Читать книгу - "Синяя Птица - Елена Самойлова"

До нежити, мельтешившей за световым кругом, тоже дошло, что лучше покамест не напоминать о своем существовании, поэтому она дружно отступила локтей на двадцать, почти скрывшись в темноте.

Так, спокойно, ведунья, спокойно. Вдох, выдох, только ме-э-эдленно. Помогло.

Ярость постепенно улеглась, спирали силы вокруг меня рассеялись, и я, посмотрев на своих спутников более-менее осмысленным взглядом, начала размеренным тоном наставника объяснять, во что мы коллективно влипли.

Начать с того, что на Ночном перевале обосновалась нехилая колония навий, причем такая, что если мы выберемся отсюда, то придется отправить в Столен Град срочное предупреждение для княжеских волхвов: нави долго на одном месте не остаются, еще лет десять-двадцать – и они начнут постепенно переселяться с гор поближе к людям. Сами по себе нави – это один из самых опасных кровососущих видов нежити. Опасен он тем, что жертва, загрызенная навью, становится одной из них, тогда как погибшие от клыков любой другой нежити в худшем случае превращаются в банальных упырей. Это сумеречная нежить, не погибающая даже на солнечном свете. Попав на солнце, навь попросту превращается в призрака и спокойно убирается в темное безопасное местечко. Хорошо хоть, что уничтожить навь можно как колдовством, так и стальным мечом. Другое дело, что она обладает нехилой физической силой, двумя рядами острейших клыков и когтями длиной с ладонь.

Все это я спокойным тоном преподавателя, сидящего где-нибудь на скамеечке в парке, рассказала своим друзьям, продолжая между делом паковать вещи в сумку. Когда я замолчала, повисла нехорошая тишина, прерываемая только редким шипением недовольной нежити.

– Ева, сколько продержится твое заклинание? – наконец поинтересовался Данте, вертя в руках меч.

– До рассвета не дотянет, если ты об этом. И передвинуть я его не могу – двадцать локтей в любую сторону – это уже предел. Знак Света очень энергоемкий сам по себе, я продержу его еще с час-полтора, не больше, после чего останусь без магии – у меня резерв, знаешь ли, не бесконечный.

– И что ты предлагаешь?

– Прорываться с боем, разумеется. А еще я наложу на себя такое заклинание, чтобы в случае, если я погибну от зубов навий, мое тело обратилось в пепел – становиться нежитью я не хочу.

– Не очень-то оптимистично, – фыркнула Вилья, нервно дернув плечом. – Тогда, может, и на меня такое заклинание наложишь?

– Извини, подруга, но магическое самоубийство сработает только для меня. Если я погибну, то все чары, наложенные мной, рассеются. Кстати, Хэл, я предлагаю тебе улететь. Ничего личного, но здесь мы действительно можем погибнуть.

– Я вас не брошу! – Айранит подошла ко мне и заглянула в глаза. Черные зеркала дрогнули, сменившись свежей зеленью. – Ева, я не могу вас бросить.

– Хэл, ты не понимаешь. Мы отвечаем только за себя, а от тебя зависит будущее твоей страны. Что будет с Андарионом, если Небесный Хрусталь затеряется на Ночном перевале среди навий? К тому же я не требую, чтобы ты улетела с концами – будешь колдовать сверху, не опускаясь на землю, вот и все. Просто, если мы не сможем уйти, тебе нет смысла погибать вместе с нами. И вот что еще… – Я прикрыла глаза и послала Хэлириан мысль о том, что если станет совсем уж жарко, нужно спасти хотя бы Вильку. Вытащить ее, хоть полуэльфийка и будет сопротивляться.

Хэл кивнула, и ее глаза снова затянуло блестящей черной пленкой.

Мы друг друга поняли.

Н-да, в такой переплет лично я попадаю впервые. Ситуация аховая, если не сказать безнадежная – до безопасного участка, то есть до подвесного моста между Ночным перевалом и Рассветным пиком, полторы версты извилистой гномьей дороги, прорубленной прямо в скале. Для меня – очень немаленькое расстояние, особенно бегом. В отличие от моих более тренированных друзей, я гарантированно выдохнусь после полуверсты пробега, а ведь прорываться придется с боем. По раздававшемуся вокруг недовольному шипению я определила, что нежить не просто голодна – она умирает от голода. В последний раз некие смельчаки, не считая Данте, поперлись через перевал ночью лет семь назад. Отсюда вывод – нави нормально не питались уже очень долго, следовательно, драка будет капитальной – нас очень постараются не выпустить отсюда живыми, поскольку голод не тетка, а для навий, которые могут впадать в спячку на десятилетия, пережидая голодные времена, это еще и невообразимые страдания.

– Ну, готовы? – Данте по очереди оглядел нас, точь-в-точь командир, осматривающий свой отряд перед боем. Пристальный взгляд черных с серебром глаз на несколько секунд задержался на мне, а потом плавно сместился к Хэлириан. – Надеюсь, все понимают, в какую… хм… ситуацию мы попали?

– Ты еще спроси, написали ли мы по завещанию! – не выдержала я, машинально заведя руку за спину – захотелось коснуться прохладной рукояти меча. Пусть я нечасто им пользовалась, но его наличие как-то успокаивало меня, придавало уверенности, что если резерв иссякнет, то я не буду беззащитной. Рука схватила пустоту, и я запоздало вспомнила, что меч благополучно покоится в гномьих катакомбах внутри Закатного пика. – Данте, мы и так превосходно понимаем, куда влезли. Вопрос – как отсюда вылезти?

– Молча и скрипя зубами, – буркнула Вилька, держа в одной руке меч, а в другой метательный кинжал. – Ева, всех мы не перебьем, а вот сбежать можем попытаться.

Я представила себе полторы версты пробега и тихо застонала.

– Короче, дамы и господа, постараемся сегодня выжить и, быть может, увидим рассвет, – патетически заключил Алин, отсалютовав радостно заворчавшим навям длинным клинком эльфийского меча, после чего недолго думая убрал меч в ножны и достал лук. – Ева, на них стрелы действуют?

– Не совсем, – подумав, ответила я. – Но если попадешь в сердце или мозг, то навь расползется в туман и не сможет принять материальную форму до ближайшего новолуния.

– Значит, действуют. – Алин подмигнул мне. – До новолуния нам и не надо – до рассвета бы не мешались.

– Алин, нам еще и возвращаться этой же дорогой, – напомнила я.

– А мы на обратном пути умнее будем – днем пойдем. Ева, не боись, прорвемся!

– Я не боюсь…

Алин понимающе хмыкнул, но уличать меня во вранье не стал. Вместо этого он поудобнее разместил колчан со стрелами и сказал:

– Когда стрелы кончатся – бегите.

Я глубоко вздохнула и начала лихорадочно перебирать в памяти все максимально убойные заклинания, которые можно было вызвать почти мгновенно, а к тому моменту, когда я более-менее разложила мысли наряду с заклинаниями по полочкам, Алин уже успел расстрелять половину колчана. Я украдкой глянула на его лицо, обрамленное светлыми спутанными волосами, и впервые увидела на нем такую сосредоточенную решимость. Странно, я всегда считала Алина нагловатым эльфом с замашками бабника, но теперь впервые поняла, как я ошибалась. Под маской весельчака и балагура скрывался очень серьезный столетний эльф. Не человек.