Читать книгу - "Стены из Хрусталя - Кэрри Гринберг"

— Сто пятьдесят один год, — сообщил он.

Маванви моргнула.

— А на самом деле? — робко поинтересовалась она.

Он снова задумался.

— Эээ… семнадцать?

— Здорово! — просияла Маванви. — Мне тоже.

Выйдя за ворота, они направились к более оживленной улице, потому что вблизи поместья кэб не поймаешь. Ни одна лошадь не сунется в этом направлении не то что за мешок овса — за мешок сахара вперемешку с морковью. В поместье тоже имелась конюшня, с лошадями, купленными у гробовщика, но запрягать их разрешалось исключительно в катафалк. Кататься в нем по лондонским улицам не хотелось даже вампиролюбивой мисс Грин.

— А куда мы поедем?

— Смотреть Хрустальный Дворец, — сказал Фанни осторожно поддерживая ее под локоть. Слякоть на тротуарах замерзла, так что передвигаться по ним можно было разве что на коньках.

— Значит, в Сайденхем, — рассудила Маванви. — Как здорово, динозавров увидим!

— Вам нравятся динозавры?

— Еще бы! Они ведь очень жуткие! — восторженно проговорила девушка. Таким тоном восхищаются ямочками на щеках у младенца. — У дяди в библиотеке была книга про ящеров, но мне ее редко показывали, чтобы моя нервная система не перевозбудилась. Но я все равно бегала туда по ночам и рассматривала картинки. Там был один ну такой страшный, не помню, как назывался… Вот такой.

Она закатила глаза и вытянула перед собой руки со скрюченными пальцами.

— Игуанадон, — с налета опознал его Фанни.

— Так вы их тоже любите?

— Ну так! У них зубищи — во! А его сиятельство помнит те дни, когда динозавры еще разгуливали по земле. Тогда их называли драконами. Он рассказывал, что драконы похищали девственниц, а потом рыцарям приходилось их спасать. То есть, девственниц спасать, а не драконов… Хотя никак не возьму в толк, зачем игуанадону похищать девственницу? — Фанни задумчиво наморщил лоб. — Не на еду же. Он травоядный.

— Чтобы она косила ему траву?

— Разве что так, — согласился Фании и залихватски свистнул, подзывая кэб.

Возле них остановился хэнсом с бодрым извозчиком, только начавшим ночную смену. Сытая и хорошо отдохнувшая, а потому еще полная сил лошадь попыталась встать на дыбы, но хозяин урезонил ее ударом кнута. Подобрав юбки, чтобы не запачкать их об огромное колесо, расположенное слишком близко к подножке, Маванви запрыгнула на сиденье. Оно было ледяным, как сердце айсберга. Холод добрался до нее через несколько слоев одежды, и она невольно поежилась. Вампир предложил опустить прикрепленный к крыше кожаный чехол, чтобы в кэбе стало теплее, но девушке хотелось полюбоваться красотами ночного города.

— Ой, я уже дождаться не могу! Но до Сайденхема еще ехать и ехать! — тараторила она, чуть не вываливаясь из кареты. Ее щебетанье с легкостью перекрывало цокот копыт.

— А мы вовсе не в Сайденхем собрались. В Гайд-парк.

— Но ведь Хрустальный Дворец переместили в южную часть города еще в 50х, — возразила девушка.

— Не спешите с выводами, мисс Маванви, — начал вампир, но чуть не сплюнул от досады.

Извозчику он велел ехать в Гайд-парк, а маршрут не уточнил. Теперь уже поздно с ним перекрикиваться. Тем более, что Маванви удивится, почему ее спутнику стукнуло в голову добираться до парка не кратчайшим путем, а взять западнее, объехать вокруг Кенсингтонского дворца и высадиться где-нибудь возле статуи Ахиллеса. А он и сам не мог понять, почему его так разобрало. Сколько раз проходил мимо северо-восточного угла парка и ничего особенного. Голоса его жертв здесь звучали громче, но какая, в принципе, разница? Они и в спальне до него добираются.

