Читать книгу - "Женить нельзя помиловать - Вячеслав Шторм"

— Клади туда и пшел вон! — приказал лепрехун слуге, кивая в дальний угол комнаты. Сбросив глухо звякнувший мешок в указанном месте, тот поклонился и вышел. Стоило двери за ним захлопнуться, как Шлема очутился возле стола, несмело прикоснулся к рукояти эспадона и зажмурился.

— Не бойтесь, не растает! — улыбнулась Глори. Шлема, судя по всему, пришел к такому же выводу.

Он высоко подпрыгнул, издав нечленораздельный вопль восторга, прошелся по комнате колесом и полез к нам обниматься. Разумеется, ближе всего к нему оказался Римбольд.

— Уберите кто-нибудь от меня этого ненормального извращенца! — завопил гном, пятясь. — Я ведь его сейчас прибью, клянусь молотом Пругга! Сами со Стефанией будете разбираться!

Впрочем, лепрехун уже сумел справиться с нахлынувшими на него эмоциями: он слегка выдвинул эспадон из ножен, пылко поцеловал лезвие, как какой-нибудь кумир сэра Шона перед боем, и торжественно объявил, что готов отправиться в путь. Дня через три.

Само собой, это заявление не вызвало у нас энтузиазма.

— Ты еще скажи, что через месяц! — фыркнул Римбольд.

— У меня была такая мысль, — признался Шлема, — но я боялся, что вы ее не оцените.

— И правильно боялся! У нас какой уговор был: мы тебе железяку, ты нам — свою голову. Точнее, не нам, но ты понял. А будешь юлить, и впрямь одну голову с собой заберем! А все остальное тут оставим! — И гном кровожадно покосился на эспадон.

— Но у меня тут куча дел, которые надо зако…

— Не надо! Ты ведь отсюда бежать собираешься? Думаешь, градоначальник такое простит? — не отступал бородатый.

Шлема жалобно обвел нас глазами. Знаете, таким специальным взглядом бедной голодной кошки, который растопит самое каменное сердце и заставит вас в восьмой раз доверху наполнять миску этой прожорливой бестии. Само собой, основной удар был направлен на Глори.

— Ну хоть сутки!

Но сегодня был явно не день Бэкхэма, как говорили у нас в Сосновой Долине, когда старый пропойца после четырех стаканов жохха пытался залезть на своего драконозавра Перегара. Разумеется, падая с другой стороны седла. Даже присказка была, когда хотелось подчеркнуть нереальность чего-то: «Случится, дескать, когда день Бэкхэма настанет!»

— Полчаса! — отрезала Глори, покосившись на большие настенные часы. — Время пошло.

Шлема ахнул, взвыл, сорвался с места и принялся спешно опустошать многочисленные шкафы и полки, сваливая их содержимое в центре комнаты.

— Что вы делаете? — с ужасом спросила Глори, наблюдая за стремительно растущей грудой барахла.

— Неужели непонятно? Собираю вещи. Всего, к сожалению, не забрать, но самое необходимое… — И лепрехун торжественно водрузил сверху кучи фарфоровый ночной горшок.

— Что?!

— Самое необходимое?!

— Совсем сдурел?!

Эти вопли мы издали практически одновременно.

— А телега с драконозавром у тебя есть? — От возмущения я позабыл о хороших манерах и перешел со Шлемой на «ты».

— Увы, нет, — вздохнул тот. — Именно поэтому я и просил вас денек подождать. Деньги у меня теперь, благодаря вам, имеются, а…

— А как ты собирался притащить эту телегу во дворец? — перебил я. — В кармане? Или хотел поставить ее аккурат у парадного крыльца, а потом полдня грузить своим «самым необходимым»? Попутно объясняя градоначальнику и всем прочим любопытным: «Ничего страшного, уважаемые. Просто я от вас сбежать собрался»?!

— Но ведь у вас целых четыре драконозавра…

— Да хоть четыреста! Берешь только меч и деньги, а если не будешь готов через две минуты, то…

Уточнять не потребовалось — Римбольд явно с пользой проводил время в компании Изверга. Это ж надо было так оскалиться! Шлема даже не пытался протестовать — тут же ринулся к мешку с золотом, дрожащими пальцами развязал его и стал ссыпать в него содержимое вытащенных из тайника за ковром кошельков.

— Так-так, господин маг!

Мы обернулись. В дверях стоял дородный дядька в роскошном, шитом золотом халате и грандиозном белоснежном тюрбане, украшенном пышным пером неведомой мне птицы. За его спиной маячили трое здоровяков в шлемах и кольчугах, а также давешний Шлемин слуга-носильщик.

— Господин эмир… — Пальцы лепрехуна задрожали, и блестящие золотые кругляши весело запрыгали-зазвенели по полу.

Градоначальник — судя по всему, это был он, — не спеша вошел в комнату и с преувеличенным изумлением всплеснул руками при виде тугого мешка:

— Ай-я-яй! Сколько золота! Откуда бы ему тут взяться?

— Я все объясню…

— А этот меч! — Игнорируя слабый писк Шлемы, эмир взял со стола эспадон и, восторженно цокнув языком, небрежно швырнул обратно. — Великолепное оружие! Вот уж не думал, что кроме магии вы занимаетесь еще и фехтованием, почтенный!

— Это… это…

— Это мой меч, — шагнул вперед я.

— Вот как? — Цепкие холодные глаза остановились на мне. — Что ж, очень может быть… А тот, что уважаемый маг сегодня заложил в лавке Хапира Беспалого, тоже ваш? А может, этой дамы? А может, украден из моей оружейной?! Взять их!

Это, разумеется, стражникам. Но тут градоначальник явно просчитался. Впрочем, ему ведь еще не доводилось иметь с нами дело…

Как бы там ни было, пока три меднолобых болвана пытались одновременно протиснуться в узкую дверь, да еще выставив вперед копья, я подхватил круглый стол, а Глори — серебряный кувшин. Пока стражники, ругаясь и стеная, пытались подняться на ноги, эмир получил кувшином по голове и обмяк. Не дав достойному господину упасть, я подхватил его под мышки. На все про все у нас ушло секунды три не больше.

— А ну назад! — рявкнул я стражникам. — Я — Мусорный демон! Сейчас вашему эмиру… это… голову откушу!

Должно быть, мы презабавно смотрелись: я с эмиром под мышкой, строящий зверские рожи, Глори, готовая метнуть тяжелый кувшин в первого, кто пошевелится, и Римбольд, держащий эспадон двумя руками за зачехленное лезвие, как оглоблю. За рукоять меча, скребущую по полу, цеплялся слабеющей рукой находящийся в полуобморочном состоянии Шлема. Но стражники, несмотря на это, прониклись и, не дожидаясь приказа, побросали оружие. Интересно, их начальника что, не в первый раз демоны в заложники берут?

— Молодцы! — одобрил я это мудрое решение. — Теперь мы все вместе пойдем к выходу. Медленно и торжественно. Вы — впереди. И если хоть кто-нибудь попробует заступить нам дорогу…

Ребята оказались понятливыми. По крайней мере, до самых дверей нас никто не попытался остановить. И слава всем богам, спешу заметить. Угрозы угрозами, но я с трудом представлял себе, как их в случае чего реализовывать. Так что самым трудным во время нашего отступления было отцепить пальцы Шлемы от мешка с золотом.