Читать книгу - "Маленькие люди - Олег Рой"

Потому что на картинке явно чего-то недоставало, и я, как ни бился, никак не мог понять, чего именно.

Погода была прекрасной, и я был рад просто выбраться куда-то с Ариэль. Весь путь мы проделали пешком. В конце концов Ариэль с удивлением поинтересовалась:

– Фокс Райан, вы хотите привести меня на городское кладбище?

– Не совсем, – уклонился я от прямого ответа. Мне не хотелось раньше времени делиться своими предположениями. Даже с Ариэль.

И действительно, место, с которого открывался нужный мне вид, находилось несколько в стороне от кладбища – неизменного атрибута любого человеческого поселения. Это был один из окружающих город холмов, между ним и кладбищем пролегал небольшой овражек, по которому, вероятно, после ливней и таяния снега стекала вода.

Наконец, я нашел нужное место и включил планшет. Ариэль чуть раньше отошла в сторону и принялась собирать цветы. Она захотела сплести венок. Я давно заметил, что порой она ведет себя совершенно как ребенок.

Какое-то время я искал нужное направление, а потом, когда нашел, даже ахнул от изумления – у Игги была просто фотографическая память!

Ариэль, привлеченная моим аханьем, заглянула в планшет:

– Ого! А что это?

– Последний рисунок Игги, – пояснил я.

– Ух ты, как похоже! – восхитилась она. – Но…

– Ага, – ответил я. – Никакой кометы на небе нет, но главное…

– Он не нарисовал наш цирк!

Да, точно. На рисунке не было броха, хотя само здание невозможно было не заметить, как невозможно не заметить, например, статую Христа Спасителя, будучи в Рио. Я еще раз сверил рисунок с окружающим нас пейзажем.

– Тебе не кажется… – неуверенно начал я.

– Эта линия… она направлена прямо на место, где стоит брох, – Ариэль встревожилась. – Почему это так? Что это за линия? И почему на рисунке нет броха?

Я пожал плечами.

– Фокс Райан, что-то вы темните, – строго сказала она. – А у мужа от жены не может быть секретов, не так ли?

Пришлось мне с этим согласиться и рассказать ей все – о сне, о разговоре с Бартом и о нашей вчерашней вылазке. Вопреки моим опасениям, Ариэль ничуть не испугалась, а даже воодушевилась. Ну чисто ребенок, которому рассказали сказку, страшную, но интересную.

– Фокс, это же удивительно! – воскликнула она. – Вы мало того, что избавили Хоулленд от Харконенов с Кохэгенами…

– Не я, а мы все, – перебил ее я. – И, кажется, без меня вы сами тоже прекрасно справились бы с этим.

– …но еще и близки к разгадке тайны этого места!

– Если бы, – удрученно вздохнул я. – Откровенно говоря, я вообще ничего не понимаю. Что все это значит? А может, я напрасно ищу разгадку? Может, все проще – Игги просто свихнулся на почве своих расовых теорий?

Ариэль надула губки:

– Вы скучный. И потом вы же читали его дневник. Разве он похож на дневник сумасшедшего?

Я отрицательно покачал головой.

– Идемте домой, – сказала Ариэль. – Только пойдем другой дорогой. А по дороге подумаем, что же хотел нам сказать этим Игги.

Я часто замечал, что человек порой способен не заметить самые очевидные вещи. Разгадка тайны была проста, хоть и не лежала на поверхности, но мы с Ариэль упорно ее не замечали. Я подробно расспросил ее о подземельях броха. В детстве она спускалась туда часто, но далеко не заходила, поскольку ей было страшно. Ее собственное царство ограничивалось большим круглым залом, из которого расходились в стороны несколько коридоров и ниш. Зал находился под ареной и периодически использовался фокусниками для магии исчезновения. Здесь же хранился реквизит и всякий не очень нужный хлам.

Ариэль несколько раз пыталась пройти по коридорам. Некоторые из них оканчивались тупиками или обвалами, другие уходили куда-то далеко, а в одном Ариэль нашла нечто вроде лестницы или спуска, уходящего еще глубже. Я заинтересовался этим. Когда мы уже пришли домой, я показал ей один из рисунков Игги, ставивший меня в тупик. На рисунке было что-то вроде витка спирали с зубцами.

Ариэль неуверенно кивнула:

– Похоже… вроде бы. Такая закрученная лестница…

Я поколебался и принял решение:

– Завтра покажешь мне, как туда пробраться. А сейчас пойдем готовить ужин.

Надо сказать, что мы с Ариэль теперь все делали вместе. Вместе работали в лаборатории, затем в канцелярии, когда Блейк все-таки назначил меня канцлером. Вместе гуляли, занимались домашним хозяйством – все вместе, все вдвоем. Нам это очень нравилось, и мы даже не представляли, как может быть иначе. Вот уж совсем не изведанное мною до этого чувство полного единения. Никогда не думал, что в этой области мне откроется что-то новое, а ведь, похоже, впереди еще многое.

Но на следующий день спуститься в подвал у нас не вышло, как раз из-за Блейка и моего назначения канцлером. Вечером Блейк, вероятно, чувствуя себя виноватым в том, что взвалил на меня эту ношу, пришел с гостинцами – тортом «Птичье молоко» и бутылью сангрии. Отпраздновав наше назначение, мы проводили Блейка домой, и Ариэль призналась мне, что очень устала и хотела бы поскорее лечь. Я отправил ее спать, а сам сделал себе кофе и засел в кресле на террасе. Мне нужно было просто посидеть и подумать: в тихом маленьком Хоулленде темп моей жизни внезапно так ускорился, что я чувствовал себя загнанной цирковой лошадью.

Допустим, сны реальны. Что хотел сказать мне покойный Игги? О чем предупреждал?

«Ты знаешь, чем занимаются цверги? Они извлекают из земли звездный свет!..»

Я смотрел на звездное небо. Стоял конец июля, самый апогей прохождения Земли через метеорный поток Персеид. Один из мелькнувших метеоров попал в поле моего зрения, и я даже успел загадать желание, конечно же, найти разгадку тайны, над которой бился несчастный Игги.

Звездный свет… и падающая звезда, указывающая на брох. Как-то это связано или у меня deja vu? Падающая звезда – и цверги, извлекающие свет звезд из-под земли.

Падающая звезда. Я хлопнул себя по лбу. Боже мой, а ведь разгадка действительно лежит на поверхности! Ну, скажем, не на поверхности, а все-таки в глубине. Под брохом. Игги нарисовал город. А метеорит упал на тысячи лет раньше. Игги хотел показать, что и брох, и город обязаны своим возникновением метеориту. Он просто совместил в своем рисунке разные времена.

Должно быть, я напоминал сумасшедшего, когда вскочил, бросился за свой ноутбук и принялся разглядывать Хоулленд на карте Гугла, сравнивая его с другими подобными местами на матушке Земле.

Вредерфорт, Садбери, Чиксулуб, Маникуган, Попигай, Акараман…

В рисунке Игги совершенно не было ничего мистического. Он просто абсолютно точно отражал реальность. Я рассмеялся, вспомнив одну фразу, написанную в самом конце его дневника: «Цирк в брохе, а брох – в цирке…» Раньше я принимал ее за одно из немногочисленных свидетельств того, что разум Игги все-таки помутился, но теперь я понял – Игги писал ее абсолютно в здравом уме и трезвом рассудке. Он таки докопался до момента истины.