Читать книгу - "Удар судьбы - Андрей Посняков"

— О, мы, францисканцы, больше обращаем внимание на помощь нуждающимся, нежели на соблюдение формальностей.

— Это, по-моему, правильно.

Монах рассмеялся:

— По-моему — тоже.

«А он вполне приятный парень, — подумал Лешка. — Наверное, зря мы его подозревали… ну, просто тогда некого больше было…»

— Алексей, а я ведь искал с тобой встречи, — оглянувшись по сторонам, Массимо понизил голос.

Лешка вдруг почувствовал, что от нового знакомого чем-то пахнет. Чем-то таким родным, приятным, новогодним… Апельсины! Ну, точно — апельсины!

— Слава Святой Деве, хоть тебя не упрятали под арест, а ведь могли бы, могли… И вот, о твоем друге… Я видел, своими глазами видел, как около его циновки ошивался какой-то парень… Думал еще — наверное, он что-то хочет украсть. И — увидел, как он что-то вытащил из-за пазухи.

— Видел?! А что за парень? — быстро спросил Лешка.

— Такой забавный пухлощекий толстяк в короткой зеленой куртке с зубчатым башлыком, тоже зеленым: Кажется, его зовут Илларион. Я слыхал, как окликивали… Он ночует по левому борту, ближе к корме, в компании какого-то жуткого крючконосого типа, очень похожего на разбойника.

— Господи, Массимо! — Лешка расслабленно прислонился к борту. — Так ты все видел… Свидетель… Вот что — срочно идем к шкиперу!

— О, нет! — непреклонно заявил монах. — Правила нашего братства строго – настрого запрещают нам мешаться в мирские дела. Да и насчет толстяка я не вполне уверен. Видел, как он что-то вытаскивал, но вот — что? Хорошо бы просто незаметно за ним проследить. Мне это просто сделать — мое место по соседству… Слушай! — Массимо вдруг улыбнулся. — А давай последим вместе! Я просто представлю тебя соседям, как старого своего знакомого… Вдвоем-то мы толстяка не упустим! Знаешь, что? Я слышал, после обеда матросы собираются устроить купание. Удобный случай обыскать его вещи! Лешка радостно улыбнулся:

— Пожалуй, так и следует поступить! У меня здесь есть еще один друг…

— Знаю, — кивнул Массимо. — Грек с огненной шевелюрой.

— Угу — Владос. Подключим его?

— Конечно! Будь уверен, втроем мы быстро выведем толстяка на чистую воду.

Лешка рассуждал так же.

За кормой корабля в воду опустили парус, так что любой желающий — естественно, кроме женщин — мог за сравнительно небольшую плату освежиться в прохладной морской воде, без боязни утонуть либо отстать от судна. Помощник шкипера и боцман тщательно следили за все увеличивающимся числом пассажиров, не без основания опасаясь перегрузить корму. Не то чтобы все, плывущие на «Дойной корове» люди, вдруг в один миг оказались заядлыми купальщиками, нет, просто на судне было так мало развлечений, что многие просто пришли поглазеть, повеселиться, а некоторые — и заключить пари.

— Ставлю во-он на того худющего! Нырнет красиво.

Лешка искал в толпе пухлогубого толстяка в зеленой куртке,, которого наконец и увидел, сразу же обернувшись к монаху:

— Он?

— Да, — коротко отозвался тот. — Этот.

— Что, нашли? — быстро поинтересовался Владос. — Ага, вижу… Этот толстяк в зеленой куртке и есть ваш Илларион?

— Не «ваш», а «наш», — Лешка усмехнулся. — Дождемся, когда он полезет в воду, да пошарим в одежке!

— А вдруг он спрятал похищенное в вещах? — резонно возразил грек.

— В каких? — Массимо вскинул глаза. — По-моему, все вещи у толстяка за спиной. В мешке.

— Хитер, — негромко заметил Лешка. — На палубе мешок не оставил, видать, побаивается, что сопрут.

— Что-то он долго стоит, — с сомнением произнес грек. — Захочет ли искупаться?

— Захочет, — монашек уверенно кивнул. — Я вчера сам слышал, как он мечтал о купании. Так что наберитесь немного терпения, друзья!

Над головами яростно сияло солнце. Весна весною, но пекло оно уже почти по-летнему, и над палубой даже натянули тент, чтобы обезопасить пассажиров от солнечного удара и несколько смягчить полуденный зной.

Лешка вытер выступивший на лбу пот и признался, что с удовольствием выкупался бы и сам.

— А мы с тобой как раз и пойдем плавать, — улыбнулся Массимо. — Извини, Владос, но ты уж больно приметный, мало ли, он тебя запомнил. Пока мы придержим вора в купальне, а ты тем временем осмотришь его мешок.

— Хорошо, — коротко кивнул грек, увидев, как толстяк, раздеваясь, сдает вещи под охрану вахтенного матроса, старого знакомца — Саида.

— Махни рукою, как справишься, — напутствовал приятеля Лешка и, обернувшись к монаху, предупредил. — Смотри, Массимо, я плаваю плохо.

Тот засмеялся, показав белые зубы:

— Не бойся, не утонешь, там же парус.

Быстро раздевшись, парни вслед за толстяком подбежали к балюстраде и скользнули в воду по специально спущенному с кормы веревочному трапу.

— Уфф!!! — вынырнув, принялся отплевываться Лешка. — Ну и водичка! Массимо, ты как?

— Славно! — монашек покрутил головой. — А где наш клиент? Ага, во-он он. Поплыли?

— Давай!

Вода, вначале изумившая ледяным холодом, постепенно становилась все теплее — то ли солнце так грело, то ли организм привыкал, а, скорее — и то, и другое вместе. Толстяк, отдуваясь, словно тюлень, плескался у края паруса, подозрительно поглядывая на кружившую в море неподалеку черноморскую акулу — катрана. Акула была небольшая — с кошку, но, похоже, до чрезвычайности любопытная. Плыла, не отставала. Видать, интересно было — кто это тут бултыхается?

Оба тощие — Лешка с Массимо быстро замерзли, и все чаще с вожделением поглядывали на теплую палубу. А вот толстяк, похоже, чувствовал себя прекрасно и вовсе не собирался рано вылезать. Чтобы согреться, парни несколько раз проплыли мимо него — туда-сюда. Лешка плавал так себе, совсем по-детски шумно поднимая брызги.

— Не представляю, Алексей, — покосился на него новый приятель. — Как ты не смог научиться хорошо плавать? Ведь Константинополь у самого моря!

— Я жил в горах, — отмахнулся Лешка и, посмотрев на толстяка, сжал монаху плечо. — Глянь-ка! Похоже, наш черт собирается-таки вылезать!

И в самом деле, толстяк Илларион уже подплыл к лестнице и ухватился за выбленку.

— Рано… — с досадой произнес Массимо. — Твой приятель еще не подал знак.

Ничего больше не сказав, он резко погрузился в воду и, вынырнув у трапа, схватил толстяка за ногу. Илларион, недоумевая, мешком булькнулся вниз под злорадный смех всех остальных купальщиков.

— Так тебе и надо, жирняга!

— Смотрите-ка, всех акул распугал! Вынырнув, толстяк разразился ругательствами, обещая поотрывать ноги и еще кое-что «этому смрадному гаду». «Смрадный гад» в это время, скромненько притулившись в углу, надрывался от смеха.