Наконец кэб остановился на Парк Лейн, через дорогу от Камберлендских ворот.

— До чего же здесь восхитительно! — сообщила Маванви.

Мраморная Арка сразу привлекла ее внимание. Если бы вампир вовремя не подставил руку, девушка так и рухнула бы с подножки, засмотревшись. Он еще раз подался вперед, уже когда она рванулась осматривать достопримечательность, но устоял на месте.

Ничего ей здесь не грозит.

Все в прошлом.

На фоне ночного неба тройная арка белела, как гребень из слоновой кости. Ангелы над ее сводами протягивали друг другу венки, и клонило в сон от их застывшей невозмутимости. Но вот очертания арки начали меняться. Истончился ее силуэт, каррарский мрамор почернел, словно разъедаемый тленом изнутри, и фигуры сорвались с фризов, но не упали на землю, а повисли, покачиваясь. И, откуда ни возьмись, поплыл по воздуху запах имбирных пряников, такой же тошнотворно-сладкий, как запах смерти…

— Фрэнсис? Фанни? Что-то случилось? Вам дурно?

Он обернулся к девушке, настойчиво тянувшей его за рукав.

— Что? Нет, я в порядке, что вы! Просто раньше здесь стояло «тайбернское дерево.»

— Какое-какое дерево?

— Виселица, мисс. Горожане приходили посмотреть, как кто-нибудь спляшет «конопляную джигу.» Ну это, в петле подрыгается… ой, то есть…

Не стоило затрагивать эту тему, тем более что юной леди всего не перескажешь. Например, что к виселице потом подходили кумушки, чтоб потереться щекой о руку мертвеца — считалось, что тогда прыщи пройдут.

— Ничего, — успокоила его мисс Грин, — я ведь понимаю, что в 18 м веке не было других развлечений. Ну там велосипедов, поездов, фотографии…

— Да были развлечения, хоть от зари до зари дурака валяй, — отмахнулся вампир. — Дело в другом. Просто хотелось посмотреть на все это, чтобы не было так страшно, когда наступит твоя очередь. Чтобы, ну, уже привыкнуть к тому времени.

— И срабатывало?

— Ни черта не срабатывало.

Девушка умолкла, никак не решаясь заговорить.

— Тут повесили кого-то…

— Кого-то? Тут много народа перевешали, если что.

— …из ваших друзей?

— С чего вы взяли?!

— Просто у вас сейчас такой вид… Вы только не сердитесь! Я вечно какую-нибудь глупость ляпну! Вот и Берта меня одергивает.

Окончательно смутившись, она сложила перед собой руки и встряхнула головой, чтобы волосы прикрыли лицо. С горящими щеками она казалась еще прелестнее, точь-в-точь как фарфоровая статуэтка в отблесках камина. Фанни подумал, что надо почаще говорить ей всякие гадости, просто чтобы любоваться ее румянцем. Хотя такого же эффекта можно добиться с помощью сытного ужина и чашки шоколада.

— Забыли, мисс, — сказал он, снова подхватывая ее под локоть. — Тем более, что никому из тех, кого здесь повесили, я не был другом.

Несмотря на поздний час, в Гайд-парке оказалось очень людно. После закрытия контор и магазинов горожане любили прогуливаться по его аллеям, хотя в поздний час здесь запросто можно было упасть и сломать ногу — в парке отсутствовало освещение. Стекались сюда и бездомные, ведь деревья, пускай и с голыми ветвями, служили хоть какой-то защитой от стылого ветра, а скамейка могла сойти за постель. Жалостливая девица тут же подошла к оборванке, которая укрыла шалью двух спящих детей, а сама спрятала ладони подмышками и тоже клевала носом. Растормошив ее, Маванви высыпала ей в подол все содержимое своего кошелька.