Читать книгу - "Блюз «100 рентген» - Алексей Молокин"

— Слушай, Рыбарь, а ты уверен, что мы идем правильно? — спросил Лешка, когда они прошли через Болота и выбрались к полуразрушенному мосту через Припять. — Я ведь в прошлый раз с ним совсем в другом месте встречался.

Степенно вышагивающий впереди сталкер в болотных сапогах и брезентухе пыхнул душистым самосадом и бросил через плечо:

— Уверен.

Это было то самое место, где когда-то Звонарь встретил Ведьмака с зомби Юриком. Пьяным зомби, зомби-музыкантом. Насколько Лешке помнилось, никакого домика Бакенщика поблизости не было.

— Эй, Рыбарь, по-моему, все-таки ты завел нас куда-то не туда, — снова начал было Лешка, но Рыбарь поднес палец к губам. Точь-в-точь как комсомолка с плаката «Не болтай», который Звонарь однажды видел в подземельях Агропрома.

Сталкеры примолкли и затаились.

Рыбарь неторопливо спустился к черной, тяжелой воде, полез в свой мешок и вытащил оттуда два круглых камня и грубые монтерские резиновые перчатки. Перчатки он натянул на руки, потом взял свои булыжники, погрузил руки в воду и несколько раз стукнул камнем о камень. Потом прислушался к чему-то и опять принялся за свою азбуку Морзе. Наконец результат перестукивания его удовлетворил, он с кряхтением поднялся, положил камни на берег, стащил перчатки и с удовольствием закурил.

— Ждем, — объявил он опешившим сталкерам. — Через часик-другой Бакенщик причалит.

— Слушай, Рыбарь, — спросил Лешка. — А у тебя эти камни — это что, артефакты какие-то? Что-то многовато у тебя в загашнике неизвестных сталкерскому сообществу артефактов! Поделился бы информацией со старыми друзьями.

— Какие еще артефакты? — искренне удивился Рыбарь. — Обыкновенные булыжники. Я их возле железнодорожной насыпи подобрал. Если хочешь — пойди и тоже набери. Там таких артефактов — хоть жопой ешь!

— А откуда ты знаешь, что Бакенщик здесь будет через час?

— Ну, может быть, и не через час, может, через полтора или даже три, а то, что он будет, — так это понятно. Скоро вечер, время зажигать бакены. Во-он видишь, белый бакен? Это мель обозначена. А красный видишь? А желтый? То-то же. Бакенщик по реке когда надо плавом передвигается, на байде своей, а когда торопится или в притоках бакены зажигает — то через телепорты. Их на реке много, только места надо знать. Вот ты, к примеру, или Ведьмак, вы телепорт от гравитационной аномалии не отличите, а Бакенщик запросто отличает.

— А ты? — спросил Ведьмак.

— А что я? — непонимающе вскинулся Рыбарь.

— Ты телепорт от обычной аномалии отличишь?

— Положим, отличу, — признался Рыбарь. — Я, конечно, хуже Бакенщика во всем этом хозяйстве разбираюсь, но все-таки немного кумекаю.

— А почему мы со Звонарем не кумекаем, а вы с Бакенщиком кумекаете? — подозрительно спросил Ведьмак.

— Потому что мы — люди реки, а вы — нет, — спокойно ответил Рыбарь. — Точнее, Бакенщик-то он не совсем человек, но все равно — всю жизнь и всю смерть на речке провел, так что мы с ним дружка дружку с полуслова понимаем. Ну чего вы на меня уставились, как голодные кровососы? Человек я, человек, успокойтесь!

