Читать книгу - "Как отдраконить ректора, или Зелье ведьме не игрушка - Татия Суботина"

— И не узнает, — поджала губы я. — Вот сделаю антидот и сразу избавлюсь от этого дракона.

— Если твой план не сработает, то предлагаю вернуться к моему. Нет дракона — нет проблемы.

— Попридержи пока свои радикальные настроения, Гела. Наша академия обойдется без лишних трупов.

— А есть квота на трупы? — загорелась новой идеей горгулья. — Ты мне огласи заветную циферку, будь добра. А то я боюсь впросак попасть, если начну свои порядки наводить в альма-матер.

— Гела!

— Ладно-ладно, — поморщилась она. — Я буду самая настоящая паинька, преподающая защиту от темных искусств.

Девушка состроила невинно-умилительную мордашку, отчего меня разобрал смех.

— Но за побочный ущерб на своих занятиях ответственности нести не буду, сразу предупреждаю.

— Гела! — выпучила глаза я. — Безопасность студентов…

— …дело рук самих студентов, — закончила за меня горгулья. — Я всегда это знала.

— …важнее всего, — не сошлись мы во мнениях.

— Ну да, ну да, — отмахнулась она от моего тяжелого взгляда. — Следуя твоей философии, и проблема с Лейвом сама рассосется.

— Ранн улетит со своей демоницей королевских кровей и тут же обо мне позабудет, — была уверена как никогда я. — А я заживу по-старому: привычно и спокойно без…

— Без?

— …всяких рогатых гадов, — сказала я и… расплакалась.

— Эй? Ты чего? — растерялась Гелата.

— Соринка в глаз попала, — протянула я, позволяя горгулье заключить меня в объятия. — А ты чего?

— Твоя соринка заразной оказалась, — всхлипнула подруга.

Мы засмеялись сквозь слезы, и тут в дверь постучали.

— Ты кого-то ждешь? — удивилась Гела.

— Если это Ранн, то меня нет, — сразу предупредила ее я, вытирая слезы. Плакать расхотелось, как и встречаться с драконом.

— Ага, вся в свое зелье вышла, — подмигнула мне горгулья и отправилась открывать. — Так и запишем.

Не то чтобы я преисполнилась вдруг трусости, но спряталась в шкафу. Чисто на всякий случай.

Через какое-то время дверца скрипнула и ко мне заглянула улыбчивая Гела.

— Выходи.

— Не Лейв? — Даже для самой себя мой вопрос прозвучал с нотками разочарования.

— Лучше! — выдала она и потянула меня за руку. — Вот!

— Что вот? — не поняла я, глядя на мрачного дознавателя, который уже принюхивался к содержимому моего котелка.

— Чисто здоровья для! Я нашла отличного кандидата, — просияла подруга. — Высок, плечист, красив как бог…

Услышав такие характеристики, Стефан даже позабыл про зелье. Он поставил ноги на ширину плеч, выпятил грудь колесом, выдвинул подбородок вперед — принял самую эффектную позу.

— Настоящий образчик мужественности! — закончила она, ткнув в дознавателя пальцем. — Ну?

— Все так, все так, — пробормотала я. — Любоваться можешь, а трогать не надо.

— Не поняла, — прищурилась Гела.

Мужчина тут же напрягся. Но его предупреждающий взгляд меня не остановил, язык уже развязался.

— Паулм совершенно бесполезен в этом плане, — вздохнула я. — Так что можешь не строить далекоидущих планов, подруга.

— Да?

— Ничего не может, — развела руками я.

Горгулья сразу скисла, Стефан тоже сдулся и стал метать глазами молнии. Все они были предназначены мне, отчего я даже обрадовалась, что оборотни не умеют умерщвлять взглядом.

— Надо же, как обманчива бывает внешность… — почесала макушку она. — Я вам сочувствую, что ли. И нам заодно. А ведь план был хорош…

— Лучше подруге посочувствуйте, — прорычал Паулм. — Я лично с превеликим удовольствием откушу ей голову, даже официального суда дожидаться не стану.

Можно было держать язык за зубами и не дразнить зверя, но мне надоели эти игры вокруг да около, стоило раз и навсегда закрыть вопрос с оборотнем.

— Не нервничайте так, любезный, — проворковала Гела, обходя злого Стефана по кругу. — Все болезни от нервов. Оно вам надо?

— Р-р-р!

— В вашем случае это, конечно, не так страшно, все ужасное уже произошло, но тоже неприятно, — постановила она.

— Р-р-р! — бесновался Паулм, клацая челюстью.

— И не стоит здесь демонстрировать, насколько профессионально хорош ваш зубной врач, — ткнула пальчиком в грудь Стефана горгулья. — Иначе мы тоже будем вынуждены выпятить напоказ наши таланты в откусывании голов. Я, знаете ли, в этом деле поднаторела уже. А Ива прекрасно крутит хвосты. Хотите, ваш завяжем хитроумным узлом?

— Вы мне угрожаете? — не столько разозлился, сколько опешил оборотень. — Так открыто?

— А вы? — подбоченилась моя подруга. — Знаете, господин Паулм, девушки вообще очень чуткие существа. Поэтому будьте осторожны с действиями, если не хотите получить противодействие в ответ.

— Я свое уже получил, — поджал губы он. — Хуже быть точно не может.

— Как знать, как знать, — кокетливо протянула Гелата. — Рискнете проверить?

Оборотень потемнел лицом. Рычать он перестал, а буравить меня смертельным взглядом — нет.

— Риск — удел глупцов, — процедил он и отошел на безопасное расстояние от моей боевой подруги. Видимо, опасался, что та приведет угрозу в действие. — На моей стороне закон. Ива Ади, вы обвиняетесь в незаконном изготовлении и распространении запретных зелий. Поэтому предстанете перед императорским судом. Собирайтесь.

— Что, прямо сейчас? — ничуть не испугалась я. — А как же сытный обед на дорожку?

— Поедите досыта перед казнью, императорская милость распространяется и на заключенных, — сказал он. — Раз уж вы признали собственную вину, Мастер…

Я сложила руки на груди. Издевательства над мужчиной не приравнивались к признанию.

— Погодите, а как же доказательства? — вклинилась Гела. — Без них ваши угрозы смотрятся просто смешно.

— Поверьте, теперь у меня их предостаточно. Слепок аур совпал, и частички магии идентичны, я вышел на нескольких ваших заказчиков здесь. К тому же ваш фамильяр, Ива…

— Отвечает сам за себя, — перебила его горгулья. — Ива никуда не пойдет, господин Паулм. И раз уж вы такой поборник закона, то должны знать: Ива может воспользоваться помощью защитника. Поэтому я сейчас отправлю письмо своему дядюшке и…

— Хватит, — резко обратила внимание на себя я. — Мне это жутко надоело, Стефан.

Оборотень насторожился.

— Неужели?

— Гела, будь добра, оставь нас с господином дознавателем наедине, — попросила я, но подруга даже не шелохнулась. — Гела?