Читать книгу - "Охота на мудрецов - Дэлия Мор"

– Семь дней где угодно, но только не на кровати.

Смеюсь, вспоминая терму и подсобку, деревянный настил в комнате кадетов интерната, диван в резиденции.

– Ничего не имею против кровати, но без неё тоже неплохо.

Наилий прикрывает глаза, успокаивая дыхание. Нос в веснушках блестит от капелек пота, волосы в совершенном беспорядке, а я любуюсь Его уставшим, но довольным Превосходством. Только ощущение блаженства длится недолго. На лбу генерала собираются напряженные складки, и он спрашивает.

– Почему тебе нельзя зачать?

Спускаюсь с него на кровать и накрываюсь простынею, чтобы не замерзнуть под климат-системой. Не готова я сейчас к разговору. Не знаю, как признаться и не сдать при этом Публия Назо. Решаю начать издалека.

– Родимся ли мы мудрецами или правителями зависит только от души, а она воплощается в любом теле не глядя на родителей и генетику. У звезд может родиться мудрец, а у правителей ремесленник. Нашим детям по наследству передаются только наши болезни тела, но никак не интеллект или способности мудрецов.

Генерал садится на кровати и внимательно смотрит на меня. Знаю, что звучит как лекция, но иначе не объяснить.

– Мои дети тоже будут шизофрениками, как их мать. И если не родятся мудрецами, то не смогут принять болезнь и справиться с ней. Их навсегда закроют в психиатрических клиниках без шанса на нормальную жизнь. Риск слишком велик. Всех мудрецов стерилизуют не просто так. Чтобы мы не плодили ущербного потомства.

Говорю и боюсь разрыдаться. Собственные надежды тают быстрее снежинок на ладони. На что я надеялась, упрашивая Публия? Зачем оттянула неизбежное?

– Бред, – морщится Наилий, – ты нормальнее меня. Нет никакой шизофрении и поэтому я против стерилизации.

Замираю, не договорив. Генерал не знает про паразита, с которым я общаюсь мысленно. Даже если захочет запретить, то слово Наилия будет против слова Публия, который в курсе существования голоса в моей голове. Я могу пройти повторное освидетельствование, только если буду врать, что никого не слышу. Самой себе врать прежде всего. Своими детьми рисковать. Но я не могу признаться. Не сейчас. Чем меньше цзы’дарийцев знают про Юрао, тем лучше. А еще я до дрожи боюсь увидеть в глазах генерала шок и презрение после моих откровений. «Нет, это не бред. В моей голове живет дух по имени Юрао и он очень хочет в кого-нибудь вселиться, чтобы через чужое тело у нас с ним была близость».

– Сколько у тебя детей? – спрашиваю я Наилия.

– Тридцать четыре, – отвечает он, не раздумывая.

– Пятнадцать девочек и девятнадцать мальчиков? Первенец, наверное, старше меня.

– Нет, младше, – отвечает генерал и хмурится. Не ждал от меня такой осведомленности? – Ему еще три цикла до окончания училища. Зовут Дарион. Похож на меня как брат-близнец. Причуда наследственности.

Киваю и молчу, не в силах продолжать разговор. Чувствую, что забираюсь туда, куда не следует. Не мне думать о том, сколько у генерала должно быть детей. Как он их воспитывает, легко ли мальчикам в училище, дал ли возможность сыновьям выбрать иную судьбу? Самого Наилия, как я помнила, никто не спрашивал.

– Дэлия, я буду рад, если у нас с тобой появятся дети, – тихо говорит генерал, так и не дождавшись от меня ни слова. – Операции ведь еще не было?

Отрицательно качаю головой.

– Что вы решили с Публием? – продолжает спрашивать генерал. Клещами тянет из меня слова. – Дэлия, я знаю, что капитан Назо не очень аккуратно исполняет некоторые инструкции. Но боится Публий совсем не меня. У врачей в погонах кроме военного трибунала еще и медицинская коллегия. А там я не имею права голоса. Поэтому покрываю капитана точно так же, как многие его пациенты. Просто молчу.

Все равно чувствую себя предательницей. Бормочу про барьер на пять циклов и закрываю рот ладошкой. Наилий думает. Дважды порывается что-то сказать, а потом просто обнимает. Принял, согласился. Выдыхаю и мысленно благодарю всех несуществующих богов.