Читать книгу - "Амброзия - Даша Пар"

Комната самая дальняя от остальных — самая тихая, с занавешенными окнами, погружённая в темноту. Здесь сыро и тянет холодом от приоткрытого окна, из-за чего девушка шмыгает красным носом, продолжая молчать, застыв от ужаса.

Кивком головы велела ей выметаться, что она и сделала, чуть не свалившись, вставая со стула. Она по дуге обогнула меня и выбежала из комнаты. Только тогда отец заметил перемену и открыл глаза. Я опустилась на место служанки, пристально разглядывая Деймона.

— Ну здравствуй, папа, — говорю холодно, замечая его уставший и отрешённый взгляд. — Давно не виделись. Ты плохо выглядишь.

— Как и ты, — хрипло ответил он. — Откуда взялась? Что тебе надо?

— У меня встреча в этом замке, — говорю рассеянно, скользя взглядом по скудной обстановке. — Вот, решила заодно тебя проведать.

В ответ он закашлялся. Из-под одеяла показалась рука, он стянул со лба повязку и отложил в сторону. Заметив на столе глубокую тарелку с водой, подобрала тряпку и окунула, слегка отжав, а после сама приложила к отцовскому лбу. Он не сопротивлялся, прикрыв глаза и приоткрыв рот, Деймон издал слабый стон, делая глубокий вдох.

— Почему ты болеешь?

— Это всё огонь. Ты слишком громко кричала — это задело нас обоих.

— Дядя?

— Он постоянно охотится — ему нужно убивать, чтобы держать себя в руках. А мне… приходится вот так, — невпопад закончил он.

— Вас потянула Дикая охота, но вы не смогли стать её частью, так как в вас есть кровь драконов. Гибрид. То, что случилось, — как эхо, — попыталась объяснить, сама до конца не понимая, о чём говорю. — Вы не станете такими, как мы с Девоном, но и прежними вам уже не быть.

Гримаса отвращения промелькнула на его лице. Подтянув одеяло, будто от холода дрожа, он в изнеможении уставился в потолок.

— Всё? Закончила? — протянул он, после минутного молчания.

— Ты знаешь, я не могу влиять на тебя. Как и ты не можешь влиять на меня. Значит, не могу облегчить твою боль, — заговорила, осторожно подбирая слова. — Но я думаю, ты страдаешь потому, что не хочешь принимать себя. Отказываешься от огня, пытаясь спрятаться за холодом. Это может свести тебя с ума, отец.

— Уходи, — холодно ответил он, со злостью уставившись мне в глаза.

Я подчинилась, но в дверях добавила:

— Если тебе потребуется моя помощь — зови, я услышу.

* * *

Спускаться по лестнице едва ли не тяжелее, чем просто стоять на месте, глядя в подвальную черноту. Снизу тянет холодом, словно в горе не осталось горячих источников и лёд пришёл навсегда. Каждый шаг сопровождается вспышками из снов. Увижу ли я мертвеца у входа в бальную комнату? Не могу запретить себе вспоминать и продолжаю медленно спускаться вниз.

Там никого не было. И не чувствовался родной запах, как бы сильно я не пыталась его учуять. Но за дверями билось живое сердце. И с моим приближением билось всё чаще и чаще. Это страх или предвкушение? Я раскрываю двери и захожу в вымороженную ледяную комнату с разбитой темницей.

Здесь всё по прежнему незыблемо запечатлено в вечности. И только один человек стоит напротив, с надеждой вглядывающийся в моё лицо.

— Кто ты такой? — мой голос мёртв и озлоблен. — Почему выглядишь, как Вельямин? Это уловка? Тебя послали обмануть меня?!

— Елена… — растерянно заговорил чужак, но я оборвала его:

— Демьяна! Для тебя моё имя Демьяна, двойник. Ты дракон? Зачем принял его облик?

— Нет, нет, Еле… это не так. Это я. Они изменили мой запах, чтобы Девон не нашёл. Но это я! — с убеждением, горячо заговорил он, пытаясь приблизиться ко мне. — Узнай меня. Ты сможешь. Я знаю, что сможешь!

