Читать книгу - "Попасть в отбор, украсть проклятье - Надежда Мамаева"

Именно так я и думала до той минуты, пока не очутилась перед стражами и не произнесла:

— Эйра Мэрфи Эйрок прибыла для прохождения отбора во фрейлины Ее Величества.

— По распоряжению капитана Лорина дату начала отбора перенесли. Представление кандидаток начнется завтра с десяти утра, чтобы все благородные дамы, желавшие принять участие, успели прибыть, — отчеканил, как цвергский болванчик, один из стражей.

Не стала высокомерно задирать нос, поджимать губы и всячески демонстрировать в истинно аристократической манере, как меня не задели его слова. Я была девушкой простой. Посему просто смерила стража взглядом. Фирменным. Из тех, которыми гробовщик мерку снимает. Парень, словно почувствовав неладное, покрепче перехватил алебарду, и сглотнул, и решительно вцепился в древко.

Его напарник, уже немолодой страж, был спокоен, как труп. Но статься, реши я сделать ещё шаг, именно его лезвие первым сверкнет перед моим носом.

Внутри меня все кипело… Решили отложить до завтра! Да тут, может, вопрос жизни и смерти! Революция вон на носу висит, на пятки наступает, в спину дышит и, вообще, активно двигается в сторону императорского трона… А они!.. У-у-у!

Но я не могла позволить себе выказать нетерпения и раздражения. Я же, мать их дери, благородная дама! Во всяком случае здесь и сейчас.

Развернулась и начала медленно спускаться. Завтра утром… Ждать. Чуть больше двенадцати часов. Но прожить их казалось не просто тяжело. Невозможно. Я смотрела на циферблат башенных хроносов, отсчитывавших для всего города секунды, минуты, часы, а вместе с ними — и чьи-то жизни.

Ожидание — самый верный способ, чтобы сойти с ума. Решительно достала переговорный кристалл, который был в том же конверте, что и рекомендательное письмо. Попробовала активировать его и связаться с вороном. Вот только амулет на шнурке продолжал светиться красным, без слов говоря: Ар не может ответить. С учетом того, что сейчас он выслеживает заговорщиков, — и немудрено. Вновь — ожидание. Тревожное, натягивающее нервы до предела. Как он там? Жив ли?

Поймала себя на мысли, что, не считая тех двух суток, что я пробыла без сознания после падения с колеса, это наша с вороном первая столь долгая разлука.

Расставание с карателем на крыльце храма далось мне тяжело. Уходить от него было сродни самоубийству, но не отпустить — значило обречь на смерть десятки тысяч ни в чем не повинных людей. Не помню, как добралась до конспиративной квартиры, как разделась. А вот уснуть не могла долго. Смотрела в ночь, вслушиваясь в тишину, ощущая рядом с собой на кровати пустоту… И дождалась. Кристалл связи ожил. Я лихорадочно сжала его в руке и увидела ворона. Живого. И облегченно выдохнула:

— Ар, ты не представляешь, как страшно ждать, — вырвалось у меня помимо воли, и я с облегчением и замиранием всмотрелась в родные, любимые черты. Фантомная проекция дрожала, шла рябью.

— Тай… — Его голос был полон нежности. — Поверь мне, гораздо хуже, когда уже нечего ждать.

Я протянула руку, понимая, что не смогу прикоснуться, ощутить под кончиками пальцев тепло его кожи, что изображение Ара — иллюзия. И все же — протянула. И он, словно мое отражение, — тоже.

На миг даже показалось, что наши пальцы соприкоснутся. Вдруг? Ведь ночь — это время безумных надежд, когда у смешавшихся красок нет границ, у запретов — жесткого поводка, реальности. Увы. Чуда не случилось. Хотя в эти же самые минуты, сейчас, но вечность назад, мы на другом конце города мчались от погони. Я — верхом на кровати, мертвая. И в эту же ночь, живая я сижу на постели, а передо мной — переговорный кристалл с фантомом ворона. Это ли не чудо? Пусть и плата за него — наши жизни.

— Тай… просто говори. Я хочу услышать твой голос…

И я начала рассказывать. Обо всем: и о перенесенном на завтра отборе, и о том, что переживаю за одного глупого ворона, и о сущей ерунде вроде конспектов, которые продала Клаусу. А ворон рассказал о том, что следы заговорщиков тянутся за пределы столицы и ему пришлось уехать, о том, как восемнадцатилетним юнцом умудрился на границе столкнуться с одним остроухим пронырой-альвом. По тону мужа я поняла: не всё Ар мне о Варлоке рассказал, ой не все…

А когда на горизонте забрезжил рассвет и говорить друг другу «спокойной ночи» стало слегка поздно, ворону пришлось прощаться. А я… поняла, насколько голодна. Прямо-таки зверски. Еще ни разу в жизни в пять утра меня так не манил к себе холодильный ларь. Да что там манил! Он мне проходу не давал! И отбиться от него я, хрупкая девушка, не смогла. Пока бутерброд не сделала. А за ним ещё один. И… В общем, на личном примере подтвердила молву, что самое хорошее у некромантов — это аппетит. Остальное (особенно характер) — исключительно отвратительные.

А потом как-то разом навалился сон, в который я и провалилась. Причем ровно на час. Минута в минуту. Словно внутри меня кто-то завел пружину именно на этот срок. А затем случились сборы в истинно девичьем духе: решительные, неумолимые и лишенные всякой логики. Особенно это касалось корсета. Но моя магия снова была при мне, а посему я, применив три аркана, пять плетений чар и одну пентаграмму призыва совести у этих демоновых шелковых шнурков, смогла-таки утянуться. Ей-богу, ни одно умертвие меня так не заставило попотеть, как этот гадский корсет.

Зато я была точна, как цвергские хроносы, и ровно в десять ноль-ноль в сопровождении слуги шла по дворцу к кабинету капитана дворцовой стражи эйра Лорина.

Когда мы пересекали крытую галерею второго этажа, я меж колонн увидела самый знаменитый в империи сад. По оному как раз прогуливалось несколько знатных дам. Я даже замерла на миг, вытянув шею: не ее ли величество в компании фрейлин решило совершить променад вокруг одного из поющих фонтанов?

Но, увы, таблички с надписью «Это твоя свекровь» рядом не значилось. А жаль…

Уже хотела было поспешить за слугой, когда краем глаза я увидела, как из кустов поднимается массивная фигура. Вот только если бы это был садовник, я бы не удивилась. Но сомневаюсь, что метательными кинжалами принято стричь кусты.

В его зажатой руке блеснула сталь. И… Я действовала на рефлексах. Огненная стрела сорвалась с пальцев на миг раньше, чем в воздухе просвистел клинок. И в следующую секунду раздался визг арбалетных болтов и треск заклинаний. А за ними — и крики:

— Покушение!

— Спасайте величество!

— Арестовать…

Проследила взглядом, как на одну из дам упало сразу несколько человек, повалив ее наземь. Я даже успела ей посочувствовать, как меня тоже снесло телом…

— Да твою ж!.. — выругалась я, впечатанная в мрамор тяжестью тела одного из дворцовых стражников.

М-да… Вот и спасай после этого венценосных особ! Тебя потом за это с благодарностью скрутят и на допрос препроводят. Вот только пока меня с заломленными руками поднимали, в мозгу словно щелкнул переключатель. Вспомнился отчет о покушении на мать ворона. И даже подробности о несостоявшемся обезумевшем убийце всплыли. Оружейнике Шобсе, который сошел с ума от любовного зелья и посчитал, что императрица — и есть его почившая невеста.