Читать книгу - "Соули. В объятиях мечты - Анна Гаврилова"

– Молчи! – бросил брюнет и вновь попытался вразумить крылатого. Удар, как и прежде, никакого действия не возымел.

Я закусила губу, чтобы не завизжать, а когда дракон выровнялся и заложил еще один вираж, зажмурилась, взмолилась Богине – только бы выжить!

Удар о землю был мощнейшим, нас едва не выбросило из седла. Но осознать весь ужас ситуации я не успела, потому что Рай скомандовал:

– Отпускаешь меня и что есть сил держишься за луку, поняла?

Понять-то я поняла, но на пару минут позже, чем подчинилась… Лука этого седла от тех, какие присущи лошадиным, отличалась сильно. Фактически два рога, и не гладких, а рельефных – видать, на случай вот таких ситуаций.

Я не видела, как Рай соскользнул с драконьего бока, зато новый приказ услышала очень отчетливо:

– Соули, прыгай!

Что? Один короткий взгляд вниз, и тело парализовал ужас. Танар не пригибался, как обычно, так что до земли было…

– Сейчас! – проревел брюнет.

И тут же отскочил в сторону, потому что дракон встал на дыбы и издал пронзительный, оглушающе громкий крик. Если б пальцы не свело, я бы непременно скатилась с чешуйчатой спины и… в общем, не только шею сломала.

– Соули, прыгай! – возопил брюнет, едва Танар вновь на все четыре лапы встал.

Я выдохнула и заставила себя разжать руки – в сравнении с этим прыжок вниз был детской забавой. Поймать меня, хвала Богине, успели – так что ноги не поломала и носом по земле не проехалась. Зато опомниться не позволили…

– Бегом! – скомандовал черноглазый и потащил прочь от обезумевшего дракона. Я едва успела подобрать юбки…

Что с нашим крылатым перевозчиком, стало ясно минутой позже – до этого просто не могла увидеть и осознать всю картину. На противоположном конце лесной поляны, на которую нас, собственно говоря, занесло, стоял еще один дракон… Тоже изящный, тоже одноместный, но без седла. И судя по тому, что гребень был в разы короче, мы на самочку наткнулись. Огласив округу еще одним пронзительным воплем, бронзовый Танар выпятил грудь, крутанулся и принялся стегать себя крыльями по бокам.

– Течная, – прошипел даориец зло. А потом мне: – Соули, стоишь тут и не шевелишься!

Вот… вот как ему сказать? Я бы и рада пошевелиться, но не смогу при всем желании. Вид этой парочки такой ужас вселяет, что даже оконфузиться невозможно. И даже тот факт, что теперь между нами шагов тридцать, не успокаивает.

Ответа Райлен не дождался – отпустил руку, отошел и начал чертить в воздухе подозрительно знакомые символы. Кажется, этот ритуал я уже видела в седьмом мире перед поединком Райлена и Жнеца. Мои догадки подтвердились, когда брюнет вонзил магический жезл в землю, а набалдашник последнего замерцал тусклым синеватым светом. И только в этот миг отмерла.

– Ты думаешь, драконица появилась не случайно?

– Красная четырехкрылая? Да еще с течкой? Конечно, не случайно!

В другой раз я бы изумилась – еще бы! Четырехкрылые – самая редкая, самая ценная порода, этакие дарайхарки на драконий лад. Дополнительная пара малюсеньких крыльев, расположенных под основными, делала их полет мягче и позволяла всякие фигуры в воздухе выписывать – по крайней мере, так в журнале «Животный мир Верилии» писали. Встретить такое чудо в лесу да еще без хозяина…

– Началось, – выдохнул брюнет, перебив тем самым все-все мысли.

Я вздрогнула и обернулась.

За последние несколько недель повидала так много, что казалось, удивить просто нечем, да и испугать сложновато. Однако равнодушно смотреть на выползающее из леса полчище, не смогла.

– О Богиня… – прошептала я, чувствуя, как леденеет сердце, а глаза застилает тьма.

– Не время для обмороков, – напряженно сказал Райлен. Подошел, обнял за плечи.

Там, за спиной, ярился Танар. Бронзовый монстр по-прежнему хлопал крыльями, кричал что-то на своем, драконьем. Красная четырехкрылая тоже в брачный танец пустилась, но вела себя куда сдержанней и тише. На фоне этих игр молчаливое наступление мертвяков смотрелось особенно жутко.

– Ну что, все еще считаешь Линара безвинным младенцем? – прошептал черноглазый.

Я дернулась, попыталась вырваться. Просто… просто одно дело слышать такое в кабинете Центруса или в гостиничном номере и совсем другое, когда вот так, глядя в пустые глазницы людей и… нелюдей.

– Стой, – сказал Рай. Беззлобно, но очень уверенно. – У защитного купола минимальный радиус, так что… в общем, стой и не шевелись.

О Богиня…

Мертвая армия приближалась уверенно и быстро. Мужчины и женщины в подгнившей и истрепанной одежде шли бок о бок с низенькими серокожими гоблинами. С ними же шагали волки, медведи и даже одна трехногая гидра – появление этой твари в здешних краях еще удивительней, чем появление жителей шестого мира. Восставших мертвяков было много – не меньше двух сотен.

Нас окружали.

– С чего ты взял, будто это Линар, – справившись с приступом паники, выдохнула я. – Может, кто-то другой. Может…

Договорить не смогла – у кромки леса появился тот, кто растоптал осколки надежды, обратил в пыль последние сомнения. Нет, я еще не различала лица, но знала – это он. На Линаре была все та же бурая куртка с металлическими пластинами защиты, штаны из какого-то незнакомого материала и высокие сапоги. Выждав несколько минут, хозяин мертвого воинства двинулся к нам.

Объятия Райлена стали болезненно крепкими, но я даже не вскрикнула. Как завороженная смотрела на Линара и медленно умирала от боли. О Богиня! Что он сделал с собственной жизнью? Что… сделает с нашими?

Пробормотав какое-то ругательство, даориец рывком развернул к себе и прижал мою голову к груди.

– Не смотри, – шепнул он. – Тебе не нужно этого видеть.

Я уперлась ладонями в плечи, сказала:

– Нет! Я хочу! Я должна!

Молчаливая борьба длилась не дольше минуты, но мне почудилось – вечность.

Когда мне все-таки разрешили повернуть голову, мертвяки стояли всего в паре метров от нас. Кольцо окружения было очень плотным, очень надежным. Встретившись взглядом с пустыми, подернутыми белой пеленой глазами гидры, я вздрогнула и едва не завопила.

– Не бойся, сестренка. Тебя никто не тронет. Разве что я чуть-чуть… покусаю.

– Линар…

– Расступились, быстро! – рявкнул тот, кто всего несколько лет назад терпеливо пил чай с моими куклами и даже помогал варить для них суп.

Умертвия неохотно подвинулись, пропуская хозяина.

– Линар, – снова позвала я. К глазам подкатились слезы, дыхание перехватило.

– Помолчи, – отозвался брат. – Не до тебя сейчас.

Он выглядел смертельно усталым. Под глазами залегли тени. Подбородок, и без того острый, заострился окончательно. Щеки впали, губы посинели, а волосы… О Богиня, ему же всего двадцать. Откуда столько седины?