Читать книгу - "В лабиринте тайн - Алла Соловьева"

– Держи руль, забияка! – сквозь рокот двигателя донесся голос Макса. Он быстро убрал ладони.

– Ма-а-акс! – испуганно заорала я.

Заледеневшие пальцы вцепились в рукояти, но справиться с весом внезапно вильнувшего мотоцикла я не смогла. Быстрым движением Фадеев выровнял колеса и вновь убрал руку.

– Это почти как на велосипеде. Ну давай же, Злата!

И я понеслась: сначала робко, затем увереннее. Фактически мотоциклом управлял Макс: переключал скорость; выжимая сцепление, стискивал мою ладонь и помогал на поворотах, перед которыми не то что рулить, зажмуриться хотелось. Казалось, еще немного – и агрессивный рычащий зверь накренится и сбросит с себя. Мощная фара широкой полосой выхватывала из темноты дорогу: ровную, сухую, еще днем расчищенную от снега. Смотреть по сторонам времени теперь не было: только асфальт, ветер и новое будоражащее кровь чувство покорения черного дикого монстра.

Через два часа застывшие костяшки пальцев онемели, бедра казались высеченными изо льда, а нос и губы посинели, но радости это не испортило. Адреналин, бешенно несущийся по венам, скорость, смех и теплые поцелуи в шею сводили с ума. Безумие какое-то!

Возле академии Макс перехватил рукояти, взяв управление на себя. Рывок… и мотоцикл встал на дыбы. Тело мгновенно откинулось назад, но я рассмеялась. С Фадеевым совсем не страшно. Проехав мимо кованого забора, он остановился в небольшой парковой зоне и заглушил двигатель. Звук будто выключили, приятная тишина успокоила подуставшие от рыка уши.

– Замерзла? – Макс начал массировать мне плечи.

– Да, но было здорово! – Улыбаясь во весь рот, я повернулась к нему.

– Слезай, сейчас будем греться. Я захватил термос с чаем и бутерброды.

– Не знаю, как насчет бутербродов, но за кружку с чаем я готова сражение с Охотником выдержать. – С трудом выбравшись из седла (и как только не примерзла), я начала подпрыгивать на месте.

– Не знаю, что ты там готова выдержать, а я рассчитываю как минимум на поцелуй, – хмыкнул Макс.

Он подкатил байк к каменной лавочке, достал небольшой кожаный рюкзак, прикрепленный к багажнику, сгреб с лавки шапку снега и разложил бутерброды, завернутые в фольгу, термос и две металлические кружки с изображениями мотоциклов. Получился настоящий пикник на снегу. Горячая кружка обжигала пальцы, но на морозе это так приятно. Ароматный, крепкий и сладкий чай мгновенно согрел тело, а переизбыток свежего воздуха разбудил зверский аппетит. Перебрасываясь шутками, мы налегли на бутерброды, снова запили их чаем, затем целовались и вновь пили чай. Слепленный совместно снеговик с носом из фольги, в которую ранее были завернуты бутерброды, поднял и без того отличное настроение на недосягаемую высоту, а около часа ночи Фадеев схватил меня за руку и помчался к наружной стене города.

– Макс, куда ты? – задыхаясь от быстрого бега, выдохнула я.

– На городскую стену! – на ходу крикнул он.

– Зачем?

– Увидишь!

Снова быстрый бег. Кусты, преграждая путь, выпрыгивали из сугробов, но парень петлял между ними и тащил меня за собой. Я едва поспевала. Интересно, что он хочет показать? Вид у него интригующий. Трехметровая наружная стена каменной преградой, тянущейся в обе стороны, появилась минут через пять. Короткие жужжащие звуки видеокамер послышались совсем рядом, а крошечные огоньки сообщили, что за стенами, как всегда, наблюдают. Но Макса это, кажется, не беспокоит. Он остановился и, припав на колено, сцепил руки в замок. Вдыхая воздух мелкими глотками, я старалась прийти в себя.

