться плоским и незаметным, словно древесный лист.

– Может быть, мертвыми притворимся?

– Шутишь, приятель, это помогает только в балладах…

Таран чадил и догорал. Словно услышав разговор наемников, пришел в движение подъемник внешней решетки – она поползла.

– Помогайте нам, святые!

Рихард упал ничком и откатился в сторону, Марти забился в угол и присел на корточки, прикрывая голову рукой. Решетка с лязгом взвилась, ворота распахнулись и отряд всадников галопом выехал на насыпь, на уцелевших солдат никто не обратил внимания – человеческие мошки в глазнице крепости, и только высушенный жаром песок летел в них из-под конских копыт.

Моментально проскакав отрезок дамбы, отряд вылетел на побережье и ударил по пехоте Империи. Конницу встретили пиками, но наемные роты Конрада бежали, не выдержав лобового удара рослых, тяжелых коней, и атакующие мятежники пробились к пологим склонам северных холмов. Здесь они поневоле свернули к берегу – туда, где чернели борта последних отплывающих галер. Застигнутый на месте, маг Нострацельс подбитой птицей заметался на прибрежном песке, неловко попытался увернуться от неизбежного удара; и лошади сбили его с ног, и отряд промчался, догоняя редких беглецов, а на кончике командирской пики болталась темно-синяя, в мелких звездочках тряпка – сорванная мантия ученого волшебника.

Галеры тем временем уходили в море и, отойдя на расстояние выстрела от берега, осыпали конницу мятежников роем арбалетных стрел. Всадники валились из высоких седел, других сбрасывали обезумевшие от ран кони, но отряд проскакал опасный участок и пустился догонять и рубить бегущих солдат Конрада. Капитан Лохнер на флагманской галере ухватил рулевого за плечо.

– Правь восточнее и к берегу! Сейчас они поскачут обратно – им нельзя надолго отрываться от крепости. А ты, солдат, живо, дай-ка мне свой арбалет.

– Вот он, капитан.

– У них во главе скачет Клаус Бретон, хочу его ссадить, если получится – живым, нужно только метить в коня. Ересиарх нынче в цене, награды за него мне хватит на полгода безбедной жизни. Эй, парни – не стрелять! Это мое и только мое дело, кто высунется с самострелом без команды, пожалеет, что родился…

Галера забила веслами, вспенивая зеленый залив, и тяжело развернулась по дуге. Конница между тем рассеялась, уничтожая беглецов, и вновь собралась, всадники тоже сделали разворот и уже собирались вернуться к дамбе, кони в бешеной скачке разбрызгивали тонкий слой воды на береговом песке. Лохнер хладнокровно зарядил арбалет, вскинул его и прицелился, болт сорвался с тетивы, устремляясь к цели.

– Вот так.

Рослый каурый жеребец первого всадника, того самого, который сразил Нострацельса, рухнул, переворачиваясь на скаку, пораженный тяжелым болтом прямо в шею. Всадник скорчился в неловкой позе, его нога оказалась придавленной тушей животного.

– Чистая работа. А теперь стреляйте по остальным, – приказал довольный капитан Кунц. – Покажите еретикам, что значит Империя.

Рой стрел взвился, поражая живые мишени, многие всадники уже устремились к дамбе, не пытаясь выручить беспомощного командира – и вовремя. Конница императора, обратив внимание на незапертые ворота, уже выехала к насыпи, намереваясь ворваться в крепость, холмистая местность не позволяла пуститься во весь скок, однако положение становилось критическим для осажденных – вылазка грозила обернуться сокрушительным поражением. Еретики, как могли, перестроились, намереваясь атаковать отборную рыцарскую конницу Церена.

– Дьявол в помощь! – захохотал Лохнер. – Видно, каждый сам ищет свою погибель – глупое мужичье не умеет воевать. Причаливай к берегу, кормчий, мы подберем добычу.

Капитан императорских гвардейцев тяжело спрыгнул на песок и подошел к упавшему Бретону. Тот не шевелился, Кунц перевернул пленника и выругался.

– Дрот святого Регинвальда! Во-первых, этот парень безнадежно мертв – он сломал себе шею, во-вторых, он все равно не Бретон. Вся возня оказалась бесполезной, удача верткая особа, и моя награда меня покинула. Теперь, ребята, поищите Нострацельса – тело или что там от него осталось…

Солдаты добросовестно обшарили камни и редкие, низкие, жестколистые кусты, перевернули несколько неподвижных мертвецов.

– Магуса не видно.

– Должно быть, его растоптали в лепешку, впрочем, искать все равно некогда. На борт! Покажем еретикам, что значит противиться воле государя и обижать его любимцев…

Флагманская галера отплыла от берега, занимая свое место в строю, а центр событий тем временем переместился к насыпи – на подступах к воротам завязался отчаянный бой.

Кавалерия мятежников сшиблась, столкнулась с ленной конницей Церена. Оружейники Толоссы свершили чудо – всадники-бретонисты почти не уступали в вооружении баронам Империи, однако проигрывали рыцарям в выучке. Построившись колено к колену, клином, латники Гагена ответили ударом на удар, и конница мятежников дрогнула, теряя строй. Падали под копыта выбитые из седла, ломались копья и трещали щиты. Большая часть мятежников полегла, раненые лошади с ржанием, похожим на плач, метались по берегу, выжившие всадники пробились сквозь строй имперской конницы и вырвались на дамбу, в последнем отчаянном усилии пытаясь уйти.