Читать книгу - "Чародей с гитарой - Алан Дин Фостер"

Мадж явно удивился.

– Знаешь что, друг? А я действительно забыл про зверюгу-то. Даже для дракона он на руку скороват.

– Вовсе он не раздражителен, – возразил Джон-Том, – просто глубоко верит в собственные этические принципы.

В лагере уже всерьез беспокоились, когда наконец двое подошли к костру. Фаламеезар божился, что испепелит весь лес, чтобы разыскать Джон-Тома, Пог уже собирался в ночную разведку.

Когда Талея и Флор принялись ахать и охать возле выдра, Джон-Том едва не рассказал им всю правду.

– С тобой ничего не случилось? – Озабоченная Флор провела пальцами по мохнатому лбу.

– Что же там произошло? – Он еще не видел Талею настолько встревоженной.

– Это был хамелеон, – провозгласил отважный Мадж, с видом крайнего утомления опускаясь на камень возле костра. – Ты, Талея, знаешь, какими опасными они бывают. Сольются с листвой и ждут неосторожного путешественника, чтобы сразить его липким своим языком.

– Хамелеон? – Флор с удивлением поглядела на Джон-Тома. Тот пробормотал что-то о том, что если ящеры вообще бывают больше быка, так почему должны составлять исключение хамелеоны.

– Я тока его заприметил, едва успел лук вытащить из-за спины, – Мадж быстро начал входить во вкус, – када эта зверюга заметила меня на фоне светлой березы. И он бросился на меня всеми тремя рогами вперед… Так что я уже мог слышать его кислое дыхание.

– А что было потом? – Флор склонилась поближе. Изнемогающий от усталости выдр приник к ее пышной груди и с некоторой заминкой приступил к продолжению завораживающего повествования. Тем временем Талея поглаживала обмякшую лапу.

– И я услышал этот хруст, с которым они разевают свои пасти, прежде чем нанести удар. И тут же метнулся меж двух деревьев. Язык пролетел за мной, словно на крыльях. Прямо между стволами, даже шляпу с головы сбросил. Тогда я кинулся бежать – и вовремя. Проклятая скотина следом за языком бросилась прямо промеж двух деревьев. Говорю тебе, его передний рог был как раз возле моего сердца – вот так, как ты. – И выдр погладил подушку, на которой покоилась его голова.

– Ну и как же ты спасся? – спросила нетерпеливая Флор, черные волосы которой мешались с короткой шерстью выдра.

– Вот как: он бросился, забыв обо всем, значит, настока оголодал, что прямо там и застрял, даже правым рогом воткнулся в ствол. Ну, как я полагаю, должно быть, и сейчас возится, пытаясь освободиться. – Усики героя дрогнули, выдр провел лапой по лбу. – Едва жив остался, дорогуша.

Негодующий Джон-Том подбрасывал ветки в костер. На плечо его легла теплая лапа. Подняв глаза, он увидел Каза. Оранжевое пламя играло в монокле, кролик ухмылялся, открыв пару больших белых резцов.

– Значит, не хватает правды в повествовании нашего друга… Так, Джон-Том? – В костер угодила еще одна ветка. – Я-то знаю, мне уже приходилось слышать его басни. Недостаток образования Мадж компенсирует своим пылким воображением. Не успеет еще окончить, как сам поверит в то, что это и впрямь с ним приключилось.

– Да мне-то что, – проговорил Джон-Том. – Просто диву даешься, как обе дурехи уши развесили.

– Пусть это не беспокоит вас, друг мой, – ответствовал lepus-аристократ[26]. – Как я уже говорил, успех его повествований определяется вкладываемым пылом. Весьма скоро бравада бессознательно уступит место природному отсутствию тонкости и неумению вовремя остановиться.

В подтверждение этих слов с противоположной стороны раздался возмущенный голос, за ним звук удара по мохнатой шкуре. В ночном полумраке послышалась перебранка. Джон-Том заметил, что и Флор, и Талея в гневе уходят от повалившегося на землю возмущенного выдра.

– Ну вот. – В голосе Каза слышалось неодобрение. – И неплохой вроде парень, а груб. Нет стиля.

– Ну, а что касается тебя? – Джон-Том с любопытством поглядел на своего спутника. – Каков твой стиль. Что ты хочешь обрести в этом путешествии?

– Мой стиль, друг… это быть самим собой. – В словах звучало достоинство. – Быть верным себе, друзьям… прощать своих врагов.

– Включая тех, кто прогнал тебя с корабля?

– А! У них были для этого основания, впрочем, я осуждаю столь сильную эмоциональность… – Каз подмигнул тем глазом, который обходился без монокля. – Безусловно, я виновен в известных сомнительных операциях с костями. Ошибка моя скорее в том, что это обнаружилось. Но если бы меня все-таки поймали и убили, у меня было бы куда больше оснований для расстройства.

Джон-Том не мог сдержать улыбку.

– Что же касается того, что я рассчитываю получить в результате этого приключения… Я уже говорил, что помочь в подобном деле – уже удовольствие само по себе. Ты провел слишком много времени в обществе обаятельных, но аморальных личностей, как Мадж и Талея. А я верю каждому слову нашего ныне оцепеневшего предводителя-волшебника. Я внимательно приглядывался к нему в эти дни. Любой идиот может заметить, что все беды мира обрушились прямо на его голову. Я не герой, Джон-Том, но и не настолько глуп, чтобы не понимать: если погибнет этот мир, с ним вместе сгинет приятная жизнь, которую я веду здесь. А она мне нравится. И поэтому пойти вместе с вами, предложить свою помощь – для меня поступок естественный, на моем месте так поступил бы всякий житель Теплоземелья, удовлетворенный своим бытием. Я помогу Клотагорбу, насколько это вообще в моих силах. Солдат из меня так себе, однако я владею словом. Возможно, сам чародей этого не замечает, но в общении с глупцами он проявляет известную нетерпеливость. Однако мне не привыкать разговаривать с ними.

– Конечно, дипломат нам необходим, – согласился Джон-Том. – Я пытался предлагать свои услуги в качестве посредника, но… Наверное, у меня не хватает опыта.

– Не преуменьшай силы того, над чем ты пока не властен. Это по молодости, Джон-Том. Для своих лет ты весьма умен. А судя по тому, что я узнал об истории твоего появления в наших краях, на это едва ли можно было надеяться. Мне кажется, тебе не хватает не столько способностей, сколько целей. Я опытнее тебя и всегда выслушаю другого, но никогда не сумею сделать того, что ты сделал с драконом. Есть опыт – и опыт. Ты можешь управиться с ящером, извергающим пламя, а я – с теми, кто изрыгает брань и угрозы. Так мы дополним друг друга. Идет?

– Вполне. – И человек с кроликом пожали друг другу руки. Ощущение это более не стесняло Джон-Тома: словно бы обмениваешься рукопожатием с человеком, не снявшим перчатки с руки.

Лагерь понемногу утихал, и ночной дождь нерешительно, но уже взялся за свое.

– Видишь? – Каз указал на неподвижную фигуру Клотагорба, все еще сидевшего на бревне. Казалось, чародей и не пошевелился с тех пор, как Джон-Том отправился на поиски Маджа. И теперь, не обращая внимания на капли дождя, он сидел, обратив вперед остекленевший взор.

– Сейчас друг наш размышляет над самым важным. Однако великие часто попадают впросак из-за невнимания к мелочам.