– Влезай на стену, но с нее ни шагу, – наставительно предупредил он.

Встав на «замок», я вцепилась в край каменной стены. Рывок, и тело послушно подалось вперед. Взобравшись наверх, я уставилась на ухмыляющегося Макса. Конечно, влезть раньше него мне не удалось. И когда только успел?

– Что ты хотел показать? – Я взглянула на темный, обступающий город лес.

– Потерпи. Скоро увидишь, – явно дразня мое любопытство, ответил он.

Фадеев принюхался, и я мгновенно последовала его примеру. Ничего необычного: лес, запах ночных птиц, где-то неподалеку бежит лиса. Похоже, нора рыжей плутовки совсем недалеко от стен города. Чувствую ее уже не в первый раз. Запах волков-Хранителей ощущается очень отчетливо, наверное, прошли совсем недавно. Хотя нет… Я потянула воздух сильнее. Один – совсем недалеко. Внезапно волк пропал. Обернулся? Настороженно всматриваясь в темноту, я старалась разглядеть Хранителя. Тихо, так тихо, что слышно лишь дыхание Фадеева и короткое жужжание поворачивающихся видеокамер. Представляю, с каким удовольствием за нами сейчас наблюдают Хранители.

– Ты не туда смотришь, Злата. – Макс мотнул головой в сторону ночного неба и, обняв за талию, прижал меня к своему боку.

Я перевела взгляд и затаила дыхание. Ночной бархатный полог усыпан мерцающими звездами: далекими, недоступными, но такими прекрасными и будто вплетенными в Млечный Путь, извилистой туманностью пересекающий небо. Огромная луна тускло выглядывает из-за небольшого облака. Посмотрев на звезды, я улыбнулась.

– Макс, так красиво, – прошептала я, изучая созвездия.

– Еще нет. Смотри!

Внезапно из-за деревьев выплыла еще одна луна: круглая, яркая, прозрачная, словно сотканная из хрустальной пыли. Как некий фантастический шар, подхваченный легчайшим порывом ветра, она поднималась выше, выше и будто летела по небу. За ней появилась еще одна, потом еще и еще. Забыв, как нужно дышать, я считала каждую. Пятьдесят лун поднялись одна за другой. Они парили, возвышались над лесом, плыли, подрагивали, соприкасались и разъединялись вновь. И только минуту спустя я поняла, что это подсвеченные фонарики, вероятно, зажженные рукой Хранителя, скрывающегося в лесу. Не сомневаюсь, что это кто-то из знакомых Макса, а завораживающий танец прозрачных шаров устроен для меня.

– Потрясающе! – зачарованно выдохнула я.

– Я надеялся, что тебе понравится.

Фадеев склонился к самому лицу, и тысячи звезд вместе с плывущими лунами отразились в его зрачках. Губы коснулись моих, затем решительно завладели ртом.

– А почему их пятьдесят? – восстановив дыхание, через какое-то время спросила я.

Он прищурился.

– Придумать легенду о какой-нибудь давней традиции или сказать правду?

– Конечно правду! – потребовала я.

Макс смешно сморщил нос.

– Ровно пятьдесят фонариков осталось в магазине, в который я заезжал. Надо же было отметить твое чудесное спасение.

– Ты необыкновенный!

Рассмеявшись, я обняла его за шею. Макс подхватил меня на руки и снова приник к губам жарким поцелуем. Ресницы сомкнулись. Пальцы вплелись в густые волосы. Я начала ласкать его шею и… почувствовала присутствие Елизара. Тело напряглось. Улыбка медленно сползла с лица, а сердце застучало с такой скоростью, что, наверное, его биение ощутил и Макс. Глаза Фадеева застыли, как два темно-синих стекла, сузились. Очевидно, он тоже почувствовал Тагашева, но сразу меня не отпустил: нежно прикусил губу, отстранился и только потом поставил на каменную поверхность стены.