Лодка Бакенщика вынырнула из заполняющей речное русло вечерней темноты неожиданно, хотя на носу ее горел уже знакомый Звонарю фонарь «летучая мышь». Проспали, наверное, а может, просто Бакенщик отворил телепорт прямо у стоянки сталкеров. На носу сидел головастый чернобыльский пес, который при виде сталкеров тихонько заворчал, словно обыкновенная сторожевая собака. Сам Бакенщик сидел на веслах спиной к сталкерам и греб ровными короткими гребками. Весла входили в неживую воду без всплесков и брызг, от них на поверхности реки оставались маленькие, убегающие водовороты, вода в которых слегка светилась. В нескольких метрах от берега Бакенщик перестал грести и повернулся к сталкерам лицом. При свете горящего на носу лодки фонаря лицо Бакенщика показалось сталкерам жутким, почти нечеловеческим, но ведь любое лицо, подсвеченное снизу, так выглядит, да и команда попалась неробкая — видывали всякое, даже то, что нормальному человеку видеть не следует.

Длинная дощатая лодка с широко разваленными бортами мягко ткнулась в берег. Пес первым спрыгнул на черный песок, покосился на сталкеров и прянул куда-то в темноту.

— Привет, Рыбарь, — неожиданно нормальным человеческим голосом сказал Бакенщик. — Кто это с тобой? Одного я вроде бы знаю. Точно знаю, эй, Звонарь, помнишь меня?

— Тебя разве забудешь, — буркнул Звонарь. Действительно, воспоминание о первой встрече с Бакенщиком едва ли можно было отнести к категории приятных. Да и вторая встреча была не из самых обыкновенных.

— Куда наемников-то подевал? — спросил Звонарь, вспомнив Припять и Катерину на берегу. — Зверюге своему скормил, что ли?

— Картошку они копают, — солидно ответил Бакенщик. — У меня как-никак хозяйство, не то что у некоторых. Кормить-то команду надо?

— Ну, ты даешь… — только и сказал Ведьмак. — Профессиональных киллеров заставил картошку копать! Зверь ты после этого, а не человек!

— Кончайте бузить, полезайте в лодку, — скомандовал Бакенщик. — У меня еще на половине реки бакены не засвечены, некогда мне тут с вами рассусоливать.

Страшный чернобыльский пес мгновенно вывалился из темноты и занял свое место на носу байды.

— Эй, сталкеры, а лодку кто за вас сталкивать будет? Академик Курчатов? — крикнул Бакенщик, копаясь на корме в стареньком подвесном моторе, не то «Стреле», не то «ЗИФ-5».

Ведьмак спрыгнул на берег, навалился, ненадолго оказавшись нос к носу с чернобыльской тварью, лодка пошла кормой на глубину, Ведьмак легко вскочил на носовой настил, и они тронулись.

— Куда вам? — спросил Бакенщик, наматывая веревку на маховик старенького движка.

Звонарь вывел карты на экран ПДА и молча показал его Бакенщику.

— Гиблое место, — прокомментировал Бакенщик, дергая за веревку. Мотор гавкнул и замолк. — Чего вас туда несет? Оттуда же даже мне нет выхода.

— Поищем, — сказал Ведьмак. — В крайнем случае выйдем через вход.

Бакенщик пожал плечами, мол, со входом-то как раз все в порядке, только выйти через этот вход пока что ни у кого не получалось. Но если вы решили, то дело ваше, вы ребята взрослые.

— Будем в расчете, — бросил он Рыбарю и снова дернул веревку.

Мотор заперхал на всю речку, за кормой вспухли сизые пузыри выхлопа, и байда пошла прочь от берега.

До ближайшего телепорта, ведущего в окрестности пионерлагеря, оказалось не близко — километра четыре, если не больше. Тарахтел старенький движок, мимо проплывали низкие унылые берега, один раз под водой обнаружилось какое-то светящееся электрическим светом пятно, байда резко вильнула, огибая его, потом прижалась к высокому берегу. Фонарь на носу выхватывал из темноты покрытую пенными разводами, словно шелушащуюся поверхность воды. На фоне желтого дрожащего пятна выделялся силуэт чернобыльского пса. Тварь напряженно всматривалась в темную воду, словно готова была в любой момент прыгнуть.