Мне хотелось верить, мне так хотелось поверить! В нём было так много от Веля. Походка, движения, повадки, то, как говорил, как смотрел, как отчаянно любил глазами! Но я отступаю. И мне страшно. Впервые за многие месяцы испытываю страх. Я так долго была за гранью чувств. Что даже мысль о правде убивает.

— Докажи! Скажи то, что знает только Вельямин.

Мужчина остановился, наклонил голову, перебирая воспоминания. Пару раз собирался что-то сказать, но качал головой. А после вспомнил и посмотрел на меня.

— Кровавая луна. Клетка. Ты помнишь, что говорила? Тогда ты в первый раз превратилась в волчицу. Ради меня. Чтобы спасти и вытащить из безумия. Помнишь? Сколько раз мы вспоминали ту ночь, вспоминали, как были свободны в клетке. Нет разума. Ничего лишнего. Только ты и я, — помолчав, он добавил: — В ту ночь я стал твоим. Твоя Дикая охота началась с меня.

— Вель… — прошептала негромко, теряя равновесие и падая в его объятия. Я чувствую его. Нет запаха, но он есть. Как маленький светлячок в полной темноте. И как я могла забыть его? Как могла поверить, что его нет, когда он всегда был во мне. Его любовь. Воспоминание. Тепло преследовало, но я отталкивала, предпочитая верить глазам, а не душе. Я сама себя обманывала.

Он держит меня, бережно прижимая к груди, ласкает волосы, целует в лоб и всё время повторяет:

— Тебе не нужны слова, чтобы вспомнить. Чтобы почувствовать меня. Я здесь, с тобой.

И я тянусь к нему, как к солнцу тянутся цветы, и оживаю, захлёбываясь в своих чувствах, с головой окунаясь в любовь. И снег, и лёд, всё тает под нами, обнажая дворцовый пол. Мне не хватает терпения и я взрезаю его рубашку, покрывая каждую часть его тела горячими и острыми как пламя поцелуями. Он захватывает в кулак волосы, запрокидывая мою голову назад, отводя от себя и сам потянувшись следом, дразня, чувственно целует в губы. Его когти неторопливо вспарывают моё платье, взрезают лямки лифа, а поцелуи спускаются всё ниже, пунктиром выводя невидимые линии, оставляя лёгкую дрожь каждый раз, когда понимаю, что всё это взаправду, это не сон, а явь. Всё выходит за грань, выплёскивается как из котла, и я вырываюсь, подминая его под собой, а после сдаюсь и вновь, и вновь меняемся ролями, совсем как прежде. Погружаясь друг в друга, впиваясь когтями, клыками, сердцами. С головой в омут и так быстро, так сладко, как никогда или всегда.

Его руки, грубые, тяжёлые и властные, должны оставлять синяки на моих запястьях, синие разводы на моих бёдрах, груди и шее. Его губы, тонкие почти прозрачные, в них скрываются острые клыки, от которых всё тело моё должно быть покрыто кровоточащими укусами до мяса, до кости. Но вместо боли — только тепло, опаляющий жар и прямо в сердце. Ледышка растаяла. И будто не было зимы.

* * *

Он рассказал, как его спасли. Рассказал, где был все эти месяцы. И о том, что они ждали, когда подвернётся шанс связаться со мной. Когда я вернусь. Хотя бы какая-то часть меня…

Вель говорил и говорил, а я всё никак не могла налюбоваться им. И мне так не хотелось покидать этот выстуженный, мокрый и холодный зал. Ведь выйдя отсюда — нужно будет действовать. Уже сейчас задавать вопросы. Готовиться к встрече с теми, кто спас/не спас Вельямина. Может ли быть так, что они спланировали всё это, чтобы манипулировать нами? Мне так не хотелось участвовать в этом. Хотелось вернуться в прошлое и всё забыть. Но ведь это ребячество, детство. Попытка убежать от проблем никогда не заканчивалась ничем хорошим. Нужно принимать реальность такой, какая она есть. И принимать последствия своих решений, чувствуя их глубоко внутри сердца.