Читать книгу - "Поверженные правители - Роберт Холдсток"

— Мы в опасности, — сказал Кимон. — Нам надо убираться отсюда и попытать счастья в лесу. Скоро стемнеет. Здесь нам не укрыться.

Его товарищ все молчал. И в это молчание проникли пение дикарки и лай ее стаи химер. Пока еще очень далекие.

— Сомневаюсь, — наконец огрызнулся Колку, однако вместе с Кимоном побежал туда, где валялись разбросанные находки.

Они сгребли, сколько могли унести, прижимая к себе одной рукой, и бросились назад к щели.

Поздно. Вой и завывающая песня стали намного ближе.

— Теперь нам не помешала бы помощь божества, — заметил Колку.

— Не божества! — Глаза Кимона вдруг вспыхнули. — Надо соорудить святилище Урскумуга.

— Опять Урскумуг. Ты твердишь это имя, как горячечный.

— Нам нужно его святилище. Если повезет… — Он настороженно прислушался: до них долетели вой и рычание проникших в расщелину зверей.

— От тебя разит безумием, — прошептал Колку.

— У тебя хороший нюх. Это и впрямь безумие. А что нам терять? Дай мне клыки. Кабаньи клыки. И щетину тоже.

Колку неохотно отцепил их от пояса. Кимон сгреб добычу и бросился к медовому дитя, упал на колени, нащупал один из рисунков на основании.

— Нет, не здесь, — остановил он себя. — Это камень Укротительницы.

Словно отозвавшись на имя своей хозяйки, котопсы Укротительницы хлынули из щели в камне. Они выли, ощерив клыки; большие глаза кровожадно светились. В тот же миг брошенный на площадку факел поджег яростно вспыхнувшую траву.

Колку с Кимоном дали отпор, как на поле боя: свирепо и не раздумывая. Они бросились на врага, на бегу обнажая мечи. Колку, словно на крыльях, взвился над спинами двух тварей, в кувырке нанес удар вспыхнувшим в лунных и огненных отблесках мечом. И тотчас же отпрыгнул назад, перевернулся в воздухе, снова взмахнул беспощадным клинком.

Кимон не хуже его владел приемом пяти прыжков. Земля, как растянутое одеяло, подбросила его в воздух. Кровь дважды забрызгала его прежде, чем он упал на корточки после пятого прыжка, уже готовый встретить стаю.

И оказался в кругу бешеных хищников. Над площадкой поднимался жуткий смрад.

Четыре твари напали разом, и в воздух взлетели две не то собачьи, не то кошачьи головы. Тут же невесть откуда появился Колку, и на Кимона навалились два вздрагивающих зловонных трупа. Ветер раздувал пожар. Мальчишки стояли спина к спине, тяжело дыша, изготовившись к следующей схватке.

Враг медлил. Кимон, озираясь, взглянул вверх. Там, загораживая ночное небо, на краю каменной стены возвышалась зловещая фигура самой Хозяйки Диких Тварей. Опустив глаза, бесстрастная, с твердым взглядом, Укротительница, серебристой тенью сидевшая на своем звере, простерла руки, расставила пальцы. Странный, умиротворяющий мотив затих. Она не сводила глаз с Кимона.

Затем она пропела короткий приказ.

Ее гончие растянулись широким кругом. Иные по тлеющей траве проскользнули туда, где еще догорал факел.

Луна пробилась сквозь облако, и вся арена заблестела шерстью и огоньками бдительных настороженных глаз.

Кимон не упустил случая. Метнувшись вперед, он подхватил с земли факел. Смахнул пламя с рукояти и понесся к первой пещере, позвав за собой Колку. Тому не пришлось повторять дважды.

Они прорвались ко входу, хотя стая чуть не хватала их за пятки, и, едва оказавшись в темноте, приготовились к нападению. Но огоньки глаз замерли снаружи. Здесь все еще были владения Мастера.

Они оказались в зале рисунков. Изображения как будто извивались в бегающих тенях тусклого огня.

— Спасибо тебе за тот прыжок, — сказал Колку. — Я на один прыжок у тебя в долгу.

— Я потребую возврата, не сомневайся, — отозвался младший, задыхаясь, но уже с улыбкой.

Колку оглянулся через плечо в глубину пещеры.

— Дальше я не пойду. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на вечные блуждания. Как Тайрон.

— Согласен. — Кимон уже рассматривал стены. Еще в первый раз он заметил, что каждая ниша в камне посвящена определенному животному. И был уверен, что видел среди них нарисованного вепря.

— Поторапливайся, — сказал Колку. — Что бы ты ни задумал, делай быстро. Наш друг факел выплевывает последние капли.

Кимон держал факел совершенно неподвижно. Сделан он был грубо и давал мало огня, едва разгонял тьму. Мальчик осторожно поворачивался кругом, обводя взглядом картины. Быки, кони, коты, собаки… Последними оказались кабаны, целых три зверя, казалось готовые выпрыгнуть со стены.

Пошарив в поясе, он извлек памятки последнего пиршества: клыки и щетину — и положил их в нишу.

— Ты знаешь, что делаешь? — усомнился Колку.

— Нет, конечно. Но что такое святилище? Место, посвященное обрядам и тайным знаниям жрецов? Или то, чего просит сердце? Урскумуг сказал тогда, что я могу позвать его, если нужно.

— Нам нужно хоть что-то…

Кимон призывал Урскумуга. Он стоял на коленях перед тремя вепрями и напоминал о слове, данном на лунной охоте. У входа в пещеру завывала стая. Несколько хищных морд уже просунулись внутрь, опасливо пробуя порог. Они набирались наглости.

— Урскумуг! — наконец выкрикнул в отчаянии и гневе Кимон.

Факел мигал. Не успел болезненный вскрик мальчика замереть в воздухе, как огонек вспыхнул в последний раз и погас.

И в тот же миг стены вздрогнули. Из глубины послышалось тяжелое дыхание. Хрюканье, ворчание — голос кабана.

Зверь вырвался из тоннеля, отбросив мальчишек в стороны: Кимона к одной стене, Колку — к другой. Щетина на его шкуре была острее клинков и сильно оцарапала подростков. Тяжеловесный зверь пронесся мимо, не замечая их, низко опустив голову.

Стая бежала. Выйдя на площадку, вепрь поднялся на задние ноги и уставился на Укротительницу. Зверь и Хозяйка Зверей обменялись долгими бесстрастными взглядами. Потом — чудо! — Хозяйка Диких Тварей попятилась по скале. Глаза ее горели бессильным гневом. Взметнув космы волос, она вдруг исчезла, и ее стая скрылась в расщелине, ведущей в лес.

Когда Кимон опасливо высунулся из пещеры, Урскумуг повернулся и сверху вниз взглянул на него. На его человеческом лице, гневном и белом как мел, не было видно даже тени узнавания юного корнови.

— Благодарю тебя, — вымолвил Кимон. — Я все еще не верю, что ты услышал мой зов. Но благодарю тебя.

По-прежнему никакого ответа. Урскумуг отвел взгляд, уставился на маленького мертвого кабанчика у выхода. Кимон почувствовал, как сердце понеслось вскачь. Он не знал, чем ответит Урскумуг на убийство своего сородича. Но громадный вепрь опустился на все четыре ноги и пронесся по горелой траве, вспрыгнул на скалу, на то самое место, где еще недавно была Укротительница. Он задрал морду вверх, понюхал воздух и посмотрел вдаль.