Читать книгу - "Власть холодного железа - Патриция Бриггз"

Но никого не волновало, чего я хотела.

Вначале Сэмюэль только наклонился, разглядывая руку, лежащую у меня на коленях. Он присвистнул.

— Тебе нужно поучиться выбирать друзей, Мерси. Те, с кем ты водишься, слишком небрежно с тобой обращаются. Если так будет продолжаться, ты умрешь еще до конца года.

Он был безжалостно весел, и я поняла, что дело плохо. Его руки легко коснулись моей, но от острой боли из моих глаз посыпались искры. Если бы Адам не держал меня, я бы вырвала руку, но он держал, и крепко. Шепча что-то успокаивающее, ласковое — впрочем, сквозь звон в ушах я ничего не слышала.

— Сэмюэль? — четко и внятно спросил Бен.

Сэмюэль оставил мою руку и распрямился.

— У нее рука как тюбик пасты, заполненный мраморными шариками. Не думаю, чтобы даже сотней болтов и булавок можно соединить разбитое.

Я не из тех, кто падает в обморок, но картина, нарисованная Сэмюэлем, была так ужасна, что в глазах у меня потемнело. Я словно мигнула, но за это время прошли одна или две минуты. Если бы я вовремя не вспомнила о реке, прогноз Сэмюэля заставил бы меня потерять сознание.

Я поняла, что какое-то время была без чувств, потому что сила у Адама копится не мгновенно. Но я слишком поздно поняла, зачем ему это.

— Не надо беспокоиться, Мерси, — тихо сказал Адам, наклонившись, чтобы говорить мне на ухо.

Я напряглась. Я старалась. Но у меня, усталой, измученной болью и ужасом, не было ни малейшей возможности бороться с его голосом. Да я и не хотела бороться. Адам не сердится. Он не причинит мне боль.

Я позволила его силе окутать меня, словно теплым одеялом, и расслабилась. Рука по-прежнему болела, но ощущение покоя обволокло меня и словно отделило от боли и от ужаса. Я слишком устала, чтобы бояться.

— Вот так, — сказал он. — Глубоко вдохни, Мерси. Я не позволю причинить тебе никакого вреда, поняла? Можешь мне довериться.

Это не был вопрос, но я все равно ответила «Да».

Очень тихо — не думаю, чтобы слышали даже другие волки — он сказал:

— Теперь, когда все кончилось, не нужно меня ненавидеть.

В его голосе не было приказа.

— Мне это не нравится, — сказала я.

Он в быстрой ласке провел подбородком и щекой по моему лицу.

— Знаю. Мы дадим тебе то, что тебя излечит.

Эта новость взорвала окутавший меня покой. Он хочет, чтобы я снова пила из кубка.

— Нет, — сказала я. — Не буду. Не буду.

— Ш-ш-ш.

Его сила накатилась на меня и сгладила сопротивление.

— Я знаю малый народ, — хрипло сказал Сэмюэль. — Почему вы вздумали помочь?

— Что бы ты ни думал, волк, — голос Нимейн звучал холодно, — малый народ не забывает ни своих друзей, ни долги. Она пыталась помочь одному из нас и пострадала. Я могу исцелить только тело, но мне кажется, что сегодня она меньше всего страдает из-за физической боли. Долг еще не выплачен.

Кубок прижали к моим губам, и, едва я узнала запах, живот мой восстал. Адам быстро развернул меня так, чтобы меня не вырвало на нас обоих. Когда все прошло, он вернул меня в прежнее положение.

— Заткните ей нос, — предложил Даррил, и Сэмюэль зажал мне обе ноздри.

— Глотай быстрей, — прошептал Адам. — Скорей покончишь с этим.

Я послушалась.

— Хватит, — сказала Нимейн. — Потребуется около часу, но клянусь, она излечится.

— Надеюсь, она не сломлена окончательно.

Голос Адама звучал у меня над ухом, и я довольно вздохнула. Я еще не одна. Руки у него дрожали, и я встревожилась, что он устал держать меня.

— Нет, — сказал он. Должно быть, я что-то произнесла вслух. — Ты не тяжелая.

Привычный к чрезвычайным ситуациям Сэмюэль взял на себя руководство.

— Хани, давай одеяло и одежду. Принеси из кабинета сиденье — что-нибудь со спинкой. Даррил, возьми Мерси, вот так… — Адам, державший мою ногу, зарычал, и это заставило Сэмюэля изменить намерение. — Хорошо, хорошо, мы подождем, пока Хани принесет стул. А вот и она. Мы закутаем Мерси в одеяла, ты ее усыпишь, потом умоешься и оденешься до приезда полиции.

Адам не шевельнулся.

— Адам…

Тон у Сэмюэля осторожный, поза подчеркнуто нейтральная. Подъехал небольшой грузовик, и напряжение в гараже заметно спало. Однако, когда в гараж вошел Уоррен, никто не произнес ни слова. Уоррен выглядел бледным и напряженным; войдя, он остановился и осмотрелся.

Потом он прошел в центр гаража и носком ботинка отбросил ошметок плоти. Посмотрел на Адама.

— Отличная работа, босс.

Потом он посмотрел на Сэмюэля и на одеяло, которое тот держал. И на стул, который стоял перед Хани.

Язык тела Сэмюэля без слов сказал Уоррену, что происходит и чего от него ждут.

Уоррен подошел к нам, по дороге взяв у Сэмюэля одеяло, и сказал:

— Давай-ка укроем ее, чтобы ей было тепло.

Адам без возражений позволил Уоррену забрать меня. Однако вместо того, чтобы усадить меня на стул, Уоррен сам сел на него и усадил меня к себе на колени. Адам какое-то время смотрел на нас — я ничего не могла прочесть по его лицу. Потом наклонился и поцеловал меня в лоб.

— Если вы вызвали полицию, она скоро будет здесь, — сказала Нимейн, как только Адам отправился в ванную умываться. — Мне нужно уйти до их прихода.

— Тут кольцо, — сказала я ей, по-прежнему купаясь в покое, которым наделил меня Адам.

— Что?

— Серебряное кольцо у него на пальце. — Я зевнула. — Думаю, в доме Тима остались еще вещи. Он держал их в шкафу в спальне.

— Кольцо Макоуэна, — сказала Нимейн. — Поможете отыскать?

— Может, Адам его проглотил? — предположила я, и Уоррен рассмеялся.

— Тебе нельзя смотреть фильмы ужасов, — сказал он. — Адам его не ел.

— Вот оно, — сказала Хани, нагибаясь и подбирая что-то. Но вместо того чтобы отдать Нимейн, сжала в руке. — Если вы заберете кубок, Мерси обвинят в убийстве.

— Дай его мне.

От ледяного голоса Нимейн температура в комнате заметно понизилась.

— У нас есть видео, — сказал Даррил. — Этого должно хватить.

Хани рассмеялась и повернулась к нему.

— Для чего? На нем видно только, что Мерси пьяна. Она пила всякий раз, как он ей предлагал. Может, она и отказывалась, но ведь он не заставлял ее силой. По видео можно сказать, что ее состояние вызвано алкоголем, но этого недостаточно, чтобы снять с нее обвинение в убийстве. Она его обездвижила, а потом встала, взяла лом и ударила.

— Тогда пусть так и будет, — сказала Нимейн. — Если люди узнают о наших вещах, это слишком опасно.